Самая невзрачная жена (СИ) - Виноградова Юлия - Страница 37

Вой. Второй раз он врезался в черноту ночи, прокатился по ней, выстужая кровь. Клыки, злые глаза, жажда крови - всё это Нала помнила до ужасного отчётливо. Дыхание перехватило, и на остатках здравого смысла Нала побежала к дворцу: там светло, там охрана, там защитят! Предначальные боги, почему они так далеко зашли?! Ноги застревали в ямках, запутывались в траве, юбка мешала бежать, а завязки плаща передавливали шею, превращая судорожное дыхание в мелкие всхлипы.

Третий раз вой пронзил темноту. Близко, слишком близко! Протяжный, заунывный, он прокатился по воздуху, заставляя всё живое замирать от ужаса. Предначальные боги, ведь у Налы нет амулета, она не купила новый!

Она не помнила, как распахнула двери, влетая в коридор, как закрыла их, дрожащими руками опустив засов и распугав сонных слуг. Судорожно дыша, рванула горловину плаща, прислонилась к стене, стараясь отдышаться. Ноги не держали, и девушка сползла на пол, сдавив раскалывавшиеся виски. Вой, вой, вой! Она слышала его, чувствовала и не могла понять: был ли он на самом деле или то коварная шутка памяти, смешанная с отвратительным животным страхом.

Кое-как поднявшись, она добралась до своей комнаты, по пути отказавшись от помощи герцога Капринского. Только закрыв двери спальни, Нала задумалась, откуда он взялся в крыле, где жили только она и Атина?

***

Пока Нала избегала Ролдена, он работал от рассвета до заката. Всё время находились документы, требовавшие его внимания, а в гарнизоне поймали предателя, собиравшегося сбежать к одарённым, и его дело требовало большого внимания... Но всё это он успел разобрать до отъезда с королевой. Он чувствовал, что должен там быть, что не должен отпускать жену одну! Его беспокоила внезапная болезнь, на которую так часто ссылалась в последнее время Атина, а также неуловимость во дворце: стоило Ролдену узнать, где Нала могла быть, и прийти туда, как находил он пустоту.

И вот она опять куда-то делась, уже в этом трёхэтажном особняке, гордо носившем звание летнего дворца. Ролден не понимал, почему, как только всё стало налаживаться, Нала отвернулась от него, не желая что-либо объяснять. Атина также молчала в ответ на прямые вопросы, только зло сверкала глазами над веером.

За вечер до бала королева устроила пикник для всех желавших с приглашёнными музыкантами, фокусниками и смазливыми артистками. Виконт Арлир кружил под музыку с близнецами, не забывая очаровательно улыбаться каждой из дам, вместе с ними танцевала какая-то пожилая пара, чьи лица скрывали красные полумаски: правилами это не было запрещено.

Ролден намётанным глазом находил в темноте за границей факелов чёрные тени солдат, исправно стоявших на страже их покоя. Сидевшая рядом Нала поправила кружево на вырезе винного бархатного платья, подтянула кружевные перчатки до локтя, сложила и разложила веер.

Не прошло и десяти минут, как она кружилась в паре с виконтом Арлиром, расточавшим обворожительные комплименты. Она скользила по траве, звонко смеясь, пока яркие краски заката сменялись бархатной чернотой. Задумавшись, Ролден даже не заметил, как девушку перехватил герцог Энрат под быструю музыку. Не заметил он и светской улыбки Налы, вызубренной ей до боли в скулах. Он думал. И чем дальше уходили мысли, тем хмурее становился взгляд.

Герцог вернул девушку к Ролдену, и принц протянул ей схваченный с подноса бокал воды: она запыхалась, щёки покраснели. Нала же отсалютовала бокалом герцогу Капринскому, который решился пригласить королеву (а та даже согласилась на танец!).

- Нала, что случилось?

- Тебе не кажется, что сейчас не самое лучшее время для разговоров? - она деревянно улыбнулась, порываясь убежать, но Ролден удержал ее за локоть.

- Как ты узнала, что случилось с... бароном? - Ролден в последний момент выкинул пару нелестных эпитетов, за которые Нала могла обидеться на него еще сильнее.

- Письмо от Унтара. Он написал мне обо всём, что корона сделала, - Нала цедила слова, старательно отворачиваясь, чтобы спрятать невольные слезы. - Ты не мог не знать об этом. Но промолчал.

- И что бы ты сделала, если бы я сказал?

Нала зло сверкнула глазами и, вырвавшись, сбежала к Атине, закудахтавшей над девушкой. Ролден опять удостоился гневного взгляда поверх веера.

Веселье росло, и всё быстрее и быстрее переливалась музыка, всё ритмичнее становились мелодии, всё краснее - гости, и только Ролден хмурился, наблюдая, как отплясывала его жена. Однако она не веселилась, а как будто заставляла себя о чем-то забыть. Он не понимал ни ее, ни ее чувств. Куда ему! Только почему-то становилось тоскливо, когда Нала вот так отворачивалась.

Принц не знал, как и почему, но он первым заметил два серебряно-голубых пятна за границей факелов. Сдавленный вой огласил площадку и слился с женским визгом. В неверном красном свете показались чёрные волчьи фигуры, просачивавшиеся между шестами с факелами под оборвавшуюся музыку.

Нала отступила в тень деревьев, мелко трясясь. Она обняла Атину, вжавшись в ствол. Послышались крики солдат и волчий рык. Рык, стук мощных лап о землю для прыжка. Визги гостей и слуг, которых брали в кольцо волки. Они обходили площадку, и чёрные спины золотило пламя. Раздались первые выстрелы, и волки ощерились, дружно завыв: они клялись вожаку стоять до последнего!

Вожак первым вышел на площадку, сильный, страшный, огромный! Ролден перебежал к жене, встав между ней и вожаком.

- Беги! - крикнул он, и Нала сорвалась с места.

Вожаку не дала побежать за девушкой стража, окружившая его. Завыв, он бросился на них, пытаясь вырваться, ведь его добыча, его жертва опять убегала, а второго провала он не мог себе позволить!

Ролдена сбил с ног выпрыгнувший из тьмы молодой волк. Едва успев развернуться, он схватил опрокинутую подставку от факелов: горячий прут жёг руки, но его же грыз волк, вдавивший принца в землю. А ведь это могла быть шея Ролдена... Животное давило, и оно было сильнее и свирепее. Ролден едва отталкивал прут от себя, не давая зверю вгрызться в его. Извернувшись, он сумел скинуть тварь с себя, и тот, пригнувшись к земле, стал обходить принца, ища момент для нападения.

Волки сновали в темноте. Визжали гости. Бесновались тени. Ролден не видел ничего из этого: для него была только схватка с волком. Не выдержав, зверь прыгнул, выбив прут из рук принца, прикусил запястье.

Ролден выругался, отступая назад: на один момент волка удалось оттолкнуть. И теперь он стоял перед зверем совсем без оружия, в стороне от основного боя, с нерабочей рукой, по которой текла кровь. А позади маячила чёрная громада дворца, где скрылась жена. Волк присел, и через миг уже летел к Ролдену, целясь в шею. Одной рукой ему не удалось оттолкнуть зверя - только вместе упали. Зубы клацнули у самого горла, клыки коснулись кожи, но не распороли. И он уже целился для последнего удара, оскалив пасть...

Волк, как будто что-то услышав, замер и навострил уши. Тонко провыл вожак, и они исчезли, оставив после себя погром и мрак. Только что были здесь, и вот уже совершенно пустое место, где только погром и вой женщин являлись доказательством страшного. Ролден вскочил, побежал во дворец. Вход, ступени, ещё. Пошатнувшись, он прислонился к перилам: в свете луны блестели чёрные, жидкие пятна на каменной поверхности. Маленькая лужица тут, несколько крапинок там - кровь! Взбежав на второй этаж, он влетел в распахнутые двери спальни Налы. У разбитого зеркала лежал кинжал, шелестела страницами скинутая со стола книга. Девушки в комнате не было.

- Ортен! Ортен!

Но тень так и не явилась на призыв.

***

Граф Окшет пребывал в глубокой печали, как выразились бы поэты империи, увидев мужчину сидящим в глубоком кресле и подпирающим подбородок рукой. Он так и не смог добыть приглашения от королевы на бал на озёрах...

- Граф, вы слышите меня? - требовательный голосок вырвал его из раздумий.

- Разумеется, Ваше Высочество, - он тут же призвал улыбку, выпрямляясь в кресле. Напротив через столик в кресле утопала хрупкая фигурка Дейлаты.