Love is above all (СИ) - Кузнецова Екатерина "beaussible" - Страница 47

[…]

Да уж… «…так что, Гагара, смотри, совсем скоро крестной станешь…». И она действительно ею стала. Только крестной не моего ребёнка. Не нашего с Полей ребёнка.

Знаете, так тяжело, как сейчас, мне не было давненько. Серьезно. Мое состояние сейчас напоминает мне события почти годовалой давности. Мне вновь кажется, что в данный момент, в данную секунду весь этот чёртов мир не имеет никакого значения. Абсолютно никакого.

[…]

13 октября 2016 год.

— Зачем?! Зачем ты это сделал, Билан?! Блять, Димка, да как ты мог? — крепко держа меня за руку, Гагарина сидела рядом со мной и захлёбывалась в собственных слезах. Ее трясло. Сильно трясло. А я даже и не знал, что ей ответить.

— Полин, пожалуйста, только не начинай, — хриплым голосом выдавил я, ещё крепче в ответ сжимая холодную ручку подруги.

— Чем ты думал, Дима? Почему ты вообще решился на это? Я ведь тебя знаю, ты…

— Потому что жизнь мне эта надоела, Полин. Сомневаюсь, что такой ответ тебя устроит, но, по крайней мере, это правда, — опустив глаза и отдернув свою руку, я чётко слышал нервное дыхание блондинки и чувствовал на себе ее недоумевающий и пронзительный взгляд. — Я не могу без неё. Понимаешь? И да, я знаю, как убого сейчас выгляжу, так что можешь не начинать эту песню, — приложив свои ладони к лицу, я машинально потер глаза и тяжело вздохнул. — Порой смотрю на себя со стороны и аж тошнит от собственной беспомощности. Не думал, что без неё так паршиво будет.

— Дима, Господи! Ты серьезно? Полгода! Прошло. Гребаных. Полгода. Хватит! — процедив сквозь зубы каждое слово по отдельности, Полина сорвалась на крик, отражая в своих глазах все смешанные эмоции, а я почувствовал, что ещё чуть-чуть, и я сам уже сорвусь. — Дима, уже ничего не вернуть. Она не вернётся. Никогда. Больше. Не. Вернётся. Она выбрала другой путь, другую жизнь, пойми это наконец.

— Я понимаю, Полин, — на удивление я ответил достаточно спокойно. — Я знаю, сам всё испортил. Чёрт! Да я даже не помню ничего с той самой ночи. Понимаешь? Вообще ничего. Не помню, как добрался до дома, как изменил ей, да я даже само утро смутно вспоминаю.

— Знаешь, Дим, в жизни есть вещи, которые иногда просто не стоит вспоминать, — подняв уставшие глаза на Полину, я заметил, как резко она изменилась в лице и в один миг стала серьёзной, быстро смахивая с лица солёные слёзы.

Прощай-ай-ай, я уплываю в слезный рай.

Прощай-ай, но те слова не забывай.

Мечты тебе все отдала,

Рассвет встречаю я одна…

[…]

Мы уже около пятнадцати минут стояли с Полинкой у гримерки Аксюты, лениво дожидаясь, когда же хоть кто-нибудь уже соизволит прийти. Честно признаться, я не ожидала, что Гагарина подъедет к самой встрече, а не после неё. Она обычно не любит сидеть на одном месте и чего-то ждать, а тут сама прискакала, прекрасно зная, что Юрий Викторович может обойтись коротенькой беседой на пятнадцать минут, а может и задержать нас на час и более. В любом случае я очень благодарна ей, с ней мне будет как-то спокойнее, что ли. Я и так сегодня вся на нервах. Возвращение Вани, да ещё и эта встреча наставников перед репетициями. Почему нельзя все обсудить просто по телефону?

Хоть на улице сегодня и было достаточно жарко, мне всё же пришлось одеться немного не по погоде из-за некоторых обстоятельств, оставленных на моем теле после нашей с Димой ночи. Свободная красная юбка до колена и чёрная кофта с длинным рукавом, но открытыми плечами стали идеальным вариантом для меня на сегодня. Правда, кофточка была довольно тёплой, и это доставляло жуткий дискомфорт.

— Подруга, а ты в курсе, что засосы-то вблизи очень хорошо видны? Ой, как хорошо видны, Полька, — мотая головой в разные стороны, Гагарина стояла с очень серьёзным выражением лица, прекрасно понимая, что теперь я точно сильно влипла.

— Серьезно? Очень сильно? — приложив ладонь к шее, я невольно потёрла места, где виднелись кровоподтёки, которые я всячески сегодня с утра старалась замазать.

— Серьезно-серьезно, блин. Да подожди ты, не три, — легонько ударив по моим рукам, заставляя тем самым все же убрать их с шеи, Полина полезла в сумочку и достала оттуда тональный крем. — Сейчас посмотрим. Может быть, мой лучше замажет, — нанося маскирующее средство на мою повреждённую кожу, подруга щурилась и нервно поджимала губы, что заставляло нервничать меня все больше и больше. — Неа, Полька, ни черта не получается. Их все равно видно, — тяжело выдыхая и закатывая глаза, блондинка оглядела меня с ног до головы, и я поняла, что она этим своим взглядом хотела мне сказать.

— Ты ещё не видела, что у меня на груди. Это ужас какой-то, — оглядевшись вокруг и убедившись, что рядом никого нет, я слегка оголила свою грудь, демонстрируя подруге последствия бурной ночи. Увидев всю эту красоту, брови Гагариной тут же взметнулись вверх. — Ну, ладно, это я хоть под одеждой скрыть могу. А с шеей-то мне что делать? — по-настоящему прохныкав, я плечом облокотилась на стену и едва прикрыла глаза.

— Ничего не делать. Собирай вещи, поехали за Таськой, у меня погостите недельку, — что? Мне не послышалось?

— Гагарина, ты с дуба рухнула? — резко раскрывая глаза, я уставилась на подругу, окончательно убеждаясь в том, что она сказала это на полном серьезе. — Мы с мужем и так неделю не виделись. Как ты мне предлагаешь теперь ему объяснить, что я ещё одну маленькую недельку поживу у подруги?

— Ой, мы при желании и не из такого выбирались, — отмахнувшись рукой, Полина продолжала сверлить меня настойчивым взглядом. — Нет, Ханова, а чего ты ещё хочешь? Можешь прямо сейчас набрать номер Вани и сразу ему признаться. Чего кота тянуть за одно место? Какая уж разница, минутой позже, минутой раньше?

Я понимаю, Полинка действительно права и мне срочно нужно придумать какую-то вескую причину, по которой я не буду ночевать дома. Встретить Ваню, поужинать с ним и мило поболтать часик – это одно дело, а остаться наедине на слишком долгое количество времени – это уже совсем другое. Он сто процентов заметит засосы не только на моей шее, но и на всём остальном теле. Я не готова его потерять. Нет, точно не так. Не таким образом.

Тяжело выдохнув, я просто положительно кивнула подруге, автоматически соглашаясь с ее идеей. Других вариантов просто не было. Буквально на мгновение отводя взгляд куда-то за спину Полины, дабы собраться с мыслями и всё же придумать эту самую вескую причину, я за секунду сфокусировала свои глаза на приближающемся в нашу сторону силуэте, как только его заметила. Чёрный элегантный костюм, такого же цвета лаковые туфли, идеальная причёска. Дыхание перехватило, а сил оторвать от него глаз просто не хватало. Я так боялась этой встречи, боялась его реакции. Полночи не могла заснуть, жутко беспокоясь о том, что мне говорить, когда мы вот так столкнёмся лбами. А сейчас он просто спокойно идёт и даже не смотрит на меня. Как? Как он может сохранять такое хладнокровное спокойствие в то время, как у меня по телу бегают мурашки и нехило подкашиваются ноги?

— Поль, ты чего? — встревоженно посмотрев на меня, блондинка легонько дёрнула меня за плечо, пытаясь тем самым вернуть взгляд к себе, но у нее это не получилось. Не в этот раз.

Прощяй-ай, пропали памяти шаги.

Улетай, на встречу новому беги.

Люблю, любовь та боль была.

Прощай, прощяюсь навсегда…

Вот он уже совсем близко. Ещё пара шагов, и он окажется совсем рядом со мной. Его взгляд по-прежнему направлен в неизвестную, но при этом явно противоположную мне сторону, а лицо не выражает никаких эмоций.

— Привет, Полин, — вот такое холодное и быстрое приветствие, ито посвящённое не мне, и всё. Всё.

Он просто проходит мимо, даже не поцеловав и не обняв Гагарину, как делал это всегда раньше. Так противна моя компания, что он даже не хочет нормально поздороваться с подругой? Нет, я не верю.

— Не поняла, — грубо заявила блондинка, как только Билан оказался где-то за моей спиной. — Дим, я тут как бы не одна стою вообще-то.