Школа (СИ) - Минин Андрей - Страница 18

Мгновение тишины и ведьма крутанулась вокруг своей оси, сбросив чужую личину.

— Умный?! — Спросила она, недобро меня осматривая. Козявке было лет восемнадцать.

— Не дурак. — Подтвердил я, показав ей язык. Не сдержался. Наглая больно.

Понимая, что я над ней прикалываюсь, она лишь фыркнула и указала головой на дверь, развернулась и пошла к своему месту, виляя попкой. Понятно, зачем директор её держит.

— Мал ещё туда смотреть, — молниеносно обернулась она, уличив меня.

— А нечего такие юбки короткие носить, — понесло меня. Язык — враг мой. — Лучше бы и дальше бабкой оставалась. Развратница!

— Чегоооо? — Выпучила она глаза от такой наглости. Я и сам понимал, что перегнул, но отступать было поздно.

— Эээ... это я так. Извините, — попытался я всё замять. Неудачно. Она неожиданно прыгнула вперёд, пролетев разделяющее нас расстояние, и попыталась дать мне подзатыльник. Увернулся.

— Обалдела, старая? — Снова сказал я глупость и стал диагностировать себя. Так и есть. Одно проклятие тех дубов, что подкараулили меня на лестнице — смогло преодолеть мою защиту. В народе его называют — безбашенность Соловья Разбойника. Ударяет по мозгам лучше литра водки и выкуренной галлюциногенной лягушки. Мда... Не повезло. Снять его нельзя. Само пройдёт через пару часов, но у меня нет столько времени, вновь увернулся я от кулачка шоколадки, оказавшись позади неё.

— Хочу тебя съесть, — вырвалось у меня само собой. Рука поднялась и шлёпнула её по попке. Отскочил, понимая, что этот день ничем хорошим уже не закончится.

— Тебе каюк малыш, — ласково так она улыбнулась, созывая тучу над головой.

— Что здесь, чёрт побери, происходит??? — Разогнал смрад, что стоял в приёмной одним движением брови Геннадий Ильич Муромец, сын того самого, обозревая поле боя. Мебель поломана. Картины на стенах порваны. Следы когтей на полу. И я такой весь из себя красивый, что прижимал к себе его секретаршу, перевязанную веревкой и красным бантом.

— Папа! — Обратилась она к нему, пустив слезу. Мне конец.

Глава 11. Преступление и наказание. Часть 2

— Всё, всё, успокойся. — Потчевал нас крепким чаем с вареньем этот легендарный волшебник, поглядывая на меня с показной укоризной, а в глазах бесенята. Белоснежа продолжала реветь и бить меня кулачком в плечо, сидя рядом. Верёвки я с неё снял, как и бант.

— Ещё раз извиняюсь, — пытался я сгладить первое впечатление. — Это всё то проклятие виновато. — Крутанул я рукой в воздухе.

— Всё нормально Андрей. Не переживай. Безбашенность Соловья Разбойника коварная штука. И более сильных магов косило. — Покивал Геннадий Ильич, стараясь не показывать улыбки.

— Ничего не нормально! — Вскричала шоколадка. — Он меня, меня... — Не могла она найти подходящее слово. — Обесчестил. Вот! — Сложила она руки на груди, покраснев и нахохлившись. Голова директора повернулась в мою сторону. Стало как то жарковато.

— Просто отшлёпал, — признался я, покраснев до корней волос. Дочка директора старалась не смотреть на меня, как и я на неё. Решила поработать у папы секретаршей. Третий класс, а тут такое. Мда.

— Ммм... Ну... — Причмокнул он, посмотрев в потолок, кивнул сам себе и спросил. — Что ты предлагаешь Белоснежа? Он ведь извинился и не контролировал себя. Может, простим?

— Нет. — Топнула она ножкой. — Пусть женится, — огорошила девица меня своим ответом. Да и отца, судя по тому, как он глаза выпучил, сплёвывая чай, что пошел не в то горло.

— Чегось? — Сощурил он взгляд, взяв себя в руки и перестав излучать доброту и всепрощение. Что-то в её ответе ему не понравилось.

— Женится, — не так уверенно промямлила она, бросив на меня косой взгляд.

— Ты обещана Буриславу Черных, сама знаешь. — Взмахнул он рукой, убрав лужу со стола и призвав новую чашку из шкафа. Подлетел и чайник, наполнив её кипятком до краёв.

— Я его ненавижу! — Вновь всхлипнула она. — Ходят слухи что он...

— Хватит! — Прервал он её, не дав договорить. — Помнишь наш уговор? — Взглянул он на меня мельком. — Найдешь достойного мужа до того, как тебе исполнится двадцать, что сможет защитить тебя не хуже меня, и я вас благословлю. Всё!

Она посмотрела на меня с надеждой, на что её отец лишь хмыкнул и дополнил сказанное:

— Он сам должен сделать тебе предложение. Сомневаюсь, что Андрей будет просить у меня твоей руки. — Я неистово закивал, получив за это новый удар по плечу от разозлившейся Белоснежы. — Теперь ступай, — указал он на дверь. — Работай, а нам с сим молодым человеком надо поговорить. — Попытался он её выпроводить.

Пока они препирались, я рассматривал убранство кабинета, а оно было интересным. Увлекательным.

Ещё с тех времён, когда был жив Илья Муромец, их род занимался разведением чайных грибов на продажу, да не простых, а с изюминкой. Квас, что получался из них, не только мог лечить, но и снимал усталость, дарил заряд бодрости, омолаживал кожу, да и много что ещё. Шли столетия, а их ассортимент только расширялся.

За спиной директора целый шкаф заполнен трёхлитровыми банками, с плавающими в них медузами грибов. В них плескалось молоко, какао, яблочный сок, вишнёвый и простая на вид вода.

— Нравится? — Изгнал-таки он свою дочь из кабинета, прошел мимо меня, прямо к шкафу и взял банку с тёмным содержимым — передав её мне. — Кофейный гриб. Заливаешь воду и через час, вместо неё у тебя лучшее кофе в мире, после испитая которого, твоя сила, выносливость и реакция увеличится на порядок. На время конечно. Минут двадцать.

— Спасибо, — принял я подарок из его рук, не зная, что сказать.

— Пустое, — отмахнулся он. — Как думаешь, зачем я тебя вызвал? — Вновь занял он кресло за столом.

— Не знаю, — пожал я плечами, став играться со щупальцами гриба, которые он выпустил из кофе. На их концах были глаза, что с любопытством меня осматривали. Пять минут обучения, и мы играем с ним в ладушки.

— В этой школе от меня нет секретов. Я знаю, что сейчас происходит в классе танцев, на арене, в подвалах и библиотеке. Смекаешь?

— Да, — отстал я от заснувшего в своей банке псевдоразумного гриба — бактерии, перестав дурачиться.

— С другими фигурантами драки сейчас разбираются их классные руководители. Старосты лишатся своих чёрных одежд, как и разрешения, посещать библиотеку на полгода. Ещё они надолго прописались в общих ванных комнатах, в качестве уборщиков. Из инвентаря, я велел выдать им лишь зубные щётки. — Помолчал он, дав мне осознать сказанное. — Осталось решить, что делать с тобой. — Забарабанил он пальцами по столу.

— Я защищался. — Проворчал я, укачивая банку с Митькой, как я назвал гриб. Мыть унитазы щёткой меня не прельщало.

— Знаю, — покивал он. — Лишь по этому, твоё наказание будет столь мягким. Тебе надлежит поработать в Лукоморье. В лечебнице не хватает рук, волхвы не справляются. Боюсь, в необъявленной войне с Ягой, что засела в урочище на границе с Китаем слишком много жертв.

— Так вы знаете, где она? — Удивился я.

— Знаем, но сделать ничего не можем. — Тяжко вздохнул он. — Её сила в заключении лишь выросла. Иван попытался скрутить её, вместе с десятком архимагов и не справился. Еле ноги унёс. — Хлебнул он остывшего чаю. — Боюсь, пока мы собираемся силами, под её начало стекается всё больше и больше тёмных магов, что творят в тех краях, чёрти что. Церковь и ведьмаки несут большие потери, пытаясь сдержать их натиск. Они обратились в Ватикан. Созывается крестовый поход.

— Понятно. Помогу, чем смогу, — принял я наказание, как должное.

— Тогда на этом всё, — встал он из-за стола. — Постарайся больше не попадать в неприятности и передавай привет бабушке, — открыл он мне дверь, так как мои руки были заняты.

— Постараюсь, — вышел я в приёмную. Следы нашей эпической битвы с Белоснежой исчезли, как не бывало. Только скукожившийся бантик остался.

— Гад! — Крикнула она мне в спину, стоило пройти мимо её стола.