Самая невзрачная жена (СИ) - Виноградова Юлия - Страница 35

***

Окшетт занимался тем, к чему привык: добычей информации. А если банально и доступно, то шпионил, хоть со стороны это смотрелось так, будто посол задумался о великих делах империи стоя у окна. Другое дело, что мимо проходили многие придворные, и он то и дело слышал обрывки фраз или даже целые разговоры. Сплетни и слухи об изменах его мало интересовали: не так хорошо он знаком со всей знатью Тарьяра, а вот робкие шепотки о короле были тревожными звоночками, на которые чутко реагировали уши.

Постепенно смеркалось, небо затягивало серо-чёрной поволокой, ветер становился холоднее, а коридоры пустели. Окшетт стоял и не двигался, казалось, даже не дышал, чтобы случайно не спугнуть какую-нибудь интересную новость. И стоило ему краем глаза увидеть какое-то движение... Он не повернул головы, не шевельнул бровью, но взгляд устремился в тёмный конец коридора, где качалась тень. Тень?! Нет, не ходили они отдельно от хозяев. Расплывчатый, равномерно качавшийся, как будто закутанная в плащ чёрная фигура, он бесшумно пролетел над полом и растворился в коридоре. Окшетт впервые почувствовал мурашки на спине не на поле боя. Сзади раздались шаги.

В другой стороне коридора замерла бледная как мел Дейлата, с ужасом взиравшая туда же, куда недавно смотрел Окшетт.

- Доброго вечера, светлая, - поклонился он, а принцесса отмерла, снова приобретая на лице краски.

- И вам доброго, граф ар Рейнал. Что вы делаете здесь так поздно? - она уже полностью вернула самообладание, и момент для вопросов был упущен.

- Всего лишь задумался, наслаждаясь видом.

- Да? У вас своеобразный вкус, - усмехнулась принцесса, проходя мимо графа и как будто случайно проводя пальцами по его ладони.

Граф едва не заскрипел зубами: похвалить вид на служебный двор мог или искренний льстец, или неопытный лазутчик. И он надеялся, что принцесса приняла его всего лишь за кейсарского чудика.

- Знаете ли, очень напоминает Кейсарию. Что-то общее у наших стран есть.

- Несомненно, - пропела принцесса, одаривая графа мудрой улыбкой, прежде чем скрыться за поворотом.

Кажется, у графа не получилось ничего с Налой, так почему бы не выбрать цели покрупнее? За ней и охотиться будет интереснее!

***

Утром Нала разбирала скопившиеся за время ее пребывания во дворце письма, сначала отдав внимание вестям управляющего Лигом. Там, слава предначальным, всё шло спокойно. Счета, отчёты по аренде земель, по добыче руды, по расходам на обустройство древнего замка, ещё раз счета...

- Атина, напиши на имена этих людей вежливые отказы, - и Нала отдала стоявшей позади фрейлине несколько писем. - Я не готова встречаться с родственниками.

Поклонившись, Атина ушла, а Нала закусила губу, отложив перо. Осталось последнее письмо. Которое Нала не решилась бы читать при ком-то. Оно пришло всего пару дней назад и затерялось в огромной стопке. Нала обвела пальцем герб барона Митадского, запечатлённый на сургуче, коснулась витиеватых наклонных букв её имени. Наконец она достала золотистый листок из конверта. Дрогнув, он выпал из рук.

Вернувшаяся Атина застала в спальне погром из перевёрнутых ваз, опрокинутых флаконов на трюмо, разбросанных подушек и одной девушки, корчившейся в рыданиях на кровати. Только одно слово разобрала старая фрейлина: ''Ненавижу! Ненавижу!'' - повторяемое с удивительным упорством.

Нала не понимала, ни кто, ни зачем, когда её подняли и прижали к женской груди, ласково гладя по волосам. Она только громче заплакала, вцепившись в корсажное платье.

Единственный человек, которому можно доверять во дворце?! Да неужели?! Что ж он тогда промолчал?! За что, предначальные? Почему страдают невинные?! Сердце прерывисто билось, а душа обливалась кровью - Нала впервые поняла, какая это ужасная боль! В коротком письме уместились отчаяние и глухое смирение, и именно они злобными змеями опутали Налу. Король лишил Унтара титула, и, конечно, тут же его земли разорили соседи, попутно выгнав из дома безродных хозяев, за которых и заступиться-то никто не мог! И, самое грустное, Унтар просил у девушки прощения за свою беспомощность, ведь он больше ничего не мог сделать, хотя собирался!

Истерика скоро закончилась, оставив в душе пустоту. Нала лежала на кровати, сложив руки на груди, а мимо скользила Атина, пытавшаяся придать хоть какой-то порядок комнате и не потревожить лишним шумом девушку.

Нала понимала: Ролден не мог не знать о решении короля. Не мог! Но он промолчал. Предначальные боги, и она считала, что у него есть какие-то чувства?! Жизнь и Смерть, с кем вы свели её путь?

Сквозь бесчувствие шока она слышала, как с кем-то спорила Атина, отказываясь впускать в спальню. Кажется, это был мужской голос. Поспорив, он ушёл. А Нала лежала, глядя в потолок, а грудь жёг холодом тонкий листок письма.

- Кто приходил?

- Граф ар Рейнал. Стоило его впустить? - Атина нервничала: сейчас любое неосторожное слово могло вернуть истерику.

- Нет. Нечего ему здесь делать.

- Я всегда помогу вам. Граф не последний человек в империи, он мог бы забрать вас в Кейсарию. Простите, сиятельная, если оскорбляю, но я желаю вам счастья, а не страданий с Воином, - она поставила поднос с пустым бокалом на трюмо, принявшись собирать осколки от духов, баночек с кремами, шкатулки с драгоценностями.

- Ты тоже считаешь, что Воины не имеют чувств? - но ответ Нале не был нужен, она и без него хрипло рассмеялась, отвратительно дрыгая ногами и стуча руками по покрывалу. - У них не чувств, у них морали нет! Атина, скажешь всем, что я больна и не желаю никого видеть! А моему супругу скажешь, что я заразна.

Повернувшись на бок, девушка укрылась одеялом с головой, а верная фрейлина присела в реверансе, спеша выполнить приказ, а потом приказала служанкам принести чернильницу, бумагу и перо.

***

Граф Окшетт ожидал чего угодно от наступившего вечера: явления к нему короля, приказа об обезглавливании, политического скандала... Но вот немолодой уже женщины в своих покоях он не ожидал.

- Чем обязан? - не смутившись своего более чем домашнего вида (всего лишь рубашка и брюки), спросил он.

Солнце через окно било прямо в гостиную, золотя и так помпезную обстановку. Женщина сидела на краешке вишнёво-золотой софы, прикрывая веером нескромное по глубине и скромное по содержимому декольте.

- Скажите, граф, что вы думаете о сиятельной Нале, жене ненаследного принца?

- А вы с какой целью интересуетесь? - он встал, опёршись о подоконник, чтобы женщина не видела его лица.

- Госпожа не знает, что я у вас. Но я заинтересована, чтобы у неё было как можно больше друзей и как можно меньше врагов. Насколько вы ей друг? Он пожал плечами, пытаясь разгадать, что требовалось этой странной женщине:

- Вам не кажется странным задавать такой вопрос послу другой страны?

- Нет. Дружба не странами мерится.

- Если сиятельная признает меня своим другом, я буду рад. Можно сказать, что я буду рад оказать ей любую помощь, если это не будет противоречить интересам Кейсарской империи.

Атина встала, и граф невольно тоже поднялся.

- Прошу прощения за мой столь внезапный визит, - сделав реверанс, она гордо выпрямилась и удалилась, так и не дав мужчине шанса спросить что-либо.

Впрочем, зачем? Ведь так гораздо интереснее.

- Варел! - на зов графа тут же вошёл стражник, который в этот раз нёс караул у его дверей. - Что это была за женщина?

***

Оказалось, что игнорировать мужа до смешного просто. Фрейлины любезно застёгивали дорожную амазонку, пристально оглядывая девушку. Они же доносили ненаследному принцу о настроениях девушки.

- Атина, сегодня такая прекрасная погода! Самое то для верховой прогулки Её Величества! - щебетала девушка с приклеенной к лицу улыбкой, позволяя застегнуть на руках перчатки из тонкой кожи с травлением.

За окном хмурилось с рассвета: серые тучи укутали небо, а прохладный ветер бодал всех в грудь. Однако Её Величество не пожелало отменять традиционного выезда на озёра, и двор готовился, запасаясь плащами.