Чудо (СИ) - Вонави Нави - Страница 44

— Потерпи, сейчас начнём. — шепчет Алесия.

— Я воспользуюсь положением. — эльф наклоняется, берёт меня осторожно за руки, и целует в губы.

Сопротивляться сил просто нет, да ещё и накатывают противоестественные ощущения. Очень приятные и тёплые, они отгоняют боль и усталость. Непонятно почему, ведь я уже вроде как «залетел», так что кровь не должна «кипеть».

— Урод. — поворачиваю голову, сплёвываю на пол, когда Элрин отрывается и уходит.

— У вас будет ребёнок. — грустно улыбается Ал, смотря в след Элрину. — Я рада за тебя, Чудо.

— Я не рада за себя. — морщусь от вернувшейся боли в голове. — Как же больно, сделай что ни будь, пожалуйста.

Она прикасается к моим вискам, сразу становится легче, я расслабляюсь.

Теперь ещё беременность — я и правда не рад. Тем более, такие перспективы у нас неутешительные. Я был уверен, что это невозможно. Мне аборт сделали, должно же какое-то время пройти. Но видимо Нейя всё хорошенько там залечила, раз получилось с первого раза. Или у этого идиота слишком подвижные сперматозоиды, одно из двух.

— Атака прекратилась? — спрашиваю, когда девушка раскладывает какие-то инструменты на столик рядом.

Судя по виду, всё это для пыток, и надеюсь, девушке и правда нужно просто провести операцию.

— Да, мы в кольце врагов, фронт рухнул, полный разгром, Империя шагает по землям Гурома. — она смачивает тряпку, убирает у меня с лица повязку, протирает слепой глаз. — Маги возвели магический барьер, напитывают сейчас амулеты в стенах и главный замковый артефакт, какое-то время сможем продержаться.

— Что ты собралась делать?

— Удалю остатки твоего глаза. — она раздевает меня, снимая жилет и кольчугу. Осторожно отдирает от тела прожжённую рубаху. — Через день-два мне уже не провести такую операцию, и так сильно затянули.

— Прости. — в очередной раз говорю ей. — Это я виновата, нужно было настоять на своём.

— Может оно и к лучшему, ты была в отключке, и просто не видела эти имперские орды. — она берёт предмет, похожий на скальпель в одну руку, во второй что-то вроде щипцов. — Союзу не выстоять, объединяться надо было раньше, так что возможно, смерть лучше, чем рабский ошейник. Не дёргайся, больно не будет.

— Не говори так. — шепчу, закрывая глаза. — Мы придумаем что-нибудь.

Она что-то делает, раздвигает веки у незрячего органа. Чувствую в глазу холодный металл, но боли действительно нет. Нет и онемения, которое обычно бывает при анестезии. Магия, что тут ещё скажешь.

— Мы ничего уже не придумаем, я останусь в этой камере, и, если это возможно, будь со мной до конца. — она заканчивает, чувствую снова волны целительной магии.

— Обещаю. — говорю тихо, проваливаясь в сон, и ощущая её тёплые губы, когда она меня целует.

***

— Привет. — отчётливо слышу за спиной знакомый и приятный голос.

Опять нахожусь на берегу, в этот раз на том самом, где я и умер. Только нет теперь тут никакой палатки, вообще ничего нет. Я, наверное, даже не в своём мире. Осматриваю руки — не мои, женские. Но если подумать, мои руки сейчас в гробу, а есть только эти, и их тоже можно назвать «моими». Сажусь на берегу, смотрю на водную гладь, не оборачиваюсь.

— Ты ведь не она, верно? — спрашиваю, надеясь на правдивый ответ.

— Не она.

— Кто же тогда? — не удивляюсь я, и продолжаю попытки понять.

— Хаос — вот, наверное, самое близкое из определений.

— Прямо вот так вот, весь Хаос — это ты? — криво улыбаюсь я.

Не может это быть настоящим хаосом, максимум — огрызок. Иначе она бы уже захватила весь мир, осталось понять только, зачем ей я.

— Нет, лишь его часть, оставшаяся в этом мире. — подтверждает мои слова незнакомка. — Малая часть.

Встаю, оборачиваюсь, смотрю на женщину в тоге, с капюшоном. Лицо видно, оно бесстрастное. Повязка на глазу, две руки опущены по швам. Очень ненатуральная поза, как будто кукла.

— Зачем явилась? — интересуюсь, пиная камешек рядом. Он летит в воду, и с характерным «бульк», пропадает из виду.

— Я помогу выбраться, но только тебе.

— Что ты задумала, зачем всё это? — подхожу, рассматриваю её.

И правда кукла. Похоже, очень давно не примеряла человеческий образ. У меня много вопросов, но задавать я их не буду. Всё это уже не важно, я примерно представляю, чего она хочет. Важно другое — она не богиня, лишь сущность, занявшая её место. Она не может читать мысли, не может творить большую часть того, что могла бывшая хозяйка этого тела. Или не тела — сущности. Кто его знает, как правильно.

— Просто хочу помочь. — ненатуральная, натянутая улыбка.

— Не я должен был оказаться в этом теле? — показываю ей свои руки, обвожу ими себя с ног до головы.

— Верно. — короткий ответ без кивка, после паузы пояснение: — Другой, но получилось так. Сил для новой замены носителя не осталось.

— Что нужно сделать, чтобы спастись? — снова отворачиваюсь, сажусь.

— В замке есть храм, призови меня оттуда, это просто.

— Сил на новую подмену не было, а что бы меня спасти, появились? — усмехаюсь.

— Ты принесла в жертву достаточно, мне хватит, чтобы расчистить путь. — холодный ответ. — Подходящего носителя сейчас не найти, а если потратить энергию на этого, ситуация останется безвыходной.

— Что я получу взамен? — не спешу ни на что соглашаться. — Только не говори, что «жизнь». Мне такая жизнь не нужна, проще тут сдохнуть на стенах, может хоть в смерти обрету покой.

— Что ты хочешь?

— Пусть Элрин и Алесия останутся в живых, я хочу уйти вместе с ними. — делаю пробный заброс.

— Только тролль. — бесстрастный ответ.

Вот значит кто он — тролль. Но Ники рассказывала мне про троллей, когда я спрашивал. Тощие, очень высокие, сгорбленные. Длинные клыки, вытянутые лица. Нет, не похож он на тролля. Но если эта тварь так говорит, то скорее всего так и есть.

— Хорошо. — киваю я. — Что нужно сделать?

— Простой обряд в храме… — существо рассказывает, что именно я должен сделать, и что после этого случится.

Остаюсь в тишине, ощущаю, что она пропала. Встаю, подхожу к дереву рядом. Я его помню. Когда мы были тут с Ариной, оно было совсем тоненьким и хиленьким, а сейчас ствол толстый и мощный. Я и правда в своём мире, это не иллюзия. Сколько же времени здесь прошло — десять лет, двадцать, а может быть все тридцать?

***

Просыпаюсь в объятиях девушки. Она, как тогда, закинула на меня свою ногу, и сопит в шею. Это навевает как совсем недавно было просто и легко. Только теперь её руки и ноги синюшного цвета. Она сейчас в одних подштанниках и лёгкой рубахе, поэтому я могу рассмотреть всё.

«Ей надо меня спасти, это понятно.» — думаю о разговоре во сне. — «Но это не всё, она хочет сделать что-то ещё, когда я её призову.»

Отвлекаюсь, осматривая камеру — чёрные стены, небольшое пространство вокруг. Дверь в казематы глухая, лишь небольшая прорезь посредине — что бы мог заглянуть охранник. Все свои медицинские инструменты девушка уже убрала в саквояж. И как он не потерялся после всех приключений — загадка. Сейчас стоит себе сиротливо в углу, освещённый тусклым светом.

— М-м-м… — просыпается целительница.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю, поглаживая её по коротким волосам.

— Болят руки и ноги, пока просто ноют, но думаю, скоро всё начнётся. — она зевает, обнимает меня сильнее. — Болезнь распространяется быстрее, чем я думала.

Я молчу, чувствую только как слезинки стекают из уголков глаз, по щеке, ниже, перекатываются на шею. Девушка их нежно убирает пальцем. Дверь открывается, входит хмурый тролль, так похожий на эльфа. Смотрит на нас, потом переводит взгляд на конечности девушки, криво улыбается.

— А я думал, что может быть ещё хуже? — он садится на стул рядом с кроватью. — Ты хоть сдерживала болезнь?

— Да, никто не должен был заразится. — подтверждает Ал грустно.

— В любом случае, обрадую тебя. — он вздыхает, и начинает тарабанить пальцами по столешнице. — Скорее всего, ты умрёшь не от болезни, а на имперских мечах.