Немой крик (СИ) - Стар Дана - Страница 32

Я никогда прежде не пользовался пушкой. Не всегда даже с собой брал. Все и так знали, кто я такой. Но в этот раз чисто интуитивно в пиджак сунул. Обычно всю грязную работу за меня выполняли мои верные псы.

Но в этот раз…

Я просто вытащил ствол из кармана и выстрелил.

Сначала в камеру на облупленной стене, а затем в системник на компьютере. Заведующая ошалев от страха, взошлась в резанном крике, от которого у меня в ушах противно запульсировало.

Пришлось будто полоумной на пальцах объясняться:

— Ты что, идиотка, совсем безмозглая?? СМИ не читаешь, не смотришь?? Внимательней посмотри на меня, куриное ты ортродье! Внимательно!!! Вытащи глаза из своей жирной жопы и посмотри!

Никогда не ругался подобным образом, особенно на женщин.

Меня ведь воспитывали в интеллигентной семье.

А тут вдруг… понеслось по трубам.

— Ч-что, да как вы, как это… не может быть! Ор-лов… Дмитрий?

— Наконец, допёрло до твоего куриного мозга. — Хмыкнул, дунув на ствол.

— Я прошу прощения! Я умоляю! Это недоразумение! — упала на колени, на карачках ко мне подползла, в брюки наманикюренными царапками, выкрашенными в кислотно-салатовый цвет, вцепилась.

А я её как шавку ногой пнул.

— Недоразумение это ТЫ. Пиши завещание близким. Ещё не скоро их увидишь, если вообще доживёшь до этого момента. На зоне, говорят, время как резина. В твоём случае — в рабстве. В «Долину персиков» поедешь, дрянь. Знаешь, что это за место такое? — подмигнул.

— Нет! Нет! Неееет!!!

Она рыдала, целовала мне ботинки, но меня это не умиляло.

Тварь тронула то, что мне стало дорого.

Она меня выбесила, пробудив во мне внутреннего беса.

И теперь гореть ей в вечном Аду.

— Пошла к чёрту! Я всё сказал. — Брезгливо оттолкнул ногой в бок, поправил галстук по привычке и быстро покинул это мерзкое гнездилище тараканов, выдохнув полной грудью.

С души словно огромная плита свалилась, когда я на улицу выскочил, полной грудью свежий воздух вдохнул.

Обернулся, ещё раз бросив острый взгляд на пожелтевшие, покрытые грязными трещинами стены приюта. В сердце нещадно запекло, а душа покрылось колючим инеем. И с завтрашнего дня я твёрдо решил, что эту жуткую клоаку к чертям снесут с лица земли, а на этом же месте построят новое детское учреждение. По самым последним современным технологиям.

Они расписались в кругу семьи, а грандиозное торжество перенесли на другую дату. К чему такая срочность? Я не понимала. Быть может… они ждут ребёнка? От этих мыслей меня колотило и рвало на части, а в душе, как и снаружи, отныне я превратилась в живого мертвяка.

Я встретила Дмитрия за час до начала торжества. Точнее, когда я вытирала пыль со светильников, стоя на стуле в коридоре, он набросился на меня со спины настолько неожиданно, что я чуть было не клюнула носом в пол от испуга. Будто озверелый людоед, животом впечатал в стену, а руками… свои властные руки запустил мне под юбку и принялся жадно шарить по ногам, направляясь к бёдрам.

Закусив губы до ран, я просто превратилась в столб, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Сегодня он был ещё более красивым и ещё более безумным! В белом смокинге, с красной розой в области сердце… от него пахло успехом, а его наглые прикосновения клеймили мою кожу невидимыми отметинами.

— Чёрт, Линааа, — горячее дыхание обожгло ягодицы, когда Орлов буквально с головой нырнул под юбку, — Я сейчас сдохну от твоего запаха! — сильные мужские руки врываются в трусики, с властью сжимают набухшие, и уже пропитанные влагой складки. В ответ на порочные ласки мужчины мои глаза невольно закрываются, а грудь в панике начинает совершать глубокие, быстрые выдохи, — Какая же ты… ты… — влажный язык скользит по бедру, и я в шоке понимаю, что Дмитрий облизывает мои бёдра, направляясь в сторону трусиков, а за его языком стелется дорожка из мурашек… Опьяненный разум выбрасывает в открытый космос от этих безбашенные ощущений, — Малышка… Твою ж мать! — но тут же резко шлёпает об землю, когда Дмитрий со всей дури лупит кулаками об стену и, выругавшись матом, быстро убегает прочь. А я стою как вкопанная идиотка и ничего не могу понять!

Что это было?

Вероятно, прощанье.

***

Когда они расписались, у меня поднялась температура и очень сильно разболелась голова. Евгения заперла меня в подсобке, чтобы я своим зомби-подобным видом не пугала гостей. Именно поэтому я впервые была искренне благодарна этой гадюке.

Заткнув уши подушкой, ещё и с головой нырнув под одеяло я мечтала не слышать весёлого смеха прибывших гостей, праздничной музыки, несмолкаемых аплодисментов. Всё это медленно травило меня живьём, лишая возможности дышать.

Я видела Лизу. Мельком. С улицы, через окно. Как они с Дмитрием, держась за руки, спускались по лестнице под шумные овации близких родственников. На их породистых телах сверкала роскошная одежда белого цвета. Платье Лизы, вручную расшитое драгоценными камнями, идеально подчёркивало её стройную фигуру, а на голове сияла корона из бриллиантов.

В этот вечер в поместье Орлова собралась вся самая известна знать светского мира. Гости прибывали бесконечными партиями, чтобы поздравить молодых, подлизать им их холёные пятые точки, чтобы в будущем задобрить пыл “верховных боссов”, управляющих империей жестокого бизнеса.

Госпожа Вербицкая радушно улыбалась, хохотала и хвасталась своим обручальным кольцом перед каждым встречным гостем. А я вдруг на себя в отражении окна посмотрела и на её оттиск в стекле. Как два разных мира… Как грязь и золото… И с ужасом поняла, что мне никогда не выползти из вечного болота, что я для Дмитрия реально никто. Так… мимолётная игрушка-развлекушка. Он теперь женатый мужчина. Его материальное состояние увеличилось в сотню раз. А с такой красивой женщиной за спиной — Дмитрий станет ещё более успешным Королём бизнеса.

Когда они поцеловались, я побежала прочь со всех ног.

Боже… Почему это так больно?

Хочется просто взять и вырвать собственное предательское сердце из груди, чтобы приказать ему остыть! Остыть и забыть Орлова как страшный, но такой прекрасный кошмар.

***

Дни летели как минуты. Прошло несколько дней с момента их свадьбы. Три дня меня лихорадило, но на четвёртый немного полегчало, поэтому мне срочно пришлось вернуться к работе после грандиозного банкета.

Отработав половину рабочего дня, я поднялась на хозяйский этаж, чтобы навести порядок в гостевых комнатах, как вдруг услышала шум, от которого у меня волосы дыбом встали, а горло сжалось в тиски.

Выглянув из-за угла, увидела обеспокоенную Евгению, вместе с прислугой:

— Пошли все вон! Вон! Чего тут шастаете, сплетни по углам собираете?! Каждую розгами высеку, если хоть слово об этом в прессе прочту! Испарились быстро! Хозяину отдых нужен. После такого-то горя…

— Да мы просто… Может помощь какая нужна? Врача бы вызывать.

— Господин не желает никого видеть. Пусть пока отоспится.

Схватив служанок за воротники, фурия потащила девушек прочь по коридору, а у меня сердце в груди словно задымилось и мёртвым огнём вспыхнуло, предчувствуя нечто недоброе. О чём ведьма трепалась? Что там с Дмитрием произошло? Заболел? А где же его Лизонька? Где его жена, которая обязана утешить в трудный час?

Я даже толком опомниться не успела. Ноги меня сами к двери в его комнату понесли. На ручку надавила, открыла, заглянув внутрь.

У меня душа в пятки рухнула, когда по ушам ударили чудовищные мужские вопли, а когда я вошла в комнату, плотно прикрыв за собой дверь, то увидела Дмитрия, лежащего на кровати вверх тормашками.

Он ворочался в постели как одержимый, рвал на себе волосы, извивался, рычал и грязно ругался матом. Мне стало до головокружения зябко. Так, что я даже за стену схватилась, чтобы не упасть в обморок.

Подошла к нему. За руку взяла. Дрожит. Пульс прощупала — как трактор стучит, гоняя по венам не кровь, а атомное топливо. Дмитрий вдруг резко подскочил, сел на кровати и на меня уставился. Не моргая, дыша хрипло, со свистом. А я побледнела до состояния мела, глядя в эти жуткие, чёрные глаза, с расширенными до предела зрачками.