Тогда я иду к вам (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 15

Не прощу!

— У меня других палат нет. Мои «не ужасные» невесты вчера изрядно друг друга повредили в давке за номерками, а к девицам я тебя не отправлю. А если тебя что-то не устраивает, так можешь ехать сам домой… Ох, я и забыл, САМ ты на лошадь или в карету не сядешь.

Ректор расхохотался, а я умилилась. Все таки чувство юмора у любимого мужчины очень важно.

— Когда вы уже меня долечите?! — рявкнул пострадавший куда-то в сторону. И монотонный голос целителя — он всегда монотонный был, если в мозгах покопаться — произнес:

— Укусы убоек с трудом поддаются лечению, особенно если она выпускает предсмертный яд…

Ой. Рыбка умерла. Кто там подарил ее Алику?

— А…этого, — с презрением прошипел палач — когда выпустите?

— Так очнется и можно идти…

— Идите.

Это он кому? Мне?! Я ж вроде без сознания.

Удаляющиеся шаги и захлопнувшаяся дверь. Ага, целитель ушел.

Предупреждающее:

— Камилл…

И меня за плечо хватает огромная, как показалось, рука.

Я взвизгнула и «очнулась».

Ох. Лучше бы не очиналась.

Это еще хорошо, что он наклонился и не тряс передо мной… всем своим. А всего лишь смотрел глаза в глаза, да так, что и не разглядеть ничего кроме пылающих ненавистью ярко-синих радужек.

Плохо было, что именно с ненавистью.

Чего это он? Ну ладно, какой-то мальчишка на нем повалялся. Сомнительно же, что это может вызвать такие чувства!

Странный он какой-то.

Так ведь и сжечь можно.

Я почувствовала себя ужасно неуютно, что со мной в принципе редко встречалось, и перевела взгляд на потолок.

И тут же забыла о всех своих проблемах, потому что А-аа держался из последних сил. И провисал немножко. И смотрел умоляюще. И если я сейчас что-то не придумаю, то он шмякнется и «поцелует» сразу нас всех. И заговор точно раскроется — а значит, у меня не будет никаких шансов. Влюбиться Алик не успел еще.

А это хуже смерти.

Правда, то что я задумала, тоже могло привести к участи хуже смерти, но чуть более отдаленно. А значит, нужно было рискнуть.

Я опустила веки, чтобы не палить удавчика и не смотреть в сторону распрямившегося палача — потрясений, в прямом смысле слова, мне хватило — глубоко вздохнула и произнесла елейным голоском:

— Милый… Как твоя попка?

Рев, потрясший основы Академии, был достойным ответом.

Заорав, что не останется здесь ни секунды, черный вихрь содрал простынь с соседней койки и вылетел в дверь. За ним с просьбой остановиться Алик.

И, в то же мгновение, с диким грохотом А-аа рухнул на освободившееся место.

Времени терять было нельзя.

Я вскочила с кровати, распахнула окно и выпихнула начавшего соображать что-то змея. И успела только развернуться к ректору, который уже возвращался в палату…

— Что это был за грохот?

— С кровати упал.

Мы оба уставились на внушительную вмятину в паркете.

— Э-ээ, — ответил ректор, а потом вздохнул и беспомощно запустил пятерню в волосы. И посмотрел на меня нерешительно.

— Анж, ты…И правда влюбился в моего кузена? Предпочитаешь…парней?

Черт.

Врать не хотелось.

Но скажи я, что да, предпочитаю, он же меня вообще не поймет! А если сказать, что нет, то как я потом начну его предпочитать?

— В вашего кузена я не влюблялся, — ответила в итоге твердо. — Он просто постоянно попадается мне под ноги!

Алик уставился на те самые ноги, под которые попадается эта горилла.

Ничего такие ноги. Стройные, хорошенькие, с маленькими пальчиками, накрашенными розовым…

А-а-а!

Нет, это я не зверюгу звала, чтобы ректора закодировать. Это я осознала, что тоже оказалась в одной только рубашке и кальсонах. И с весьма не мужскими ногами.

Взвизгнула баритоном и взлетела на постель, накрывшись одеялом.

И независимо посмотрела в сторону.

Ну что за неудача!

С другой стороны… Ректор ведь на ноги мои смотрел очень внимательно. Понравились, видимо.

Будут теперь сниться по ночам. Разве не этого я хотела?

Откинула назад свою длинную черную челку и мило улыбнулась мужчине:

— Я честно не виноват. Он сам пришел. И больше ведь…ходить не будет? — последнее спросила с надеждой.

Которая не оправдалась.

— Будет, — вздохнул ректор и странновато на меня посмотрел. — Камиллар не только Палач, но и Главный Инквизитор и король поручил ему следить за безопасностью и правильностью проведения отбора. И странно, что ты этого не знаешь.

Он чуть прищурился, а я потупилась. А потом прибегла к извечной уловке:

— Голова болит. Можно я еще немного отдохну? Завтра столько дел, столько дел…Невесты, конкурсы и все такое…

— Да-да, конечно, — мой любимый блондин развернулся и вышел.

А я вздохнула.

Черт.

Надо быть осторожней.

Время выкладывать карты на стол еще не пришло.

Две стрелы. Одна заостренная звездочка. Четыре бутылька яда. Зловонная жижа неизвестного состава. Удавка. Одеколон с кислотой. Железная перчатка с шипами.

И совершенно потрясающее заклинание вечного молчания, пойманное на излете.

Мы со зверятами с умилением смотрели на все эти орудия пыток и покушений на меня, родненькую, и размышляли, что с ними делать.

— Наступить? — с сомнением протянул Чва-Чва.

— Р-расказать! — уверенно гаркнул Грифф.

— Не поймут, — покачала головой я. — Сначала примутся за меня — так всегда бывает. И до поиска моих убийц и заказчиков не дойдет. Их вполне устрою я на эшафоте.

— Двоих мы и так уже поймали, — многозначительно посмотрел Тигра в угол сада. Я туда не смотрела — вот еще, аппетит портить.

— Злые у нас невесты, — глубоко вздохнул Феникс и закашлялся.

— Глупые, — покачал рогом Еди. — Кто ж так убивает? Вот я когда был молодым…

— Сохраним, — приняла решение я. — Мало ли, пригодится. Во-первых, не все довольны своим невхождением в состав основных участниц. Некоторые не довольны весьма активно — придется защищаться. Во-вторых, чем не повод начать новый бизнес?

— Начать… что? — уточнил А-аа.

— Процветающее дело. А это — наш стартовый капитал.

— И что с этим «стартовым капиталом» можно процвесть?

— Сразу видно, никогда вы не были на тренингах по креативному мышлению, — покачала я головой. — Музей пыток — раз. Школа убийц — два.

— Лавка чудес для маленьких некромантов? — нахмурил лоб Тигра.

— Отлично. Три. И потом, всегда можно будет обменять этот арсенал — и что к нему прибавиться — у инквизиторов. На заложника. То есть меня.

Вспомнив про инквизиторов, я приуныла.

После небольшой просветительской лекции, истории об их застенках были самыми страшными из тех, что мы рассказывали по ночам, собравшись кругом вокруг свечи. И начинались обычно так:

— В черном-черном городе была черная-черная комната; и в ней сидел Главный Инквизитор с черным-черным лицом…

Эх, лучше бы и правда сидел где-нибудь. В конкретном месте. Потому как за прошедшую неделю от великого и ужасного не было ни слуху, ни духу. А это нервировало. И на нервах я едва закончила первый этап отбора.

Посмотрела на внушительную кучку орудий и махнула обреченно рукой. Убирайте, типа.

Основной список полуфиналисток мы вывесили сегодня. За ворота. За два квартала от Академии, на всякий случай. И дорогу к нему зашифровали.

Годы, то есть часы, труда не пропали втуне. В наших руках было теперь самое полное собрание досье всех половозрелых и девственных блондинок королевства, а также их особенностей характера и навыков. Еще один козырь в рукаве в случае общения с инквизиторами, по совместительству внутренней службой безопасности Королевства. Информация всегда дорого стоила.

Я мысленно пробежалась по списку.

Баланс кривых, тупых и симпатичных, но чтобы не слишком, мы по итогу, соблюли, как мне кажется, идеально.

И развлеклись замечательно. Не беспокойся я за результат, продавала бы билеты в Академию и округу всем желающим, озолотилась бы, стала богатой невестой и…