Я ненавижу тебя! (или замуж за чудовище) (СИ) - Ратникова Дарья Владимировна - Страница 26

— … ты слишком много знаешь, — услышала я его бесстрастный голос, видимо, в ответ на какое-то замечание Армаля. — Когда с тобой будет покончено, займёмся твоей женой.

Я вздрогнула и поэтому пропустила ответ Армаля, а человек в чёрном плаще рассмеялся и… Я похолодела, когда поняла его намерение. Возле пруда лежали большие валуны. Один из них он подтащил вплотную к моему супругу. Медлить было нельзя. Армаля может спасти только эффект неожиданности.

Я бросилась назад, вскочила на мелихорна, ругая себя, что не захватила никакое оружие.

— Ну же, не подведи, — пришпорила я коня.

Он вынесся на поляну и дыхнул огнём, да так, что запахло палёным. Раздался нечеловеческий вопль. Я закрыла глаза, чтобы не видеть, позволяя коню вести себя так, как ему заблагорассудится. Когда открыла, по пруду расходились круги. Сглотнув, я представила невесёлую, прямо скажем, кончину этого сектанта. Стало не по себе. Но он заслужил свою участь. Сейчас надо помочь Армалю.

Когда я склонилась над ним, пытаясь развязать, то услышала:

— А ты красивая, Клэр.

— Хватит говорить ерунду, — смутилась я почему-то.

Через четверть часа, мой супруг уже сидел на мелихорне, впереди меня, растирая затёкшие руки.

— Говоришь, не знаешь, что заставило тебя прийти мне на помощь. А я вот кажется начинаю догадываться.

— Если ты думаешь, что я интуит, то ошибаешься, — ответила я немного резче, чем следовало, — раньше за собой никогда ничего похожего не замечала.

— Всё когда-то бывает в первый раз, — насмешливо ответил мне Армаль, а потом добавил серьёзно. — Спасибо. Я уже прощался с жизнью, когда появилась ты. Но для всех лучше думать, что я погиб в огне. Покушения если не прекратятся, то по-крайней мере приостановятся на какое-то время. Только вот теперь и мне придётся действовать тайно. Я уже не смогу воспользоваться своим положением. Хотя… Так, наверное, будет лучше.

Я кивнула, хотя не совсем понимала, о чём речь. Было почему-то так уютно, несмотря на все приключения и покушения. Может быть, это как раз то, чего мне не хватало.

Ужинали мы вдвоём в столовой так поздно, что в это время неприлично было даже думать о еде. По крайней мере так меня учили в пансионе. Но чего стоит вся эта учёба, если, выходя из пансиона, неизменно вежливые, наученные скрывать свои чувства, мы так никогда и не находили своё счастье? В лучшем случае делали хорошую партию. Только сегодня, стоя в своей спальне у окна, перед сном, я подумала, а был ли счастлив мой отец с матушкой и все прошлые поколения, которым вдалбливали аксиомы успешного брака и ровным счётом ничего не говорили о любви. На этом фоне не такой уж и глупышкой казалась Илария, мечтавшая влюбиться, хотя бы и в богатого и красивого, но обязательно влюбиться. Я себе такие мечты никогда даже не позволяла…

Я вздохнула и легла спать. Сейчас, когда впереди жизнь, полная опасностей и я не знаю, сколько ещё мне отмерено, не имеет смысла думать о любви и прочей чепухе. Пошёл дождь. Я засыпала, слушая стук капель по крыше и всё-таки немного сожалела, что, наверное, никогда и никем не буду любима.

Новый день начался довольно неожиданно.

— Клэр, просыпайся, — меня грубо трясли за плечо.

— А, что случилось? — Вскочила я, сердце застучало от страха. На мгновение показалось, что я снова в логове оборотней.

— Ничего особенного, — через несколько минут после пробуждения, я узнала склонившегося надо мной Армаля и вздохнула с облегчением. — Но нам надо на какое-то время исчезнуть из этого дома.

— Как исчезнуть? Куда? — Я с трудом понимала, о чём мой супруг хотел мне сказать.

— Уехать отсюда, возможно надолго, пока меня не перестанут искать и не удостоверятся в моей смерти.

— Но как… — я не договорила. Так это всё было внезапно. Куда ехать, как, зачем? Тысячи вопросов ожидали своего часа, но Армаль, видимо, не так меня понял.

— Клэр, если ты боишься, я пойму. Я не вправе заставлять тебя. Если хочешь остаться…

— Нет, — перебила я его. — Я поеду с тобой.

Боюсь только, что это «с тобой» прозвучало слишком двусмысленно. Я ничего такого не имела в виду, не хотела давать никаких надежд.

— Тогда собирайся. Возьми только самое необходимое. Я не знаю, надолго ли мы едем, но, в любом случае, недостающие вещи можно будет либо купить, либо послать за ними сюда.

— Куда мы едем? — Я не удержалась от вопроса.

— У меня есть второе имение, не так далеко отсюда. О нём знает очень мало людей. Пока остановимся там.

— А потом? — Меня напугало это «пока».

— А потом будет видно, — ответил Армаль, как обычно, насмешливо. — Жду тебя через час в гостиной.

Весь этот час, что я собиралась в спешном порядке (мой супруг запретил тревожить слуг), я сама не могла понять, что на меня нашло. Скажи мне кто-нибудь ещё пару месяцев назад, что я сама, по собственной воле отправлюсь с Армалем куда-либо, я бы подняла этого человека на смех. Но моя интуиция, к которой в свете последних событий, я была склонна прислушиваться, молчала. Значило ли это то, что я делаю всё правильно? Эх… Кто бы мне ещё подсказал…

Через час, я спустилась в гостиную. Армаль ждал меня, нетерпеливо расхаживая и поглядывая на часы. Я хотела спросить к чему такая спешка, но он пресёк все мои расспросы своим: «Вопросы потом». Я подчинилась.

Армаль закинул мой багаж в экипаж, а сам забрался на козлы. Если я и удивилась отсутствию кучера, то только поначалу. Столько всего на меня свалилось за последние дни, что у меня не осталось даже ни малейшего времени подумать. В экипаже я намерилась наконец осмыслить то, что произошло и что мне делать дальше. А ещё главный вопрос, не дававший мне покоя — почему я сейчас отправилась вместе с Армалем. Но сон сморил меня как только мы отъехали от дома. Очнулась я только, когда движение экипажа внезапно прекратилось.

— Клэр, выходи, мы приехали. — Открыл дверцу экипажа Армаль. Занималась заря. При её неясном свете я увидела, как плохо выглядел мой супруг. Щёки ввалились, под глазами синяки. Как после всего, что произошло вчера он держался на ногах, да ещё и не спал ночь?! Это было выше моего понимания. И я внезапно почувствовала к нему жалость. Невесёлая, должно быть, у него судьба.

Я вышла из экипажа и встала, осматриваясь. Армаль распрягал мелихорнов. Такого живописного места я давно не видела. Маленький, увитый плющом домик, находился, казалось, в самой глубине леса. Но если тот лес и дом, из которого мне чудом удалось сбежать до этого, выглядели пугающими, то этот дом, казалось, сошёл с тех мирных идиллических картинок, которых нас заставляли изображать в пансионе. И он совсем не походил на родовое имение графа Риен.

— Это имение моей матушки, — Армаль молча смотрел на дом, не ожидая от меня ответа или сочувствия. А я… Молча подошла к нему и сжала его руку. Было такое ощущение, что я наконец-то поступила правильно.

Потом в маленькой уютной спальне с видом на сад, полный роз, я вспоминала графиню Марию Риен, матушку Армаля. Наверное, она была непризнанной женой графа, раз мой муж — бастард. Не хватило его отцу силы воли или чего-то ещё — неизвестно, но есть так как оно есть. И вряд ли Армаль не страдал от этого. Я вспомнила его матушку такой, какой я её знала, вспомнила её потрет там, в родовом имении графов Риен и нахлынуло снова тепло воспоминаний. Я невольно позавидовала супругу. Если бы моя матушка хотя бы немного была похожа на неё…

Через пару часов, когда я поняла, что заснуть на новом месте не получится, я отправилась бродить по дому. Мне нравилось в нём всё. Такой дом я иногда робко представляла в своих мечтах, давно, ещё в детстве. Уютный, обставленный со вкусом, со старыми муслиновыми занавесками на окнах, без аляповатых статуй, громоздких люстр и обоев с золотыми розами на красном фоне, как в нашем имении. Я вспомнила ремонт, затеянный матушкой через какое-то время после смерти отца (он не допускал в доме такого безобразия) и содрогнулась.