Жертва для магистра (СИ) - Питерский Ярослав Михайлович - Страница 22

— Ладно, не психуй, в чем одет?

— Кто?

— Кто, кто — конь в пальто! В чем хвост твой одет то?

— Ты угадал, он действительно одет в пальто.

— Шутник.

— Нет, правда, в черное или темно-серое пальто и темную меховую шапку.

— Забавно, типичный портрет киллера, запоминающиеся приметы — серое пальто, темная шапка.

— А, что он по твоему, в оранжевую Аляску с голубой шапочкой и желтыми ботинками должен быть одет?!

— Нет но…

— И не каких больше примет!

Андрей вздохнул, и пристально посмотрев на Стаса, сказал:

— Ладно, ты куда собрался идти?

— Да тут. Не далеко к женщине одной.

— Ууу! Узнаю Андреева, хорошо, что хоть не к мужику, а то там, на телевидение глядишь и в голубые — запишешься!

— Нет, это я по работе, — оправдался Стас и покраснел.

Андрей, кинув головой взглянул на пакет в его руках и улыбнувшись, добавил:

— Ладно, теперь это так называется — на работу, ходят как на свидание, с дорогим вином, а работа связана в основном с женщинами, надеюсь ей не шестьдесят?

— Нет, тридцать с хвостиком, — зло ответил Стас.

— Ну, хоть это хорошо, а то посадили бы тебя, за домогательство к пенсионерке! Ге! Ге! — рассмеялся Малеев.

— Да пошел ты! Я к тебе как к другу, а ты!

— Ладно, ладно! Значит план такой: идешь, как не в чем не бывало, иди уверенно, что бы они не почувствовали, что ты их засек! Понял?! А потом, потом, разберемся.

— И все?! Ты, что меня как приманку? На живца?

Малеев на него зло посмотрел и ответил.

— Послушай, Андреев, а может тебе самому напомнить, как ты своих теле героев на живца, и за наркотой, и за оружием отправлял?! Ты ведь, тоже ими рисковал! Причем, у тебя даже прикрытия не было!

— Так ты хоть вооружен, а то, если они меня пристрелят возле подъезда, я хочу знать, что умру отомщенным, что ты их потом пристрелишь.

— Не волнуйся! — Малеев похлопал Стаса по плечу. — Ты умрешь героем и отомщенным героем, к твоей могиле будут нести цветы, в основном — обманутые тобой женщины. Тебе будет приятно.

— Ну, спасибо, ладно, ухожу в бой, если не вернусь, прошу считать меня коммунистом!

— А если вернешься? Га! Га! — опять рассмеялся Андрей.

— Да пошел ты! — и Стас, дернувшись, направился к выходу.

Улица встретила его холодным ветром. От ледяного февральского потока на глаза выступили слезы. Стас отвернулся от воздушного порыва и попытался осмотреться. Но у него это не получилось. Привыкшие к яркому свету глаза, воспринимали только черные силуэты.

— Вот, елки палки!

Нинин дом стоял через дорогу. Стас остановился на переходном переходе, пропуская поток автомобилей. Ничего подозрительного. Вокруг снуют, спешащие по домам люди. Обычный вечер миллионного города. Всем на всех наплевать, главное быстрей домой,… а там усевшись в кресле у телевизора… послушать новости… может быть криминальные… а вдруг расскажут об убийстве… знаменитого тележурналиста… Стас неожиданно поймал себя на мысли, что он злится на прохожих. Путь свободен. Загорелся зеленый сигнал светофора. Стас, медленно держа пакет с покупками на груди, шел к дому. На углу стояла пара алкашей. Один из них протянул руку и обратился к Стасу:

— Эй, земляк! Дай два рубля! На пузырь не хватает!

Стас, посмотрев на мужика, ответил:

— Видишь, руки заняты.

— Давай подержим, хоть до дому донесем, только два рубля дай!

— Я вам дам десятку — но до самой квартиры донесете!

Мужики с готовностью протянули руки. Стас передал им пакет и пошел дольше. Во дворе было темно. На столбах все лампочки как назло были разбиты. Свет падал только от окон дома. Стас краем глаза попытался осмотреть подход к подъезду, но нечего подозрительно не заметил.

— Куда нести то?! — крикнул из-за спины мужик, несший пакет.

Стас, обернулся и посмотрев на помощников, ответил:

— Третий подъезд, третий этаж.

— Понятно, чего ты там наложил? Как кирпичи, какие!

— Неси, неси, тут идти то двадцать метров.

Стас пропустил носильщика вперед. Сам пристроился за ним. У подъезда никого не было. Может, все это ему померещилось? Может, он зря вызвал Андрея… кстати где он? Стас даже пожалел, что дал мужикам нести пакет. Трус… он настоящий трус!

Мужик с пакетом остановился перед подъездом, что бы ему открыли дверь, Стас потянулся к ручке. Но из плеча выскочил второй добровольный помощник. Он услужливо, открыл темный прямоугольник… Неожиданный удар железной трубой — обрушился на голову мужика. Тот, даже не успев вскрикнуть, рухнул на землю, его друг от испуга выронил пакет. Об асфальт звякнули банки и разлеталась бутылка с вином. Стас услышал сзади голос Андрея:

— Берегись сзади!!

Но обернутся, он не успел. Удар чем — то железным пришелся по правой части черепа. Стаса спасла шапка, его большая норковая шапка. Она смягчила удар и вместе с железкой соскользнула на землю. Металл звякнул об асфальт. Стас устоял на ногах. В это время грохнул пистолетный выстрел. Темная тень метнулась в темноту двора. Второй нападавший сильным толчком сбил Стаса с ног и устремился в другую сторону. Через секунду он скрылся за темными силуэтами гаражей. Рядом со Стасом сидя на земле причитал испуганный мужик:

— А! Ё мое! Ааа!!! Мать его! Вот мать его! Ой! Ой!

Его приятель лежал зажатый дверью подъезда. Темная струя крови вытекала из-под его затылка. Подбежал запыхавшийся Андрей. Он испуганно крикнул:

— Ну, живой?!

Стас, подняв голову, посмотрел на Малеева и тихо ответил:

— Я то живой, а вот этот, — Стас кивнул на мужика с раскроенным черепом. Малеев наклонившись над ним, пощупал пульс и выпрямившись, грустно заметил, убирая пистолет под мышку в кобуру:

— Нет, скорая уже ничего не сделает. Труповоз нужен. Стас, у тебя сотик есть? Вызывай группу, привез ты нам мокруху!

Стас, доставая телефон из кармана, посмотрев на Андрея, ответил:

— А ведь ты бы не успел, мне повезло, что мужик опохмелиться хотел, вместо него должен я лежать! На сам вызывай, — и он протянул трубку Малееву.

Рядом бормотал второй мужик, он все еще не мог поверить, что его товарищ мертв:

— Ну, мать его! Ну, мать его! Васька! Вот бля опохмелились!

Андреев попытался подняться, но у него зашумело в голове, и он чуть было не упал. Малеев видя, что Стас потерял координацию движения, подхватил его по руку и помог встать на ноги.

— Ты, как нормально?

— Нет, что-то голова после удара кружится, шапка то меня спасла, она смягчила соприкосновение это железки с моим черепом.

— Может все-таки скорую, а? — с сомнением посмотрел на бледного Стаса Малеев.

— Нет. Знаешь, Андрей. Давай я вашу группу, тут у одного человека подожду, а? Она меня ждет, я там у нее в квартире хоть умоюсь, а потом выйду?!

Малеев покачал головой.

— Эх, Стас, сгубят тебя бабы! Сгубят, попомни мое слово! Иди уж! Ладно, опросим тебя позже.

— А я? Можно и я пойду, — робко подал голос сидящий на земле мужик.

Стас, с высокомерием посмотрев на него и, похлопал его по плечу:

— А ты, ты сиди, сиди, а не то я тебя наручниками к двери прикую!

Мужик расстроено плюнул в сторону:

— Вот, тебе бля, похмел, мать! Вот влип! Теперь легавые затаскают!

— Чего?! Чего ты сказал?! — зло спросил Малеев.

— Не, не, я ничего, так — холодно говорю, — с опаской взглянув Малеева, поежился мужик.

Стас, посмотрев на этот диалог, грустно улыбнулся и вошел в подъезд. До третьего этажа он еле дошел. Голова кружилась, а ноги подкашивались. Андреев чтобы не упасть крепко держался за перила. Только при свете подъездной лампочки он рассмотрел кровь на своей руке. А когда снял шапку и потрогал голову, то понял, что все — таки железный прут разбил ему кожу на макушке.

Нина открыла дверь практически сразу. Она всплеснула руками. В глазах мелькнул не поддельный испуг.

— Ой, ой, Стас, что это с вами?! Ой, ой, вы ведь бледный как мел! Ой, проходите. Может скорую? — причитала женщина, заботливо усаживая его на стул в прихожей.