Не сахарные (СИ) - Пузыренко Оксана - Страница 46

— Ты блефуешь.

— А ты проверь.

Улыбка девушки стала еще шире, обнажив ряд зубов. А во мне начал нарастать гнев.

— Меня посадили за твое убийство… — Прошипел я в трубку, едва не подавившись брызнувшей слюной.

— Да, я в курсе.

— Но ты жива.

— И об этом я тоже догадывалась.

— Чертова сука…

— А это уже спорое утверждение.

— Как ты?..

— Ну, нет, Джейми. Только в плохом кино злодеи сидят и раскрывают жертвам секреты своей гениальности. — Девушка серьезно посмотрела на меня, а затем ее выражение лица снова стало озорным, и она резко придвинулась ближе к стеклу, махнув свободной рукой. — Ай, ладно, слушай!

И я слушал.

— Все что мне было необходимо, заставить тебя спятить. Ну мы то с тобой знаем, что это сделать вполне легко. Ты же испытывал подобное на Роберте, верно? — Она подмигнула мне. — Ну, а я решила поиграть во врача с тобой. Представляешь? Все к нам возвращается бумерангом, верно? Ну так вот. Ты спятил, поверил в то, что убил меня, а дальше все как по нотам…

— Но кровь?

— Ладно тебе! Эта фишка стара как мир: откачай кровь, разлей кровь, вытри кровь. Ну да, мне пришлось поесть потом шоколадок, да и гематома была ужасной, но это ведь того стоило, а? А уж воссоздать сцену преступления… «Здесь» — меня убили, «тут» — меня тащили. Я просмотрела весь сериал — «Декстер», а это, на минуточку, 8 сезонов криминала. Если я захочу убедить кого-то в своей смерти, то ни один эксперт по крови не догадается что и как.

Она издевалась. Просто издевалась надо мной.

— Я выстрелил в тебя.

— Ага. Холостыми. Прежде чем я вырубила тебя ударом в горло. Сонная артерия, она такая… Нет, у меня было кое-что посолидней ребра ладони и незаряженного ствола, на случай непредвиденных обстоятельств, но все прошло так, как надо. Спасибо тебе за это, кстати. Если бы ты, в своем милом бреду и сумасшествии, не признался, что выстрелил меня, то следствие могло бы работать и дальше. Но честно скажу, доля риска во всем этом тоже была. Так что будем считать, что мне просто повезло?

И снова эта очаровательная улыбка и злые блестящие глаза.

— Тебя найдут. Тебя из под земли выкопают.

— Да что ты? Два года уже ищут.

— Мои люди…

— У тебя нет людей.

— Мой сын!..

— Тот, что считает, что его сумасшедший отец убил любовь всей его жизни? Ну-ну.

— Он поверит мне.

— О-очень в этом сомневаюсь. Ты один, Джейми. Смирись с этим. Ты совершенно один. И тебя все ненавидят. Жена. Сын. Люди. Партнеры. Город. Тебя все презирают, Джеймс Кейн. Абсолютно все.

Она смотрела на меня сквозь такое тонкое и прозрачное препятствие. Мне так хотелось разбить его и сомкнуть руки на ее мелкой шее. Сжать ее. Но я смог с силой сжать лишь черную трубку в своей руке, сильнее прижимая ее к уху:

— Зачем ты пришла? Посмотреть на то, что сделала?

Она внимательно всматривалась в мое лицо несколько мучительных секунд.

— Скажи мне: ты раскаиваешься за то, что сделал с Робертой?

— Я раскаиваюсь лишь в том, что не убил тебя, когда была возможность.

Ее лицо, только что спокойное, даже серьезно, снова озарила яркая улыбка. Сука.

— Я так и думала. Ладно, я просто хотела нанести визит вежливости. Не скучай, Джейми. И осторожнее с мылом в душевой. — Она повесила трубку и встала.

— Что? Нет! Нет!!! Вернись! Стой! Ты не можешь уйти! Саманта! Саманта!!! — Я вскочил на ноги и продолжал кричать в трубку, повешенную девушкой, будто мог докричаться до нее. С криком я ударил этой трубкой по разделяющими нас стеклу, а затем еще и еще. ЕЩЕ И ЕЩЕ! — Саманта! Вернись, сука! Ты за все ответишь! Я тебя из под земли достану, тварь!

Я уже бил по стеклу обеими руками, когда тот самый охранник, чертов Ральф, схватил меня под мышки и оттащил от него:

— Спокойно, мистер мэр, спокойно.

Спокойно? Нет. Я успокоюсь только в могиле. Но перед этим я обязательно убью эту суку. Снова. И на этот раз я это запомню.

Саманта

Встреча с мэром прошла шикарно. Да, я сделала глупый шаг, показавшись ему на глаза. Но он не сможет ничего. Кто ему поверит? Психам не верят.

На душе было легко и ясно. Более того, я была будто в предвкушении чего-то. Яркого, нового, светлого, долгожданного. Я предвкушала жизнь. Потому что я была свободна. Вкус свободы — неповторим. И я знала, что откусив от этого куска счастья один раз, уже не смогу отказаться, пока не поглощу его полностью. И о да, я сделаю это. Я проживу жизнь на максимуме. Мы проживем.

Сейчас я ехала на пассажирском сидении авто, в хорошем и удобном салоне. Еще бы, ведь это Aston Martin DB10, машина самого Джеймса Бонда!

Серебристое авто с обтекаемым корпусом мчалось на бешеной скорости, поэтому воздух, прорывающийся сквозь открытое окно, трепал мои волосы. Они были не белые, как у мамы и близнецов. А, скорее, серебряные. Я подняла руку и посмотрела на привычный золотой браслет на моем запястье. Вместо двух подвесок, маленького крестика и зайчонка, их было три. Третья — роза. Прекрасная роза из белого золота. Из динамиков раздавалась веселая музыка и я стала двигать в такт ей рукой, заставляя браслет перекатываться, ловя солнечный блеск на подвески.

— Надо заправиться.

Я повернулась к водителю. Красивый парень, даже молодой мужчина, с белоснежными волосами, темными бровями и небесно-голубыми глазами. Загорелая кожа, модельная внешность. Идеал.

— Как скажешь.

— Ты уверена в своем решении, Зайчишка-Сэми?

Я снова посмотрела за окно. Круглый дорожный знак запрещал движение автостопом. По полю, раскинувшемуся на всю правую сторону, неслись две лошади. Черная и рыжая. Вдалеке был человек, которому они наверняка принадлежат, но фигура его была настолько комично мала, что казалась нереальной. А жаль, мне хотелось бы узнать, если ли на нем ковбойская шляпа. Почему-то мне казалось, что есть.

Я снова обернулась к брату и улыбнулась:

— Да, Роберт. Я уверена.

Еще год спустя

Дэниэл

Концерт только что закончился, а из каждой двери коридора можно было услышать звук новостей:

«Ежегодный концерт таинственного скрипача-виртуоза под псевдонимом — Поэт, как всегда обрушился на наш город шквалом эмоций!»

«Вы это слышали? Как всегда — феерично! Выступление музыканта-загадки, Поэта, снова покорило всех и каждого! Не всем удается так передавать эмоции и сочетать несочетаемые стили, но он ловко, как фокусник мячами, жонглирует роком, классикой, кантри и…»

«Снимет ли он когда-нибудь маску? Ответ на вопрос, кто же скрывается за черной маской, тщательно скрывается каждым из приближенных звезды. Ходят слухи, что контракт о неразглашении содержит пункт о…»

Я зашел в пустую гримерку, закрывая за собой шум толпы и голоса корреспондентов. И почему все в команде это смотрят? Бесит.

Устало прислонился спиной к двери, стянул простую черную маску, скрывающую мою личность от людей, прикрыл разболевшиеся глаза. Сегодня было хуже, чем обычно.

Не знаю почему, ведь должно быть наоборот. С каждым годом должно быть проще и проще. Секунды, часы, дни, недели, месяцы новой жизни должны стирать из нашей памяти прошлое. Как море. Его вода, ветер, песок стачивают острые углы камней, также и мои острые чувства, по всем законам природы, да по любым, черт возьми, законам, должны были уже превратиться в обкатанную гальку. Но камни на моей душе все такие же грубые и невыносимо тяжелые.

Три года.

Три, блять, года.

И каждый чертов год я сам не свой. Родные и друзья меня не трогают. Даже Джулия, моя девушка, почувствовала, что сегодня стоит держаться от меня подальше. И правильно сделала. Я не хотел бы ее обижать. Да и ни кого не хотел бы. Но смогу ли сдержаться?

Единственное мое успокоение — в сцене. Каждый год в этот день: один и тот же город, одна и та же сцена.

Концерт закончился в 22–30. Мне осталось пережить час-полтора. И этот день наконец закончится. И у меня будет целый год, чтобы попытаться забыть. Снова. И убедиться, что любая попытка «забыть» приводит к обратному результату, заставляя четче вспоминать события, фразы, слова, глаза, губы… И думать, постоянно думать: «А что, если?..». А что, если бы я там был? А что, если бы я ее задержал? А что если бы я не послушал ее, не ушел?! А что если…