Злоключения мечтательницы (СИ) - Гай Александра - Страница 29

Все три дня до похорон Григория Степановича в клинике творилось нечто невообразимое. Обстановка накалилась до предела. Носились слухи о дополнениях к контракту, народ предполагал, что снизят зарплату. Кое-кто из врачей подумывал поменять место работы. Обслуживающий персонал боялся увольнения. Санитарки грызлись между собой, обвиняя друг дружку в недобросовестном отношении к труду. Отдельные личности по несколько раз в день бегали наверх к Нине Петровне с доносами. Жуткое убийство шефа, на первый взгляд, отошло на задний план.

Смерть Григория Степановича обсуждали втихомолку. Предположение, что в клинике находится убийца, давило на людей чугунным прессом неизвестности. Трудно представить, что убийца, размозживший голову шефу, вместе со всеми перекусывает в «кормушке», обсуждает новости, занимается обычными делами.

Спустя два дня после убийства Григория Степановича по единодушному решению соучредителей Нина Петровна заняла пост генерального директора «Виолы». В компанию помимо клиники входили три «зелёные» аптеки, специализирующиеся на травах, гомеопатии и лечебной косметике, и фитнес центр с одноимённым названием.

В тот же день Нина Петровна вызвала к себе главврача. Разговор продлился недолго. Татьяна Евгеньевна, разъярённая, с раскрасневшейся от ярости физиономией пулей вылетела из директорского кабинета и понеслась к главной медсестре. Мария Васильевна столкнулась с подругой на коридоре возле «кормушки».

Татьяна Евгеньевна сердито глянула на главную медсестру и начальственным тоном заявила, что им необходимо поговорить. Главврач распахнула настежь дверь и жестом пригласила подругу войти. За столом пили чай и разговаривали старшая рецепции Марина и Даша. Завидев начальство, собеседницы переглянулась и быстро вышли из комнаты. Из-за неплотно прикрытой двери они услышали, как Татьяна Евгеньевна орала на главную медсестру:

— Вы обманули моё доверие! Воровка!! Как вы могли!

— Да о чём вы говорите? — возмущалась Мария Васильевна.

— Нина Петровна сообщила мне, что вы покупали просроченные расходники, а прибыль делили с поставщиками! Я закрывала глаза на то, что вы приписываете себе часы, ходите на работу, когда пожелаете. Оказывается, вы на пару с дочкой воруете деньги! Часть выручки систематически не доходила до банка! Стоматологи высчитали, сколько они заработали, прикинули зарплату и выяснили, что им недоплачивают!

— Да я же и для вас старалась! Вспомните, праздники, подарки детям, отдых заграницей. Всё это ни стоило вам ни копейки! — выдала Мария Васильевна. — Можно подумать, вы не знали, откуда деньги берутся!

— Как вы смеете меня обвинять!! — взвизгнула главврач. — Я выгоню вас по статье!

Татьяна Евгеньевна выбежала из кабинета и помчалась к себе. Старшая медсестра заплакала, отвернувшись к окну.

Через пару часов в «Виолу» приехал папа главврача. Он заперся в кабинете с Ниной Петровной в её кабинете и просидел там до вечера. О чём он говорил с директором, никто так и не узнал. После ухода папеньки Татьяна Евгеньевна заметно повеселела, Нина Петровна, скрепя сердце, сообщила главврачу, что намерена продлить с ней контракт.

На следующий день последовало разбирательство с участием пластического хирурга. Анатолий Константинович намеревался уйти из клиники. За несколько дней до убийства шефа он крупно разругался с Григорием Степановичем. Причиной конфликта стали деньги. Шеф без предупреждения снизил проценты от выручки пластическому хирургу. Анатолий Константинович был возмущён. Рассказывали, будто босс его чем-то припугнул, и пластический хирург вынужден был согласиться работать в «Виоле» на новых, невыгодных для него условиях. Нина Петровна перезаключила с Анатолием Константиновичем контракт. И вопрос благополучно разрешился. Довольный пластический хирург известил рецепцию, что остаётся в клинике.

Похороны ожидались в пятницу. Прощание с бывшим генеральным директором компании планировалось в специально снятом зале дома культуры в пригородном посёлке. В клинике пятницу объявили днём траура и отменили приём. В одиннадцать утра за сотрудниками должен прибыть автобус, чтобы отвезти людей попрощаться с покойным.

Юльке идти на похороны не хотелось. Быстрее бы всё это закончилось! Девушка получила два приглашения на собеседование на новую работу и уже мечтала о скором прощании с «Вилой». Внимание к Юле сотрудников в последние сделалось особенно назойливым. Девчонки на рецепции провожали экономиста любопытными взглядами. Марина ни с того ни с сего выразила девушке сочувствие в связи с постигшей её потерей. Некую ясность в происходящее внёс наивный вопрос Оли:

— Юлия Александровна, вы останетесь в «Виоле»? Понимаю, как вам тяжело каждый день ходить на работу, когда Григория Степановича уже нет!

— Извини, Оля, я не понимаю, почему смерть шефа должна повлиять на моё решение? — заметила Юля.

— Но как же?! Вы ведь с ним…очень дружили, — смутилась регистратор.

— Ты о чём?

— Все говорят, будто вы с покойным были близки, — понизив голос, выдавила из себя Оля.

— Что-о?! Полная чушь! Кто это выдумал? — кровь бросилась Юльке в лицо.

— Девчонки с рецепции от кого-то услышали.

— Враньё! С шефом я почти не общалась!! Два или три раза Нина Петровна вызывала меня с документами в кабинет, когда там сидел Григорий Степанович. И только.

После разговора с регистратором Юля полдня не находила себе места, теряясь в догадках, откуда у девчонок эта информация.

Вечером в четверг Юльке позвонила Маша.

— Привет, подруга! Совсем обо мне позабыла, — с укором произнесла она.

— Что ты! Просто у меня в последнее время так много все разного произошло, ты не представляешь!

— Встретимся, расскажешь! Кстати, когда мы встретимся? — поинтересовалась Маша.

— Пока не знаю, — вздохнула Юлька. — Завтра я до вечера буду на похоронах. Сначала прощание и кладбище, потом поминки в загородном доме покойного. У нас в клинике произошло ужасное. Убили генерального директора компании.

— Жесть! Убийцу уже нашли?

— Нет. Подозревают, что это кто-то из клиники. Тело обнаружили в кабинете главврача. — Плохо! Сейчас у вас начнётся непонятно что, — сочувственно проговорила Маша.

— Уже началось. Народ нервничает, злится. Жду, не дождусь, когда завершится расследование, и я смогу уйти из «Виолы».

— Давай встретимся в субботу?

— Не могу! Обещала провести выходные с Олегом в его загородном доме. Мы теперь встречаемся.

— Да ну! Поздравляю! Тот самый разведённый мужик, о котором ты вздыхала в Греции? — улыбнулась Маша.

— Он…

— А знаешь, в понедельник я вряд ли задержусь на работе. Ты до которого часу занята? До пяти? Увидимся в шесть в «Шоколаднице» около исторического музея? — предложила Юлька.

— Пойдёт! Тогда до понедельника. — согласилась Маша.

Когда Юля приблизилась к клинике, увидела несколько разрозненных групп сотрудников, спрятавшихся от жары в тень высоких старых каштанов. Автобус уже прибыл. Девушка поздоровалась с Ниной Петровной, новый генеральный директор беседовала о чём-то с одним из соучредителей, коренастым низеньким мужчиной в дорогом тёмно-сером костюме. Неподалёку на скамейке на подхвате устроились Марина и Дашка, рядом с ними сидел Зураб с другим охранником, подвижным светловолосым парнем, имя его Юля не запомнила. Выходит, зам главбуха окончательно определилась с приоритетами.

Говорливая стайка девушек с рецепции пила из банок прохладительные напитки и, стреляя любопытными глазами по сторонам, обсуждала окружающих. Поодаль стояли медики. Пришли все, за исключением пластического хирурга Анатолия Константиновича.

Юля поздоровалась с Ниной Петровной и подошла к Ларисе Николаевне и Тамаре.

— Рада тебя видеть, Юля! — по-дружески улыбнулась стоматолог. — После твоего отпуска мы ещё не встречались. Как отдохнула?

— Нормально. За работой уже успела об отдыхе позабыть.

— Так оно всегда бывает! — вставила Тамара. — Вернёшься домой, погрузишься в работу, недельку поковыряешься в домашних делах — и отпуск, считай, забыт!