Венец безбрачия - Юраш Кристина - Страница 35

— А что это у тебя стол грязный? Крошки на столе? — сурово произнес некромант, глядя на меня серыми глазами и проводя пальцем по клеенке. — Я что? должен учить тебя вытирать со стола? Бери тряпку и вытирай. Только тщательно. Три… Еще три… Вот теперь чисто. А почему здесь грязно? Никогда не думал, что моя будущая жена будет такой неаккуратной. На полу пятно… Неужели сложно вытереть? Ты здесь живешь! Я что, должен учить тебя полы мыть?

Если в мире есть университет, где преподают дисциплины «Почему у меня волос в супе. Я теперь его есть не буду!», «Почему не вытерла со стола?», «Почему полы помыла только второй раз за день?», «Почему вилка лежит не параллельно тарелке?», то я сейчас разговариваю с его лучшим выпускником, лауреатом специальной олимпиады «Тебя что, мама не научила?..», дипломантом конкурса «Когда же я научу тебя правильно?..».

— Послушай, командовать будешь в своей Академии, — нехорошо прищурилась я, понимая, что умывальников начальник и мочалок командир начинает меня сильно огорчать. «Да, мой господин! Ковер чистый!» — улыбаюсь я в его мечтах, собирая в кулачок ниточки и былинки. «Можете присаживаться, о владыка!» — кротко замечаю я, протирая седельце унитаза спиртом три раза. «Кружка вымыта шесть раз!» — скромно улыбаюсь я, наливая чай.

— Что значит командовать в своей Академии? — внезапно взвился коршуном некромант, оглядываясь по сторонам. — Да ты хоть знаешь, кому ты дерзишь?

Уважаемые экстрасенсы, медиумы и телепаты. Хватит телепаться где-то в тонких мирах. Я срочно отзываю вас из отпусков, чтобы вы собрались и быстренько вычислили, кто это у нас слегка огорчился! У кого скоро зачешется смертельная обидка?

— Да у меня в Академии всегда был порядок! Чистота и порядок! — горделиво заявил некромант, снова странно осматриваясь по сторонам. — Где в вашем мире я могу преподавать? Мне нужно отправить резюме, чтобы как можно быстрее приступить к работе!

Насколько я знаю, в соседней школе скоро освободятся вакансии трудовика и физрука. Эти милейшие педагоги проживают неподалеку и имеют смежные гаражи. Андреевич, мастер — золотые трясущиеся руки, однажды пытался починить мне дверь. В этот момент я точно удостоверилась, что у трудовиков есть свой божественный пантеон. Бог Дачтобтебя отвечал за то, чтобы хреновина держалась за фиговину. Бог Умля считался богом профессиональных неудач. Именно он решал вопросы падения молотка на ногу. Бог Ититьтвоюмать был старшим божеством и руководил всем процессом.

Дмитрий Геннадьевич, заслуженный мастер спирта по фигурным рюмкам, любил ходить в походы. За третьей. Обычно он оставался возле гаражей с ночевкой. Прямо под звездным небом. Он любил петь песни и подкатывать к девушкам. Этот вонючий и старый клей был уверен, что склеит любую. Но пока что ситуация на личном фронте не менялась и дома окосевшего фотографа, мастера «съема», ждала старая ревнивая супруга.

— В соседней школе наверняка нужны трудовик и физрук. Тебе осталось выбрать, чем ты лучше пользуешься. Свистком или молотком? И тогда вперед, преподавать, — едко улыбнулась я, чувствуя бурю негодования. — Станешь автором научного труда «Деткам о табуретках» и монографии «Задохлики и стометровка».

— Рот закрой! — сурово отрезал некромант, выставляя вперед руку. — Никто не имеет права разговаривать в таком тоне с ректором Академии.

Я мысленно перебирала медицинский справочник, пытаясь отыскать диагноз «ректор». Пока что я задумалась над словом «ректальный». Крепко задумалась.

Из пальцев некроманта вылетела черная веревка, которая связала меня по рукам и ногам.

— Слушай меня, девочка, — на надменном лице расцветала странная улыбка. — Я люблю воспитывать непослушных студенток. Я же сказал, что дисциплина превыше всего.

Еще не хватало, чтобы он сейчас учебное пособие из штанов достал!

На меня посмотрели взглядом, которым смотрят хозяева на арендаторов, задолжавших квартплату. Спокойно и по-хозяйски некромант еще раз обвел задумчивым взглядом мою кухню.

— Для начала сойдет, — брезгливо усмехнулся он. — Не мой кабинет в Академии дракона, не кабинет в Королевской магической академии и даже не мой кабинет в Академии высших сил. А сравнивать это с моим кабинетом в Академии полукровок вообще кощунственно! Но с чего-то надо начинать…

Меня так и подмывало спросить, а трудовая книжка не треснет? С какой стати такой ценный специалист так часто открывал газетку «Вакансии»?

— А в чем же дело? — елейно поинтересовалась я, вспоминая приказы на увольнения, любовно сложенные по алфавиту в зеленой папочке «Кадры». Не хватало, чтобы адрес местной Академии волшебства и магии совпадал с адресом моей прописки. Чтобы у меня на кухне под чутким репетиторством детки обучались на некромантов, а потом дружно и с песенками шли в поход на кладбище за свежим пособием.

— Ты говоришь слишком много лишнего. И задаешь глупые вопросы, — усмехнулся некромант, проводя рукой по моей щеке, поглядывая на веревки. — Я вижу, что тебе это нравится… Я еще не встречал ни одной девушки из твоего мира, которой бы не нравилось это…

— То есть как это? — удивилась я, подозрительно глядя на жениха, у которого уже был опыт вступления в контакт с представительницами иных миров. Взгляд свидетельствовал, что контакт носил дипломатично-эротический характер. Спасибо, девочки! А я-то думала, что вы там учитесь!

— Ты хочешь сказать, что в нашем мире все такие? — обиделась я, вспоминая свои университетские годы бесконечной зубрежки.

— Почему бы и нет… — пожал плечами некромант, свято веря, что в нашем мире диплом получают исключительно за особые заслуги перед ректором. — В Академии дракона у меня была одна девочка в гареме из этого мира. Из-за нее меня уволили. Забеременела. В Королевской Академии тоже была девочка из этого мира… Вот стерва была… Не вылезала из моего кабинета. Сама за мной бегала. А в Академии полукровок…

Некромант внезапно помрачнел.

— Попалась одна красавица, — надменно заметил жених. Взгляд у него стал нехорошим. — Я специально изображал равнодушие, чтобы она позлилась. Она бегала за мной, а потом… Потом она стала моей… Но вот тут незадача. Недавно выяснилось, что она помолвлена с оборотнем и он узнал о ее похождениях. И очень разозлился. Так что теперь мне ну никак нельзя возвращаться обратно. Этот блохастый ревнивец приперся в Академию выяснять отношения. Нет, ну я все понимаю, но с нее же не убыло? Тем более она сама напрашивалась! Я при чем? Но попробуй объяснить это оборотню!

— То есть на тебя охотится блохастый жених девушки, которую ты соблазнил? — осведомилась я. Так вот как Достоевскому пришла в голову идея книги «Идиот». Поскольку основная книга была уже написана, а я на литературную премию не претендовала, то ограничилась лишь понимающей улыбкой.

Люблю мужчин, которые щедро делятся воспоминаниями о бывших. В этот момент чувствуешь себя тем самым Арлекино, которым «заполняют перерыв». Все бывшие по умолчанию лучше, чем ты. Все бывшие по умолчанию любимы больше тебя. По всем бывшим он страдал, страдает и будет страдать… И прямо сейчас всех бывших щедро размазывают по моей женской самооценке.

Ректор, исходя из биографии, держал всю Академию в страхе. Хотя иногда буква «с» в слове «страх» была явно лишней. Через полчаса я понимала, что передо мной опытный мужчина, а вот уже через час пришло осознание, что в Академиях стоял не только учебный процесс и вопрос, кто еще не спал с ректором, но и сам ректор. Частично. В его кабинете лучше было ничего не ронять, чтобы лишний раз не наклоняться. Спиной к нему тоже лучше не поворачиваться. А про разговоры, кроме «Здравствуйте, уважаемый ректор», вообще лучше не думать. Зато я теперь знаю, что у него есть любимая игра «Закрой глаза и открой рот», которая иногда перерастала в «Закрой рот и открой глаза», ибо опыт научил ректора конспирации, а не контрацепции.

— И когда это в Академии учиться успевали? — поинтересовалась я, мысленно готовя жалобу в местное министерство образования. Я представила, как он идет по коридору, а все прекрасно знают, сколько сантиметров насчитывает его указка. И не просто на глаз определили, тихонько хихикая в кулачок, а опытным путем проверили и перепроверили. «У тебя с ректором сколько раз было?» — шушукаются на переменках девочки. «Два раза!» — вздыхает одна. «Недолюбливает он тебя!» — качают головами «долюбленные».