Чудо (СИ) - Вонави Нави - Страница 41

— Мы должны быть уверены, что всё получилось. — повторяет, поглаживая мне живот.

Расстёгивает ремень, прижимает к стенке, приспускает себе и мне штаны, осторожно входит. Я выдыхаю, сжимаю зубы, зажмуриваюсь. А он всё двигается, крепко держа меня, и целуя шею. Сжимаю кулаки, царапая себе ладони, закусываю губу. Когда он заканчивает, я уже не могу удержаться, вырывается стон:

— А-а-ах…

Чувствую, как внутри всё наполняется, нестерпимо теплеет, и расползается по телу. Ноги подкашиваются, дрожа, но он меня держит, продолжая извергаться — по-другому я не могу это назвать.

Прихожу в себя уже на кровати, лёжа с расстёгнутыми, но натянутыми штанами. Осторожно моргаю, тяжело дышу, отходя от очередного «полёта». Застёгиваю ремень, шепчу:

— Ну ты и урод.

— По-моему, тебе понравилось, просто ты почему-то боишься в этом признаться. — эльф что-то делает на столе, водя пальцами вокруг одной из тарелок. — Знаешь, многие женщины мечтали со мной спать, просто спать. А уж что бы заиметь ребёнка…

— Я не многие. — огрызаюсь, вставая и рассматривая что он там делает.

— Может поэтому ты так мне и понравилась. — вздыхает ушастый. — Не влюбиться бы в такое сокровище.

— Пошёл ты в задницу! — повторяю ему утреннее пожелание Ал.

— Хм, туда мы ещё не пробовали. — радуется этот извращенец.

— Заткнись. — бурчу себе под нос.

Вокруг несчастной посуды появляются различные символы, а сама тарелка стоит в пентаграмме. Он заканчивает, держит ладонь над очень вкусно пахнущей едой, и символы начинают светится. Проходит ещё пару секунд, и еда на тарелке чернеет, от неё начинает тянуть гнилью.

— Хм, как вкусно. — вдруг говорит он, и щёлкает пальцами.

Всё что на столе, тут же сгорает в огне. Вот что значит боевой маг огня, это тебе не мои две-три плетей огня за бой.

— Ну? — киваю ему, требуя пояснений.

Опять знак молчать. Эльф осторожно открывает дверь в коридор, осматривает всё, и стучится в соседний номер. Там нас уже ждут, так же на столе стоит нетронутая еда, одна из тарелок которой превратилась в гниль. Девушка провела похожий ритуал, насколько я могу судить по увиденному.

— Скажи Смэлу, что бы к утру колесо было как новое! — вдруг ругается эльф, смотря на одного из мужчин.

Тот ему кивает, и идёт в коридор. Громко ругается, спускается вниз, и я слышу, как оглушительно хлопает входная дверь. Мы в этот момент все обнажаем оружие, не сговариваясь, пока все звуки заглушены.

Спускаемся вниз, Элрин держит клинок за спиной и идёт первым, пошатываясь, за ним без спроса увязывается целительница. Когда они оказываются на первом этаже, встречаются нос к носу с молодым трактирщиком.

— Дрянная у вас еда, парень, где этот повар! — высказывает ему эльф.

— О, господин, не извольте волноваться! — улыбается этот странный тип.

Элрин резко вскидывает левую руку, хватает парня за голову, и я чуть не ахаю. Стоит огромных сил удержаться, чтобы не закричать от удивления — на лбу вижу два небольших рога. Командир делает удар мечом, пытаясь пронзить противника, но тот резко уходит назад, одновременно выпуская большой огненный шар. Сбоку его пытается ударить девушка, но гад уходит и от этого.

Сзади слышу звуки открывающихся дверей, и развернувшись, встречаюсь взглядом с несколькими людьми в кожаной броне, без всяких гербов и знаков различий. Двигаются они плавно, и сразу вспоминаю ублюдка Мирта, сглатываю нервно.

— Имперцы! — кричу изо всех сил.

Но Элрину и Алесии не до меня, сзади всё горит, чувствую непрекращающиеся заклинания огня. Они друг друга ими закидывают.

Парень то оказывается демон, я слышал о таких. Они рождаются от связи демона и человека, а называют их тифлингами. Вся проблема в том, что тифлинги — прирождённые маги огня. Им не нужно пользоваться формулами, чтобы сотворить заклинания, достаточно обычного желания. Их стихия, их правила.

«Если этот урод — тифлинг, то кто же тогда наш командир, если может делать тоже самое, а рогов у него нет?» — думаю я, делая шаг навстречу разведчикам врага.

Имя напарника я даже не узнал, он сейчас сближается вместе со мной с противниками. Здоровый, короткостриженый, светловолосый деревенский увалень, рассчитывать на него не приходится. Знаем таких — чем больше шкаф, тем громче падает. Всего тут четверо врагов, но меня радует уже одно то, что в нас не летят заклинания. Значит маг у них только этот тифлинг.

— Сдавайтесь. — вдруг говорит один, самый ближний.

Резко применяю плеть огня, он падает на пол, уклоняясь. Огненный хлыст уходит в бок, и ранит его соседа, а деревенщина не теряется, и добивает упавшего. Сам тут же получает меч в шею. Я тащу на себя уже почти труп, пытающийся охватить свою шею, и остановить кровь. Отпускаю его, и принимаю первый удар на меч, а второй блокирую кинжалом. Руки болят, а в голове обречённый голос Мирта:

«Я же говорил, шлюшка, не пытайся блокировать удары!»

— Пошёл ты, урод! — кричу, отпрыгивая назад.

Враги совершают рывок ко мне, я снова блокирую удары, резко ловлю лезвия на гарду, и наклоняю оружие вниз. В этот же момент применяю цепную молнию, вкладывая в неё все силы, и пуская по мечу. Руки обжигает раскалённый металл, а имперцы начинают трястись, и не в силах отпустить своё оружие.

Вдруг из-за спины прилетают два огненных шара, оставляя в груди обоих противников большие отверстия. Падаю на колени, смотрю на пол — из носа капает кровь, большими алыми пятнами впитываясь в деревянный настил пола.

— Что ты делаешь, дура! — эльф хватает меня за талию. — Ты же сейчас выжжешь свою ауру, умрёшь!

Весь трясусь, смотрю на обожжённые ладони — они горят, кожа сморщилась и стала красно-оранжевой. Но я только что сделал сразу троих разведчиков, троих Миртов, и срать мне на всё остальное. Сдохну, да и хрен с ним. Я сделал трёх этих уродов, можно даже сказать четверых.

— Беги, предупреди остальных. — хриплю через силу.

Элрин положил мою голову себе на колени, копается в наплечной сумке, матерится.

— Беги! — повторяю, чувствуя, что сейчас потеряю сознание.

— Заткнись! — орёт на меня, наконец найдя мензурку с непонятной мутной жидкостью. — Пей, быстрее, ну!

Выпиваю горькую и противную настойку, сразу становится легче. Вдыхаю полной грудью, даже боль в руках проходит. Подтягиваю к себе меч, смотрю на рукоять. Кожа выгорела, а навершие потеряло форму, из круглого, стало бесформенным. Осторожно пытаюсь подняться, морщусь от боли в руках — она всё-таки не ушла до конца. Смотрю на ладони — долго будет заживать, а ещё появятся волдыри.

— Уйди, дай сюда! — сбоку появляется целительница. — Вали к своим, предупреди!

Эльф нехотя поднимается, смотрит на меня, и убегает. Девушка гладит мою голову, и у меня возникает мысль — похоже всё, вот сейчас она меня тут и кончит. Выскажет ещё раз всё, и кончит.

— Прости меня, Чудо, если сможешь. — вдруг говорит она, а я чувствую, как на лицо падают слёзы.

— Ты прости меня, Ал. — шмыгаю носом.

Она что-то делает, боль отступает, а кожа на руках розовеет. Становится совсем легко, я пытаюсь подняться, но целительница удерживает:

— Чуть-чуть полежи, я не закончила.

Она применяет ещё несколько заклинаний, а я замечаю, что её руки в перчатках. Странно, раньше никогда их у неё не видел. Мне это не нравится.

— Что происходит, Алесия? — решаюсь спросить, когда сажусь, облокачиваясь на стену.

— Я умираю. — просто отвечает она, и садится рядом.

Девушка кладёт свою голову мне на плечо, снимает одну перчатку, берёт меня за руку. Её ладонь чуть синеватого цвета, она вертит её у меня перед носом, потом опускает.

— Нас же проверяли. — растерянно бормочу я.

— Тогда, мне не хватило силы себя полностью прикрыть, и я подумала, что сделаю это позже, просто защита держалась не три часа, а полтора. — объясняет она, роняя слёзы. — А потом я решила, что не буду этого делать, и не продлила на себе заклинание.

— Нас проверяли! — кричу я, прижимая её к себе. — Проверяли два целителя!