Грета и Стеклянное Королевство (ЛП) - Джейкобс Хлоя - Страница 8

Он улыбнулся и провел пальцем по ее ключице точно так же, как всего несколько минут назад это делал Вайат. Ее щеки покраснели от чувства вины.

— Это лучший способ собрать сразу столько людей, и так я смогу обратиться ко всему королевству, — он слегка подтолкнул ее, чтобы она повернулась, и начал застёгивать пуговицы на ее платье. Она благодарно улыбнулась ему через плечо, но прикосновение его пальцев заставило ее покрыться мурашками.

Так глупо, ведь это не было особо интимной частью ее тела, но его прикосновения все ещё были для нее в новинку.

Задержав дыхание, она сосредоточилась на том, что он делал, с ужасом ожидая, когда же он дойдет до последней пуговицы. Но он тянул время, и это было, наверное, ещё хуже, потому что каждое прикосновение приносило как муку, так и наслаждение. Наконец, он перекинул через плечи вперёд ее толстые косы и наклонился, чтобы поцеловать в чувствительные места, прямо под мочками ушей.

Она знала, что ее лицо было пунцовыми, когда развернулась, и полагала, что то же творилось и со всем телом, потому что чувствовала жар везде от головы до пят.

Она откашлялась и попыталась вспомнить, о чем они разговаривали.

— Ты с такой уверенностью собираешь всех в ограниченном пространстве, ты думаешь, что выложить им новость, что их король встречается с человеком, это хорошая идея? — у нее вспотели руки от одной только мысли об этом, и она стиснула их в складках юбок. По крайней мере, в одном эти складки были полезны. — Что, если мне подождать в стороне с мечом наготове? Ну, в смысле, если что-то пойдет не так.

Он покачал головой.

— Ты бы предпочла, чтобы все в комнате жаждали твоей крови, да? По крайней мере, ты тоже знала бы, как с этим справиться.

Она застонала. Может быть, он был прав. Может быть, ей только показалось, что у него напрягались плечи, когда бы он ни возвращался после урегулирования небольших стычек в его землях. Может быть, ее тревога из-за всего этого была из-за ее собственных неуверенности и сомнений.

— Я хочу, чтобы ты была рядом со мной, — он потянул ее за одну из кос. — И не бери с собой меч. Хочу, чтобы сегодня мои люди увидели тебя такой, какая ты есть.

— Меч — это часть меня, Айзек. Не думай, что из-за того, что я проболталась тут несколько недель, что-то изменилось, — предупредила она.

— Я хочу, чтобы они увидели не грозную охотницу, а ранимое существо, какое видел я.

— Что ж, тогда ты будешь единственным, кто это видел, — она скрестила руки. — Но это твой праздник, если хочешь, можешь и умереть.

Он отпустил ее волосы, потянув их перед этим.

— Доверие, о котором мы говорили раньше… Ты не знаешь, что это значит, так?

— Ладно-ладно. Просто скажи, когда мне появиться, и я буду вовремя.

— Не думаю. Я больше не спущу с тебя глаз до банкета. Ты спустишься по лестнице вместе со мной.

Она ухмыльнулась.

Снова вернулся деспотичный король гоблинов.

— И кто теперь не умеет доверять?

Глава 4

Когда они вышли из комнаты Греты, на верху лестницы их ожидал один из слуг Айзека, Сорен. Обычно его нос картошкой был высоко задран, когда он замечал ее, а огромные ноздри раздувались, пока он обдумывал варианты, как заставить ее исчезнуть. По крайней мере, это единственное, что приходилось ей в голову насчёт его мыслей, потому что он ни разу не снизошёл до разговора с ней.

Сегодня его лицо старательно ничего не выражало, когда он поприветствовал Айзека низким поклоном.

— Все готово, — констатировал он.

Айзек кивнул и повернулся к Грете.

— Ты готова, — это был не вопрос.

Она не возразила. Она бы не стала ставить его в неловкое положение, признаваясь в страхе, из-за которого ее ноги практически приросли к полу.

Он протянул ей руку. Она бы предпочла идти, не дав людям повод думать, что ей нужно опереться на него для поддержки, но так говорила старая Грета. Новая Грета взяла его руку, потому что они шли на это вместе, и демонстрация согласия и решимости будет решающим фактором, чтобы пройти через все.

Снизу лестницы коридоры и комнаты были забиты людьми. Внезапно что-то полетело прямо ей в лицо. Она поймала это в дюйме от своего носа.

Ее кожа зашипела. В голове запульсировало. Она наклонилась и схватилась за грудь, потому что внутри поднималась магия, словно желчь, горячая и горькая. Очевидно, что всплеск силы произошел рефлекторно, когда она оказалась в опасности, или когда ее тело решило, что она в опасности — вероятно, поэтому так происходило чаще всего в ее кошмарах.

Не сейчас. Это не может случиться сейчас.

— Грета! — голос Айзека оказался низким и хриплым, напряженным, как и каждая мышца в его теле.

Она моргнула. Он с трудом справлялся со своими демонами, почти так же тяжело, как и она со своими. Она услышала сильную обеспокоенность в его голосе и увидела автоматически выступившие из его пальцев когти при первых признаках ее страдания.

Нет, нет, нет.

Она удвоила свои старания по обузданию магии, затопляющей ее, грозящей высвободиться наружу. Она не могла позволить, чтобы из-за ее слабости Айзек стал Потерянным.

Сдерживание магии приносило боль, словно от проворачивая в животе клинка, или как от смертельной болезни, методично разрушающей все жизненно-важные органы и оставляющей на своём пути лишь черную сажу.

Она схватилась за запястье Айзека.

— В меня не попали, — сказала она быстро. — Я в порядке, — она с трудом сглотнула и постаралась сосредоточить взгляд на чем-нибудь вокруг. Предмет в ее руке был не чем иным… как куском засохшего хлеба.

Невдалеке стоял ребенок-гоблин не выше ее талии и трясся как лист на ветру, удерживаемый руками Сорена за плечи от побега. Просто ребенок. К счастью, Айзек заметил ребенка примерно в то время, как она почувствовала, что волны его ярости начали заметно спадать.

— Тебе больно? — он спрашивал не о хлебе.

— Все под контролем, — пока. Если, как она подозревала, магия проявлялась, когда она испытывала стресс или ощущала угрозу, а лунная фаза Айзека влияла на него сильнее, когда он чувствовал подъём магии в Грете, то эта комбинация походила на бомбу, чей фитиль все укорачивался и укорачивался. Хотя, конечно, они не могли избежать всех неудобных ситуаций, которые происходили.

Ей действительно необходимо было избавиться от темной силы раз и навсегда. И как можно скорее.

Айзек подал сигнал Сорену, не отпуская ее от себя.

— Приведи ребенка сюда, — приказал он. Его голос был грубым в полной тишине, повисшей в коридоре, но он сжал ее руку, скрытую в складках юбки.

Мальчик вышел вперёд, опустив голову так низко, что его подбородок касался груди. Айзек встал перед ним, огромный и пугающий. Он взял у Греты из рук кусок хлеба и протянул его. Он терпеливо ждал, пока мальчик посмотрит на него.

— Кажется, это выскользнуло из твоих рук. Хорошо, что мой друг поймал это для тебя.

Мальчик взглянул на нее огромными круглыми глазами, полными страха. У нее сдавило грудь, и она улыбнулась так открыто, как могла. Она бы никогда не обвинила ребенка за то, что он скопировал увиденные действия взрослых — не то, чтобы она собиралась рассказать Айзеку, что это был не первый инцидент, когда ей в голову швыряли куски еды.

— Почему ты не пошёл в зал и не нашел поесть чего-нибудь получше чёрствого хлеба?

Ребенок сник, и где-то в собравшейся толпе от облегчения всхлипнула женщина.

Ребенок бросился в противоположную сторону так быстро, как позволили его коротенькие ножки.

К счастью, Сорен стал провожать людей в банкетный зал, и снова появился фон от тихих бесед, а коридор опустел.

— Такое будет происходить и дальше, — наконец, прошептала Грета, когда они остались практически одни, и она вновь смогла дышать. Он должен был понимать это.

— Не после того, как я объявляю, что ты для меня значишь, — с решимостью в голосе настаивал он. Да, он понимал.

Вспомнились слова Вайата, чтобы ещё сильнее омрачить ситуацию. Уверенность в том, что было ошибкой согласиться на это, заставила ее вспотеть. Айзек хотел уберечь ее, но если он принял решение, как человек, который угрожал собственному положению короля, разве тогда ответственность за его безопасность не ложилась на ее плечи?