Венец безбрачия - Юраш Кристина - Страница 55

Отлично! Прошу добавить в графу «семейное положение» пункт «схватили и утащили». Я буду выбирать его всякий раз при устройстве на работу.

— Сестра наша меньшая! — поприветствовали меня оборотни. Нет, я тоже немножко оборотень. Утром веду одну бухгалтерию, а вечером совсем другую, тихо воя на луну, но это не значит, что меня тут братья мои большие должны причислять к своей пушистой семье!

Я попыталась улизнуть с жертвенного алтаря, но меня тут же схватили за горло и вернули обратно.

— Где кольцо? — жених дышал на меня таким запахом, словно собачка на прогулке решила полакомиться продуктами чужой жизнедеятельности, а потом решила выразить всю слюнявую любовь к дорогому хозяину. — Чего молчишь? Ты его потеряла?

Я посмотрела на свои руки, понимая, что хороших новостей у меня нет, а преподносить плохие я еще не научилась. На властелина колец оскалилась вся многочисленная стая, брызгая на меня слюной.

Внезапно лес осветился ярким светом, а сквозь толпу вековечных деревьев пробился свет фар, заставив братьев моих больших шарахнуться по сторонам. Визг тормозов, машина дрифтует, разбрасывая вокруг колес шишки, ветки и землю.

— Успел! — обрадовался демон, вылезая из машины и наигранно хватаясь за сердце. — Ребята! Думал, не успею! Я тут за колечками для новобрачных мотался! Дарю вам совет да любовь! Примите всю мою любовь и совет…

Лицо демона омрачилось, а оборотней отмело от меня невидимым взрывом.

— Не ругаться со мной впредь!

Меня втащили в машину, хлопнули дверью и дали по газам, резко выворачивая руль. Резкий рывок, заставивший меня вжаться в сиденье, в попытке нащупать ремень. В кармане звонил телефон, срочно требуя меня. Но меня срочно требовала не только мама, но и целая стая оборотней, которая мчалась за машиной. Я никогда не видела, чтобы так водили, выворачивая руль и минуя деревья. В бок машины кто-то наподдал, заставив меня вздрогнуть. На капот попытался запрыгнуть еще один любитель острых ощущений. Сквозь ветки мелькал желтый диск полной луны, стыдливо прячась в облаках.

— Главное, когда водишь, — смеялся демон, снова выворачивая руль, — не задавить оборотня. Пока ты доказываешь ДПС, что собачка сама бросилась под колеса, тебе в лицо тыкают вполне человеческим телом.

Нас снова крутануло, демон вдавил педаль газа, и мы погнали по какому-то полю. Жесткий кустарник скребся по машине, местные ямы радовались нашим колесам, а тот самый подлый диск луны коварно улыбался сумрачным ликом из-за растрепанных облаков. Вокруг нас слышались многочисленный вой и шорохи десятков лап.

— Четыреста лошадок против тридцати пя… — заметил демон, а мы подпрыгнули на какой-то кочке. — Хотел сказать пяти, но уже четырех… Жаль…

Вокруг все расплывалось, туман становился гуще, молочной дымкой застилая обзор. Внезапно мы резко остановились.

— Тихо, — прошептал демон, поправляя зеркало заднего вида и делая резкий поворот в сторону. — Все, теперь погнали.

— Я маме позвоню, — чирикнула я, ужасаясь количеству пропущенных вызовов и пытаясь не вспоминать математику. — Алле, мам, у меня все хорошо… Да, мам… Почему не звонила? Забыла маму? Да нет, не дома… Мы тут гуляем… Как с кем? Ну… Мы в машине едем! Нет, не пропил! Нет, не воровал! Да что… Мама!

Я даже слегка покраснела, глядя на красивые руки, которые нежно гладят руль. Мама выводы сделала и положила трубку. Мы мчались по трассе, а в приоткрытое окно задувал предутренний ветер. Где-то вдалеке брезжил рассвет, малиновой акварелью расцветив краешек неба.

— Не переживай. Если «лишай» вернется, то завтра ничего не вспомнит. Держи, — мне на колени опустилось кольцо. — Подарок на память.

— А я уже подумала, что ты мне предложение делаешь! — съехидничала я, глядя в потемках на кольцо и пряча его в карман.

— С подлежащим у нас сегодня не вышло, поэтому довольствуйся сказуемым, наказание мое! — так же ехидно ответили мне, набирая скорость.

Бабушки на лавочке многое повидали в этой жизни, и кое-что даже в моем исполнении. Но когда дверь машины открылась, а я выползла оттуда как со съемок «Пятидесяти оттенков садомазо», придерживая руками разорванное платье, бабушки уронили вставные челюсти.

— Любовь зла, — вздохнула я, дефилируя в одной туфельке в сторону подъезда. Перед домофоном я обернулась на взволнованный шепот и нежно добавила: — Зато мне будет что вспомнить, сидя на лавочке.

Ничего-ничего, скоро соседи будут вешать на мою квартиру табличку: «Сдается недвижимость девушке без оборотней, вампиров, драконов и прочей нечисти. Второй такой раз мы не переживем!»

Дома я увидела разодранные обои, остатки мебели, разбитый стеклопакет, сломанный стол и любимую кружку с отбитой ручкой, которая валялась на полу вместе с чайником и сахарницей. Присев на чудом уцелевший стул, я полезла в карман за телефоном. По кафельной плитке что-то звякнуло. Я наклонилась и подобрала черное кольцо с ярко-алым камнем в грубой огранке. Камень был покрыт какими-то символами. То есть это не кольцо оборотня?

Оборотень так и не появился. Я его ждала, как девушка ждет своего парня из армии, понимая, что письмо, которое начиналось словами: «У меня появился другой! Давай останемся друзьями», и пропажа солдата и автомата как-то связаны.

Я опасливо прислушивалась к шорохам в ночной тишине и трусливо поглядывала в обтянутую полиэтиленом раму, а когда у соседей что-то падало, у меня тут же падало настроение и сердце в пятки. Где-то кололось предчувствие, что следующее объявление о сдаче малогабаритной недвижимости в аренду будет гласить, что сдается квартира без мебели, стеклопакетов, дверей и обоев под капитальный ремонт. Одиноких женщин, мечтающих устроить свою личную жизнь, просим устраивать ее где-нибудь в другом месте. Писать в камеру, арестант номер такой-то, мотающий срок за убийство в состоянии аффекта.

Ничего, сейчас поднакоплю денег, куплю мебель, сделаю ремонт… Если раньше мысль о новом женихе вызывала желание купить мужские тапочки, то сейчас я предпочла бы белые, женские, универсальные. Демон после испорченного вечера не появлялся, чем меня очень сильно огорчал. Я вертела на пальце перстень, поглядывая на красивую и зловещую вязь из символов, пытаясь понять, в чем причина? У нас же все было хорошо? Так в чем же причина?

Квартира напоминала обитель любителей горячительных напитков, хостел для всадников апокалипсиса и конференц-зал для шабаша и выглядела так, что при мысли о полуночи у меня, как у порядочной Золушки, возникали мысли сразу же надавать по тыкве, оторвать орешки и намекнуть ему, мол, «Зая, бал!».

Сбегав на почту, я получила посылку от мамы, в которой обнаружила сомнительные мужские штаны на вырост и пару почти новых кроссовок. О том, что они — почти новые, намекал запах нафталина. Я осмотрела их со всех сторон. Теперь я точно знаю, что однажды в них играли в футбол, копали картошку на даче и даже сдавали в долгосрочную аренду какому-то косолапому на левую ногу товарищу. А что? Идет друг на свидание — держи кроссовки! Судя по запаху, девушки падали штабелями сразу на подступах к соискателю. Ладно, выдам одежду следующему жениху. А то вдруг он на себе будет майку рвать, мол, люблю-обожаю, и штаны, намекая на то, что любовь у нас отнюдь не платоническая?

Ровно в полночь я стояла в коридоре, вслушиваясь в шорохи. Позади меня пряталась подарочная сковорода, которой я планировала нанести превентивный удар. Если жених подумает, что ему подмигивают, то придется сразу пояснить, что это не тонкий намек на толстое обстоятельство. Если у всех нормальных девушек после женихов остаются красивые часики, а у меня — просто нервный тик, у моих подруг — расшатанная кровать, а у меня — расшатанная нервная система, у счастливиц — новый ремонт, а у меня — предвестник выселения.

Время шло, стрелочки медленно двигались к следующему соискателю, которого я уже мысленно нарекла вандалом. Ровно в полночь в коридоре все потемнело. Мне показалось, что даже пространство свернулось, а потом развернулось, выплевывая на мой вздутый ламинат очередного соискателя моих конечностей.