Never Let You Down (СИ) - Кошелева Кристина "V-Villy" - Страница 34

— Ладно. Так что случилось? Кто это?

Элис кашлянула, взглянула на Локи, а потом перевела взгляд на Софию. Девушка отметила, что София выглядит на удивление бодрой, но не могла понять, почему она не спит в двенадцать ночи. На её вопросы ответил детский вопль, такой знакомый ей ещё с глубокого детства:

— Ма-а-ам! Себастиан меня обижает!

София закатила глаза и тяжело вздохнув, бросила:

— Проходите и говорите, что случилось.

Девушка опасливо уставилась на свою руку, другой, здоровой, обнимая Локи за шею. Элис всегда боялась врачей. До чертиков. Постоянно отказывалась от прививок, и посещала больницу в самых крайних случаях, когда лечение дома не приносило абсолютно никаких результатов. Сейчас она задумалась о том, что вообще зря вышла на улицу, могла бы просто посидеть дома и не быть укушенной, Лафейсон бы не поднял паники и ни к кому бы её не потащил, и не пришлось бы сейчас любоваться склянками, словно из средневековья, и шприцами, таблетками, всем… этим.

Где-то в глубине дома шумели дети, и судя по тому, как ласково лекарка с ними говорила, это были её дети. Роджерс это немного успокоило, но стоило ей взглянуть на свою руку, как она сразу же вжалась в кресло, в которое её заботливо усадил Локи. Представляя грядущие процедуры, она не могла угомониться и совладать с собой. София вошла в комнату и начала мыть руки. Элис лишь перевела на неё взгляд, как перепуганный кот, и ожидала худшего.

— Да что ты так дрожишь? Я выгляжу, как хирург?

— Немного… — сглотнула Элис.

Женщина усмехнулась и обернулась. Красно-карие глаза с каким-то интересом рассматривали девушку, в них буквально читалось умиротворение и успокоение.

— Понимаю, не самым приятным будет смотреть на то, как в твоей ране роется незнакомый человек, но… Придется. Я лечила Локи, когда у него была сломана шея… Он точно такой же был, как сейчас помню. Моим мальчикам сразу же приглянулся.

— В-вашим мальчикам?..

София усмехнулась, закатывая рукав Элис и поправив свои рыжие кудри, ответила:

— Себастиан и Уильям. Увидят тебя — сразу накинутся, — тараторила она, промывая рану каким-то синеватым раствором. Элис поморщила нос, более-менее расслабившись в кресле, и смотря на весь процесс с увлеченностью, — Поэтому их сейчас развлекает Локи. Хочешь чаю, кстати?

— Не откажусь, — сглатывая произнесла мисс Роджерс, наблюдая за тем, как мазь с руки женщины оказывается на её укусе, проникает в рану и будто склеивает её края. Зрелище не из приятных — но если Элис задалась целью в следующем году стать, наконец-таки, Асгардской принцессой, то придется привыкать к Асгардской медицине и подобным странностям.

Стоило Софии отчалить за чаем, как к Элис тут же подкрался маленький кареглазый мальчик, и встал перед ней, вглядываясь в черты лица. Он смотрел с особой заинтересованностью, любопытством, словно изучая новых и невиданных до этого существ. Роджерс улыбнулась ему, и жестом предложила сесть ей на колени — такого внимания со стороны детей она никогда не была против, наоборот, ей было приятно, что она нравится малышам — она нескучно проведет время, а родители ребенка, с которым ей поручат сидеть, побудут вместе. Стив даже как-то пошутил, что ей было бы неплохо пойти работать гувернанткой в Белый дом, на что Элис лишь с недоумением улыбнулась. Малыш забрался ей на колени, обняв за плечи и рассматривая лицо.

— Ты точно мидгардка? — спросил, судя по всему, Уильям, опустив голову чуть влево, — Ты не выглядишь, как мидгардка.

— Спасибо, — тихо сказала блондинка, обнимая мальчика свободной рукой.

— Ты его невеста? — показывая пальцем на то место, где, предположительно, находился Локи, спросил мальчишка. Элис поразила прямолинейность мальчика, его открытость — дети, обычно, много стесняются, когда узнают, что Элис, возможно, будущая принцесса или что Локи — принц Асгарда. Но дети Софии явно были не из таких.

— Ещё нет, — улыбнулась девущка, взглянув на Лафейсона, на плечах которого сидел Себастиан и пытался вырвать ему волосы, — Как думаешь, если он предложит выйти за него замуж, стоит ли соглашаться? — она взглянула на мальчика с любовью и поцеловала в лоб.

— Стоит, конечно стоит, — сказал он в маминой манере — тараторя и плюясь слюнями, — Он хороший… Это только кажется, что злой и раздраженный. Это маска, но он её снимает. Он правда хороший и очень любит тебя. Помню… Помню, когда мама его лечила, он рассказывал нам много про тебя. Не знаю, сказки это были или нет… Я уже не верю в сказки. Думаю, он говорил правду.

— И что же он говорил? — закусив губу и улыбнувшись, наклонилась к мальчику Элис.

— Что очень любит тебя. И что у вас всегда будет «долго и счастливо».

Девушка смущенно опустила глаза, взглянула на Локи из-под ресниц, не в силах не заметить, что он с дремающим мальчишкой на руках выглядит очень мило, и прижала к себе младшего брата того мальчишки, крепко-крепко, и кажется, через пару секунд он уже уснул, просто прислушавшись к стуку её сердца. Если верить рассказам родного отца Элис — именно так она и засыпала на ком угодно, слушая биение сердца.

— Так ты, я смотрю… — начала Элис, подняв голову, — Сказочником заделался? — она улыбнулась, кажется, позабыв о боли в руке. В комнату, через маленькое пространство между Локи и дверным косяком, протиснулась София:

— Да он всегда им был, ей богу. Держи чай — от него полегчает. — женщина принялась перематывать больное место, — Ой, он тебя не замотал? Локи он очень сильно выматывал… Да, Локи? — обернулась лекарка, завязывая бантик из концов марлевой повязки.

— Нет, София, — он закатил глаза, — Я в сотый раз говорю, что твои дети — ангелы, в отличие от меня и моего брата в отрочестве. Мы те ещё дьяволята были… — усмехнулся Лафейсон, и посмотрел на свою возлюбленную с волнением в глазах. Элис кивнула ему, без слов объяснив, что всё хорошо.

Женщина отстранилась от руки Элис, и полезла искать что-то в ящике рядом с креслом. Это была какая-то не очень приятная на вид таблетка, которая через пару мгновений уже оказалась в желудке у Элис.

— Потерпи немного. К утру всё затянется, абсолютно. И шрамов не останется. Попей чаю и ложись спать. По домам я вас не отпущу — уже поздно. Ясно, Элисса?

Девушка кивнула, но немного смутилась — непривычно ей было слышать своё имя на асгардский лад. Элис бросила взгляд на Локи и улыбнулась ему — невольно, как на автомате она иногда переводила на него взгляд. Просто чтобы убедиться, что он не оставил её, что он рядом, что он протянет руку помощи в случае чего. Его поддержка для неё было самым важным для спокойного, не стрессового существования — как для любого человека воздух, как для королевства его король.

Уже через пару минут Элис лежала на кровати, придвинутой практически вплотную к окну, поглаживая волосы маленького мальчика. Что умиротворенно сопел к неё на груди, а сбоку от неё лежал Локи, на руке которого так же спокойно и безмятежно сопел Себастиан. Он любовался Роджерс-младшей, которая сосредоточенно, по-матерински тепло, поправляла мальчишке волосы, взъерошивая их и поправляя вновь.

— Откуда ты их знаешь? — не отрываясь, спросила Элис, в опущенных и блестящих глазах которой отражался снег, падающий за окном.

— София вытащила меня после того, как Танос… Ты знаешь, что Танос. А мальчики… Я не знаю, с каких пор меня любят дети. Обычно, дети меня шугались.

— Где их отец?

— Погиб во время Рагнарека. Я тысячу раз перед ними извинялся, когда узнал, что во время того, как я прохлаждался на Сакааре, тут гибли люди… Но, знаешь, они не зачерствели. Такие же дети… Обычные дети. И не скажешь, что ещё вчера скорбили… Один, например, прямо сейчас отдавит мне руку. — последнюю фразу Локи тихо прорычал, будто желая, наконец-то, сменить тему на что-то более позитивное. И у него получилось — Элис немного приулыбнулась, и поцеловала внезапно замычавшего мальчика в лоб. Он сильнее прижался к ней, сжал её одежду, будто детеныш греется о мать-медведицу.

— Так что ты им такого рассказывал, что они спрашивают, не твоя ли я невеста? — девушка повернулась на бок, укладывая мальчика под одеяло и почесывая пухлую щеку, покрытую тонкими капиллярами. Она улыбалась во все тридцать два зуба, желая будто услышать что-то такое, что улучшит её состояние и будет более приятным, нежели таблетки.