Повстанец (СИ) - Уваров Александр - Страница 21

Хотя, признаться, именно сбивчивость рассказов и туманность намёков сыграли положительную роль: беженцы так толком ничего и не поняли, при том уяснили лишь, что есть какой-то план, продуманный командиром, и его надо выполнять, иначе живыми не выбраться.

Возможно, знай они все детали этого чудесного плана и все потенциальные или уже вполне очевидные его опасности, то едва ли так спокойно (ну, почти спокойно… дети ревели или, наоборот, заливались смехом всё так же, как и прежде, и так же играли в догонялки… даже сейчас, во время ночного похода) пошли бы в тёмную дыру.

— Факелы!

Мимо Касси пробежал Боггер, на ходу разматывая белую матерчатую ленту.

— Готовьте факелы! И раздобудьте, наконец, керосин. Я точно помню, ещё две канистры оставалось…

Замолчавшая Эйни, до того терпеливо пережидавшая очередной поток нравоучений от Касси, вздрогнула и с испугом посмотрела на громыхающего проклятьями Боггера.

— Что случилось? — спросил Касси.

— Очередное дерьмо! — взорвался Боггер.

И, покосившись на Эйни, тут же поспешил добавить:

— Извините, сударыня.

— Ах, какие мы церемонные! — с нескрываемым уже раздражением ответила Эйни. — Суровые бойцы! Защитники слабых и обездоленных! Конечно, где вам выслушать сопливую девчонку, отвелекающую вас от великих дел. А я, между прочим, ещё умею считать. И вижу, что вас мало! И вы вымотаны до предела. Вместо того, чтобы задирать нос и отмахиваться от моих слов, могли бы сообразить, что лишние руки вам не помешают. Вот так!

Она развернулась и пошла вперёд, к холму. В стороне от колонны, по самому краю тропы. Словно бы не желая возвращаться назад, к беженцам.

— Боевая… эта, как её… — произнёс несколько смущённый её словами Боггер. — Может, она и права, Касси? Тут не все прибившиеся к отряду — балласт, из гражданских тоже…

— Не сейчас, — прервал его Касси. — Не на ходу же отряд пополнять! Вот выберемся в спокойное место, там и подумаем, кому из гражданских можно оружие доверить. Так что у тебя?

— Факелы! — снова перешёл на крик Боггер.

И, подняв вверх руку, помахал развевающейся на ветру лентой.

— Там передовая группа, в шахте, — пояснил Боггер. — Только сейчас сообразили, что них фонарей мало. Едва не начали плутать, так хорошо, что проводник их по главной галерее направил.

При упоминании проводника Касс поморщился.

— У Флесса две канистры найдётся, — поспешно сказал он Боггеру, стараясь побыстрей закончить им же начатый разговор. — Найди его, он ещё не успел уйти из лагеря. Будет жадничать — скажи, что я приказал.

"Вот ведь поход слепых затеяли" озабоченно подумал Касси. "Ещё в шахту спуститься не успели, а уже фонарей не хватает. А потом что?"

Боггер развернулся и побежал обратно в покинутый беженцами лагерь.

И едва не столкнулся с Нурисом, что выходил из палатки. Начал было и ему что-то говорить, но Нурис отрицательно качнул головой и подошёл к Касси.

— Слушаю…

Нурис успел набросить чёрную куртку с капюшоном. Он не успел её застегнуть и теперь она на спине пузырём раздувалась от порывов ветра, и взлетающий на ветру капюшон бился сзади чёрным флажком.

То ли от этого чёрного цвета, то ли от сгустившегося ночного сумрака (догоревшие костры почти уже не давали света, и только разбросанные вдоль тропинки флуоресцентные осветительные трубки не давали ночной тьме окончательно ослепить повстанцев) лицо Нуриса показалось Касси злым и мрачным.

— Что хотел сказать? — спросил Нурис. — Не тяни, Касси, времени мало…

— Давай на два шага отойдём, — предложил Касси.

Нурис глянул: исподлобья, быстро. Настороженно.

— Давай.

Они отошли от тропы. Больше, чем на два шага. Здесь, в тишине, в лесных зарослях, среди поросших серым мхом деревьев слова звучали отчётливо, но быстро стихали, будто скрытые, без следа поглощённые лесом.

— Командир, — сказал Касси, — вопрос простой и неприятный. Ты нашему проводнику доверяешь?

— И так можно понять! — в голосе Нуриса зазвучала досада.

И раздражение.

— Что вы все пристали? То один, то другой! Верю ли я в план, верю ли проводнику! А не заблудимся ли? А если…

Нурис ребром ладони ударил по стволу дерева.

— Хватит с меня! Верю, Касси, так и запомни. У него всю семью каратели уложили. Прямо вот в том посёлке, через который мы шли. У него был дом, была семья. А теперь нет ничего! Ничего, кроме этой шахты, через которую он нас выведет. И пойдёт с нами, потому что здесь ему оставаться уже незачем. Да и опасно. Понял?

— Нет, — упрямо ответил Касси. — Извини, Нурис. Ты мужик хороший, и командир грамотный… Но, знаешь, увлекаешься иногда. Порывы, так сказать.

— Поясни, — недовольно произнёс Нурис. — Это ты к чему?

— Пожил немного на свете, — пояснил Касси. — Кое-что понимаю. Я инженер, мне по должности положено быть недоверчивым. А за этим типом я давно наблюдаю. И, знаешь что… С ним что-то не так! Точно тебе говорю. Разве человек, потерявший семью, так себя ведёт? Он то хихикает и вокруг тебя крутится, то вдруг замрёт — и начнёт что-то под нос себе бормотать. У него после такой трагедии и жизни в глазах не должно остаться… Что, не так? Мы все кого-то потеряли. И видели людей, много раз видели людей, которые потеряли — всё! Детей, жён, родителей, дом… Всё свою жизнь потеряли в один миг! И что? Разве они так себя ведут?

Нурис в задумчивости сорвал серый клейкий листок с раскачивавшейся у него над головой ветки и растёр в ладонях. Потом вдохнул глубоко, задержал на мгновение воздух.

— Пряный запах, — сказал Нурис. — Горьковатый немного… Хорошо как, Касси. В лесу прячемся, и его не видим.

— Ты ему веришь? — повторил Касси.

— То, что ты говоришь, — ответил Нурис, — не аргумент. Подозрительно, наверное… Но не доказательство. Мало ли, кто и как на такое горе реагирует. Кто-то и с ума сходит… Да, и таких видали. А кто-то дальше живёт. А горе носит в себе. Глубоко. И иногда улыбается даже. Я не прав?

— Аргумент? — переспросил Касси.

И пожал плечами.

— Хорошо, будет тебе аргумент. Доказательство. Помнишь, он рассказывал, что прятался от карателей в подвале.

— Помню, — подтвердил Нурис.

— Я ведь несколько раз его переспрашивал, где это было, — продолжал Касси. — В каком доме, как и когда. Так вот, командир, нельзя в том подвале спрятаться. Там сплошные трубы, бетонные перегородки, там даже ребёнку втиснуться было бы трудно. И вообще, поверь мне, от карателей в подвале спрятаться нельзя. Все подвалы выжигаются огнемётами и кислотным туманом, расстреливаются и забрасываются гранатами. Прятаться там — верная гибель. Ты и так знаешь, что спасается только тот, кто убегает до прихода карателей. А он, Креди, оказался единственным, кто переждал зачистку в самом обычном доме, разве только на десять ступенек вниз спустился.

— Мало ли, — не сдавался Нурис. — Так ли уж внимательно ты там всё осмотрел? Может, он и нашёл место, где спрятаться. А каратели поленились…

— Они не ленятся! — взорвался Касси. — Ты знаешь не хуже меня, что они не ленятся. Они знают свою работу! И они почти никогда не ошибаются!

— Почти, — возразил Нурис. — Но ведь бывает и такое.

— Хорошо, — продолжил Касси, переведя дух. — Он остался среди руин, в разгромленном поселении. Не спрашиваю, чем питался и какую еду мог найти среди головешек. Быть может, в лесу какую-нибудь живность ловил. Но почему он не пытался бежать? Почему несколько дней оставался в районе, который контролируют каратели? У него же над головой вертолёты висели. А если бы они движение засекли? Каратели вернулись и обязательно его бы нашли. А он — ничего. Никакого страха! С чего бы вдруг? И оставался ли он здесь? Или, может, его сюда доставили? Посмотри, раскрой глаза! Одежда на нём чистая была, пока он вместе с тобой в шахту не полез. Даже грязи под ногтями не было! Где это он тут помыться успел? В речке с глинистыми берегами? Мы вон, чумазые…

— Ты чего раньше молчал? — с неожиданным ожесточением оборвал его Нурис. — Что ты мне теперь всё это рассказываешь? Не поздновато, Касси?