Горечь (ЛП) - Скардони Бьянка - Страница 13
- Предыдущая
- 13/58
- Следующая
Он не ответил.
— Значит, ты просто соврал, сказав, что сделаешь что угодно.
Его глаза посерьезнели.
— Это не игра, Джемма. Если Совет узнает… если они хотя бы заподозрят что-то — ты будешь изгнана. А я буду связан, если не хуже. — Он шагнул ко мне. — Ты этого хочешь?
— Нет. — Я сделала шаг назад, но он быстро догнал меня.
— Тогда не лезь в это.
— Не могу, — я тяжело сглотнула, когда он приблизился. — Ты уже меня в это втянул. Ты. Ты в будущем. Без разницы.
Он сжал челюсти и на его щеках проступили ямочки.
— Если я тебе не безразлична, ты расскажешь мне правду о Линли, — сказала я, медленно отступая по проходу и едва дыша по его милости. — Ты расскажешь мне, что тебе известно и поможешь вернуть Амулет обратно.
— Что я буду иметь с этого? — спросил он, изучая мое лицо и заставляя меня отступить. Его взгляд остановился на моих губах. — Что получу взамен?
Я проглотила ком в горле.
— Что ты хочешь?
— Тебя.
Моя спина уперлась в книжную полку.
— Я хочу тебя, Джемма. — Он схватился руками за полку по обе стороны от меня и наклонился ближе. — Всю тебя. Как и раньше.
Мое лицо залила краска. Я слышала, как бьется мое сердце — колотится так сильно, будто вот-вот выскочит из груди.
— Но как же видение Морган? — выпалила я, поскольку это было единственным, что могло бы заставить его сбавить темп.
— Это моя проблема. — Он придвинулся ближе, так близко, что я почувствовала исходящий от его тела жар. Словно я оказалась на солнце, которого не видела неделями.
— Морган мне все рассказала.
— Рад за нее, — сказал он, не сводя взгляда с моих губ, как будто хотел запечатлеть их образ красками на холсте, жадно впиться с них.
— Почему ты мне не рассказал?
— Потому что я не думаю, что это важно. — Он снова переместился, стирая всякую видимость расстояния между нами. — Я не планировал влюбляться в тебя.
Я оттолкнулась от книжной полки, но места для отступления не осталось.
— А сейчас? — спросила я, очень стараясь сохранить ровный тон, борясь с желанием окунуться, словно в омут, в его пьянящий запах пряного одеколона. — Куда это нас приведет?
— Прямо туда, где мы сейчас.
Мой рот раскрылся, но слова не находились. У меня было всё больше вопросов, больше мыслей, но я не могла выразить их словами.
Точно не сейчас, когда он стоял так близко ко мне.
— Ты для меня всё, Джемма, — сказал он, всё еще глядя на мои губы. — Мне нужно, чтобы ты верила мне. — Он двинулся, чтобы поцеловать меня, но я остановила его прежде, чем это случилось.
— Докажи это, Трейс.
Он облизнул губы, а его глаза всё никак не сходили с моего рта. Во взгляде вспыхнула война, битва противостоящих желаний, и я понятия не имела, которое победит.
Я закусила нижнюю губу в предвкушении.
Пламя промелькнуло в его глазах словно раскаленная лава.
— Хорошо. Твоя взяла. Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.
— Когда?
— Сегодня вечером.
Последнее, что я отчетливо запомнила — как губы Трейса опустились на мои, как он поцеловал меня с жаром тысячи кипящих вулканов.
10. ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ
Как и планировалось, позже, этим же вечером, я встретилась с Трейсом. Наш жаркий сеанс поцелуев в библиотеке (что за приятное отвлечение) мне нисколечко не сорвал крышу. Вообще-то я всё так же была настроена заполучить Амулет обратно и вернуть Тейлор домой, а когда Трейс наконец соблаговолил ответить на мои вопросы, я почти что начала верить в успех своих планов. У него были нужные мне ответы, и я была готова сделать всё, что в моих силах, чтобы заполучить их.
Хватит уже верить каждому слову. Этот урок выучен с помощью жестких методов. Я просто отказываюсь принимать что-либо, кроме полной правды.
Особенно от него.
В конце концов, в мои планы всё ещё входило скрывать от Доминика мой грязный, маленький секрет, пока он мог быть мне полезен. Он был моим планом «б», моей гарантией безопасности, и я не хотела все испортить. Кроме того, такой, как Доминик, мне, наверняка, понадобится в союзники, когда придёт время противостоять Энгелю. Последнее, чего я хотела, так это сжечь этот мост.
Ливень, к тому моменту, как я и Трейс подъехали к его дому, наконец, перешёл в моросящий дождик. Весь свет был выключен, а подъездная дорожка пустовала, из-за чего дом казался устрашающим, кишащим привидениями, растворяясь в беззвездной ночи.
— Где твой папа? — спросила я, выйдя из синего «мустанга» и посмотрев на него поверх машины.
— В деловой поездке.
— О. Ладно, отлично.
Я не была уверена, что оставаться здесь с Трейсом наедине было такой хорошей идеей, но я не могла найти слов, чтобы возразить.
От дверей мы направились прямо на кухню. Как и остальная часть дома, она была просторной, чистой и имела все атрибуты обеспеченной жизни. На утвари из нержавеющей стали, гранитных столешницах цвета древесного угля и настенных шкафах из темной древесины будто висели ценники с несколькими нулями.
— Ты проголодалась? — спросил он, включая свет. — После тренировок я всегда был зверски голодным.
— Умираю с голоду, — подтвердила я, выдвигая темный кожаный стул у кухонного острова.
Он дернул двойные дверцы холодильника и начал копаться внутри, после чего снова появился с охапкой продуктов и приправ. Он положил всё это на стойку и приступил к работе.
— Как долго ты тренировался, прежде чем ушел оттуда? — спросила я, осознав, что ничегошеньки не знаю о его пребывании в Ордене.
— Официально? С одиннадцати до семнадцати.
— А не официально?
— С тех пор, как себя помню. — Он намазал майонезом ломтик хлеба. — Как только я понял, кем являюсь, это было единственным, чем я хотел заниматься.
Я подумала о себе в таком возрасте. Моя жизнь разительно отличалась от его. В одиннадцать я еще с куклами игралась. В пятнадцать я отправилась на национальные соревнования со своей командой чирлидеров, ничего не зная о своей сущности и скрытом мире вокруг. Моя жизнь вращалась вокруг прыжков в группе поддержки и одержимостью того момента, когда же случится мой первый поцелуй. Теперь же всё это казалось таким ничтожным, банальным, но если быть совсем честной с собой, то часть меня всё еще тянулась к этому.
— Ты когда-нибудь жалел, что ушел из Ордена? То есть, теперь, когда ты знаешь, что это не они скрывали Амулет от Линли.
Он покачал головой.
— У них не было Амулета, но они знали как его достать. Как знали и о Писаниях.
Я слышала как в нем зарождается гнев. — У них вся власть — они могут менять положение вещей, и могут всё предотвратить и, тем не менее, ничего не делают.
— Но может в этом всё и дело, — предположила я. — Может, они способны на большее, чем просто вмешиваться.
— Или же они просто слабаки. — Он с силой швырнул кусочки ветчины и сыра, и накрыл их другой половинкой хлеба. — Может, наши жизни для них недостаточно ценны. Может, они считают, что одна спасенная жизнь не стоит таких усилий.
Я видела досаду в его глазах, ледяную и резкую, как медленно зарождающаяся буря. Я знала, что лучше не играть с ним.
Он сел на остров и подвинул мне тарелку.
— Спасибо.
— Что насчет тебя? — спросил он, откусывая от своего сэндвича. — Что ты думаешь о них?
— Не знаю, — сказала я, замолкая, чтобы прожевать. — Я с ними не так много общалась, чтобы знать, могу я верить им или нет. — Я знала лишь то, что говорили мне другие, но и этой информации было мало. — Габриэль говорит, что всё подвластно судьбе — предрешено Парадигмой.
— Точно.
— Так какой смысл пытаться изменить что-то, если заведомо знаешь, что эти попытки бессмысленны?
— Что, если это неправда? — парировал он. — Что тогда? Габриэль сам доказательство того, что прошлое можно изменить.
— Да, но он обманул Парадигму умерев, а затем, вернувшись как нечто, что даже не является человеком. — Или технически не является живым, если на то пошло.
- Предыдущая
- 13/58
- Следующая