Выбери любимый жанр

На кладбище Невинных (СИ) - Михайлова Ольга Николаевна - Страница 6


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

6

Сен-Северен вообще-то застенчив не был. В обществе мужчин он чувствовал себя как равный с равными, в женском же окружении его приводили в смятение только откровенно похотливые взгляды. Но похвалы всегда смущали его, не доставляя ни малейшего удовольствия, и сейчас он торопливо перевёл разговор, поинтересовавшись мнением мадам Анриетт о недавно построенной резиденции принца Субиза.

— Я мало интересуюсь творениями рук человеческих, юноша, — отрезала графиня, — но мне всё ещё интересны творения Божьи. Вы здесь — самое прекрасное из всех тех, что мне довелось видеть за последние четверть века. Многие женщины отдали бы свои лучшие бриллианты за такие ресницы.

Жоэль смутился ещё больше, а старуха лениво продолжала:

— В последние десятилетия люди стали уродливее, красота… подлинная красота встречается всё реже. Лица опустели, совсем опустели. Раньше в глазах иногда проступало небо, а ныне — всё больше — лужи. Впрочем, это, наверное, старческое. То же было и с госпожой де Вантадур, когда ей перевалило за девяносто. Она погрузилась в воспоминания о том, что было сто лет назад, а может быть, чего и вовсе не было, но не помнила, что ела вчера на обед. Впрочем, я пока не люблю вспоминать о былом, оно странно расползается для меня. Вы — иезуит?

Жоэль молча кивнул.

— Времена нынче искусительные… особенно для монахов.

Аббат под нос себе пробурчал, что для монахов неискусительных времён не бывает, чем рассмешил старуху. Но, оставив смех, она тихо пробормотала:

— Ныне лишь сугубая горесть влечёт человека к Господу, — и, заметив, как болезненно исказилось его лицо, сменила тему. — Здесь всё ничто и вертится вокруг ничего, все занимаются ничем и лепечут ни о чём, и вот я который год развлекаюсь ничем. — Глаза старухи мерцали. — Но странно, однако. Зима на носу, а грозой пахнет. Вы чувствуете? — голос её стал ниже.

Аббат вздрогнул и внимательно посмотрел на старуху, встретив очень твёрдый и осмысленный взгляд. Удивительно, но Сен-Северен подлинно почувствовал что-то неладное, точнее, ощущал неестественное сгущение воздуха и пульсацию каких-то неуловимых токов, колеблющих пол. Снова тянуло чем-то смрадным, вроде погребной сырости, но аббат внушил себе, что это нервное и просто мерещится ему. Однако сейчас странное ощущение было слишком отчётливо.

Мадам Анриетт, снова внимательно оглядев гостиную, помрачнела, окликнув подругу.

— Что за запах здесь, Присиль?

Маркиза пожала плечами. На её нос ничем не пахло.

Камиль д'Авранж, отделившись от толпы мужчин, подошёл к девицам, и одна из них, мадемуазель Стефани де Кантильен, немного вымученно улыбнулась ему и поднялась навстречу. Девица не могла похвастать яркой красотой, была всего лишь «недурна», однако отличалась остроумием, живостью ума и какой-то словесно неопределимой, но сразу понятной взгляду прелестью, причём не прелестью юности, но тем, что с годами обычно составляло «шарм» женщины. Камиль, рано лишившийся родителей, до поступления в колледж нянчился с малышкой Стефани, которая была на семь лет моложе, и привык считать её кузиной, хоть степень их родства была более отдалённой и запутанной. Приобретя лоск человека светского, д'Авранж ненавязчиво, скрывая родство, всячески протежировал девицу, а порой предостерегал от ненужных знакомств.

На сей раз мадемуазель явно была в дурном настроении. Ещё бы, подумать только! Уже на третьем балу эта несносная Розалин де Монфор-Ламори производит фурор своими роскошными платьями! На что же это похоже?

Кузен насмешливо заметил сестрице, что помимо платьев, указанная особа весьма красива. Услышь мадемуазель де Кантильен подобное в другом обществе, она немедленно скорчила бы презрительную гримаску или удивлённо подняла тонкие пушистые бровки: «Она красавица? Бог мой, что вы говорите?» Но с братцем такое не проходило.

Стефани вздохнула и помрачнела.

— Теофиль в прошлый раз глаз с неё не сводил, — грустно пробормотала она.

Д'Авранж улыбнулся и, приподняв пальцем опущенный подбородок Стефани, нежно щёлкнул её по чуть вздёрнутому носику.

— Не вешай нос, сестрёнка, — усмехнулся он и вынул из кармана камзола коробочку от ювелиров Ла Фрэнэ с золотой заколкой, инкрустированной крупным рубином. — Надеюсь, теперь ты затмишь эту красотку-Розалин, и твой ветреный д'Арленкур никуда не денется.

Он снова улыбнулся, заметив, с каким восторгом Стефани поглядела на украшение. Она же, повернувшись к своей подруге Аньес де Шерубен, пришедшей с тёткой и братом, поспешила похвастать подарком д'Авранжа. Аньес восхитилась украшением, и снова подруги начали оживлённо костерить красавицу Розалин, поведение которой, горделивое и высокомерное, не лезло, по их мнению, ни в какие ворота.

Брат Аньес, Робер, был, однако, категорически не согласен с сестрой и её подругой. По мнению Робера де Шерубена, мадемуазель де Монфор-Ламори была прелестнейшей особой, необычайно разумной, безупречно воспитанной и в высшей степени добродетельной. Все эти комплименты, которые вполуха слушал сидевший рядом де Сен-Северен, свидетельствовали о серьёзном увлечении молодого человека.

Тётка Робера, Матильда де Шерубен, тоже нахмурилась. Брак между Розалин и Робером обсуждался в семье. Он был благоприятен со всех точек зрения. Состояние Робера прекрасно. Розалин — единственная наследница богатейшего поместья в Анжу. Они были созданы друг для друга. Поэтому мадам Матильда тихо, но весомо заметила Аньес и Стефани, что они вздорные болтушки.

Аньес пожала плечиками. Что ей до того?

Между тем спор гостей с Вольтера перешёл на сплетни, мужчины были в восторге от мадемуазель Тити, любовницы герцога Шовеля, а дамы презрительно морщили носики. У Шовеля дурной вкус! Выбрать эту замарашку… Маркиза поморщилась: беседа гостей оскорбляла правила хорошего тона, особенно когда о попке мадемуазель Тити высказался Реми де Шатегонтье. Мадам де Граммон сочла, что беседа выходит за рамки хорошего тона, и любезно попросила графа Лоло де Руайана сыграть гостям «что-нибудь прелестное».

Тот с готовностью отозвался и достал инструмент. Брибри подвинулся поближе к исполнителю. В этом не было ничего, бросающего вызов приличиям: все знали, что де Шомон музыкален и к тому же, как признавался сам, черпает в музыке графа вдохновение. Вот и сейчас, пробормотав строчку из Ронсара: «Аполлонова лютня звучаньем чарует погруженный в мечтанья Аид…», барон весь ушёл с созерцание дружка и его лютни.

Лоло, надо сказать, играл божественно. Эфемерные нежно-идиллические образы завораживали изяществом, роились под потолочной лепниной, просачивались, казалось, в щели окон, осыпались у замшелых стен охристой позолотой. Лицо де Руайана преобразилось, приобрело выражение почти возвышенное, и аббат Жоэль подумал, что инструмент этот воистину мистичен, недаром же на полотнах Беллини, Микеланджело, Караваджо, Сальвиати — везде, где люди и ангелы играют на лютнях, лица их невозмутимо задумчивы и отрешённо спокойны. Ведь даже дегенеративное лицо Руайана напоминало теперь лик ангельский.

Тибальдо ди Гримальди, прикрыв глаза, гусиным пером дирижировал исполняемой Лоло увертюрой. Сидевшая рядом с ним у камина его воспитанница Люсиль де Валье, юная, недавно вступившая в общество и уже просватанная особа, не слушала, но с тоской смотрела на аббата Жоэля. Боже, какой мужчина! Какие бездонные глаза, какая улыбка! Ей же предстояло идти под венец с Анри де Кастаньяком, ничтожным и уродливым. Дела семьи расстроены, приходилось соглашаться.

Впрочем, Люсиль полагала, что после свадьбы отыграется. Что стоит сделать этого красавца-аббата своим любовником? Но ведь нужно будет ложиться в одну постель с Кастаньяком! Она вспомнила его кривые ноги, неприятные зубы и косящие глаза и почувствовала лёгкую дурноту, подступившую к горлу.

А тут ещё эти унылые пассажи! Люсиль не любила музыку, особенно в исполнении таких уродов, как Шарло де Руайан. Она придвинулась ближе к камину, протянув к нему руки, словно желая согреться, и вскоре ей удалось оказаться возле аббата, рядом с которым пустовало кресло. Ресницы отца Жоэля были опущены, их тень ложилась на провалы скул. Девица в упоении разглядывала красавца и боялась вздохнуть, представляя его в своей постели.

6
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело