Миллстоун и старые загадки новых территорий (СИ) - Заклинский Анатолий Владимирович - Страница 84

— Там всегда был туман, — заметил сержант, — попробуйте, прицельтесь в кого-нибудь.

— Ну, так он и не попал и даже, осмелюсь заметить, не задел. Он наоборот, помог убийце тем, что отвлёк на себя внимание часового на вышке. С этим часовым мы поговорим потом, а сейчас идёмте по следу.

Что же касалось следов, то оставивший их прошёл вдоль барака, а потом при первой же возможности устремился в туман. На краю видимого пространства следы были особенно чёткими, и убийца как будто нарочно потоптался на месте.

— Шины. Это точно были они, — заметил Рейвен.

Джон и сам знал эту отличительную черту маргонов — подошвы с протектором из автомобильных покрышек.

— Этого не может быть, — сказал сержант, — мы не видели ни одного маргона, который подобрался бы так близко.

— Вы правы, — сказал Джон, — этого точно не может быть, но не потому что вы тут демонстрируете чудеса бдительности.

Миллстоун склонился над следами и полез за сигаретами.

— Но почему? — с оттенком возмущения спросил сержант.

— А скажите, что маргонам делать в Роуде? Украсть федеральные бумаги? Может быть, убить офицера и замаскировать это под самоубийство, когда проще просто грохнуть его и сбежать, раз уж он им настолько важен.

— Они любят наводить зловещий вид на свои дела, — сказал Рейвен.

— Вот именно, — поддержал сержант. Всё же ему не хотелось признаваться в том, что он кого-то упустил.

— И они отлично знают язык и пишут на нём? — сказал Джон.

— Почему бы и нет, — заметил сержант, — они обращают в свою веру обычных граждан, которые могут знать язык.

— Ну, разумеется, — улыбнулся Джон.

— Следы ведут к ним, так что он точно с ними, — продолжал укреплять свои позиции сержант.

— Мы видим лишь, что следы ведут в туман, — спокойно заключил Джон, выпуская очередное облако дыма, — или, по-вашему, он должен был направиться к себе домой прямо в этих сапогах?

Рейвен усмехнулся, чем вызвал недовольный взгляд федерального военного.

— Не против прогуляться туда, господа? — предложил Джон, — не думаю, что нам придётся далеко идти.

— Нет. Нам это запрещено, — сказал сержант, — единственное, что я могу, это попытаться прикрыть вас с вышки.

— Попытаться, — сказал Джон, с ухмылкой взводя пистолет, — хорошо ещё, что маргонов здесь нет.

— То есть как, нет? — удивился сержант.

— Долго объяснять, но позже я могу попытаться, — сказал Джон и устремился в туман.

Дуглас загнал патрон в патронник и уверенно последовал за ним. Рейвен тоже вытащил свой пистолет из кобуры.

— Ты нам-то хоть скажешь? — спросил Эгил, когда они пошли вперёд.

Миллстоун шёл чуть ли не гусиным шагом, потому что сложно было проследить следы, слегка затёртые ветром, тем более, в тумане.

— Когда вернёмся, а сейчас пока нужно успеть как можно больше до темноты.

Вдруг где-то впереди послышалось характерное фырчание, а через несколько шагов обозначился чёткий силуэт коня.

— Дайте я, вы его напугаете, — сказал Рейвен.

Старик убрал пистолет, осторожно подобрался к коню и ухватил его за узду. Тот было попытался вырваться, но Рейвен удержал его, а потом погладил, и животное немного успокоилось.

— Это тот самый конь, о котором я думаю? — спросил Джон.

— Да.

— Хорошо. Ведите его назад, а мы пройдём по следам, сколько сможем и тоже вернёмся.

— Будьте осторожны.

— Разумеется, — сказал Джон.

Следы завели их недалеко, но в конце было нечто интересное. Выйдя обратно из тумана к Рейвену, около которого уже стоял сержант, Джон бросил перед ними большие сапоги, подошвы которых были укреплены кусками автомобильных покрышек.

— А куда дальше? — спросил старик.

— А дальше их стало много. Вот уж куда действительно не стоит идти, так это туда.

— И что на ногах у остальных?

— Армейские сапоги. Надо полагать, ваших сослуживцев.

Сержант сжал челюсти, а на лице его обозначилась злоба, к сожалению бессильная.

— Что с конём? — спросил Миллстоун.

— Пусто. Вообще ничего, — ответил старик.

— У нас тут новая разновидность маргонов, — заулыбался Джон, — они носят федеральские сапоги, а в качестве трофея предпочитают бумажные деньги.

— То есть, вы хотите сказать, что кто-то нас предал?

— Я сказал, что это их ботинки, но не говорил, что они сами. Так что, если вы имеете в виду патруль, то это маловероятно. Скорее их форма стала хорошим трофеем, чтобы окончательно всё запутать. Но насчёт предательства, как такового, это уж точно.

Джон достал сигарету, поджёг её и сделал глубокий вдох.

— Я не понимаю, — недоумевал сержант.

— Когда приедет инспекция? — спросил его Джон спокойным голосом.

— Сегодня уже нет, хотя должна была.

— Значит, не раньше, чем завтра. Значит, завтра вернёмся и мы. Всего доброго, сержант, будьте очень осторожны.

— Спасибо за совет, — сухо ответил он.

— Лошадь берегите. Она может послужить доказательством, — сказал Миллстоун, уже разворачиваясь, — и да, мистер Рейвен, могу я кое о чём вас сейчас попросить?

К запаху невозможно привыкнуть. Хотелось снять с лица две тряпки, выйти наружу и дышать полной грудью, но делать это было нельзя. Помимо отравляющей функции, мёртвое тело несло ещё и функцию защитную. Никто не подумает, что засада именно здесь, если вообще подумает, что она организована, чего быть не должно.

Спектакль был обставлен верно. Рейвен оказался тем членом их вновь сформированной команды, который был как нельзя кстати. Он нашёл каких-то своих знакомых и поделился с ними радостной новостью о том, что, погибший офицер кое-чего припрятал, что поможет вычислить предателя, в наличии которого уже никто не сомневался. Дескать, были у него кое-какие документы. Осталось только дождаться военную инспекцию, чтобы всё было по протоколу.

Дальше предстояло разыграть отъезд, в ходе которого сложнее всего было увильнуть от сержанта и проникнуть в дом, служивший штабом. Пришлось поволноваться и пройти по грани обнаружения, но, в конце концов, Джон и Дуглас оказались в помещении, где компанию им составлял только висящий почти под самым потолком труп. Благо, по расчётам Джона ждать нужно было недолго.

Учитывая деморализованность местного контингента и его небольшую численность, достаточно было подгадать смену часовых или сумерки, на худой конец — оба фактора, чтобы без труда проникнуть внутрь и даже не удивиться, что охраны нет. Конечно, это же была секретная информация, а часовые привлекли бы к себе внимание. К счастью, информация была секретной в первую очередь от местных военных, так что они просто ничего не знали.

И вот, кульминация вечера — грузная фигура, пытающаяся забраться в окно. По правилам, если кто-либо нашёл документ, помогающий в расследовании, находиться он должен на том же месте, так что никто ничего не трогал, и искать нужно было здесь. Начал человек со стола. Отвлёк его громкий щелчок вызванный досыланием патрона в патронник, а между ним и окном, в которое он ещё мог успеть прыгнуть, возник Миллстоун.

Фигура распрямилась и обречённо опустила плечи. К неожиданности Джона это оказался рядовой. В этом они убедились, когда вывели его в сумеречный свет. Ещё несколько минут ушло на то, чтобы позвать сержанта, а потом ещё больше, чтобы объяснить ему происходящее.

— Не ожидал от Майерса, не ожидал, что вы сможете его поймать.

— Это не мы поймали его, а вы, сержант Бэм, а нам лучше лишний раз не контактировать с военной инспекцией. Расскажете им ход дела, да и рядовой ваш сознается. Вы вычислите банду и накроете её, но тут мы вам уже не помощники.

— Мне без вас не поверят.

— Что же, если это так, присылайте за нами. Мы будем на постоялом дворе на южной окраине Дрегвиля.

— Х…хорошо, — сказал он, а после спросил, — мы, наверное, что-то должны?

— Вы должны нам хорошую дорогу, но раньше второй половины завтрашнего дня сюда лучше не ехать.