Богиня не может ошибаться (СИ) - Николаева Раиса Борисовна - Страница 20

— Вы даже не представляете, насколько сложен, — медленно сказал Ингор, было заметно, что он колеблется говорить или нет, внимательно посмотрел на Росету и вдруг решился.

— После похорон, когда я немного пришел в себя, я захотел просмотреть личные бумаги отца. Я подумал, что его личные заметки, которые он вел, помогут мне определиться с расстановкой сил. Я надеялся, что подсказки отца помогут мне избежать ошибок. Надеялся, найти подсказки, что помогли бы мне понять кто мой друг, а кто враг. Личные бумаги отца были защищены магически, это меня не беспокоило. Ведь понятно, кто накладывал защиту, тот ее может и снять. Однако, когда маг начал вскрывать тайник, все бумаги, документы, записи, сгорели, за секунду превратившись в пепел. Маг, каялся, что совершил непростительную ошибку, говорил, что готов понести любое наказание и смотрел на меня виноватыми глазами. Вот только я знал, что он извиняется не за свою ошибку, а за то, что был вынужден так поступить.

Росета затаив дыхание слушала Ингора, она вдруг поняла, что то, что он сейчас сказал, он никогда не говорил никому на свете. И еще она вдруг почувствовала, как ему плохо. Он один. Один против магов, против нечистых на руку чиновников, против внешних врагов.

Такая боль, такое сочувствие затопило ее душу, появилось неукротимое желание разорвать в клочья всех, кто стоял у Ингора на пути. Это желание было настолько сильным, что она в первый раз пожалела о том, что их брачные узы разорваны.

Глава 25

А еще Росета неожиданно осознала, что она не боится. Не боится никого: Ни Архимага, ни заров, ни проблем.

— Вы не можете один решать все проблемы, что стоят перед Вами. Тем более, что решать их надо практически одновременно — твердо и спокойно сказала Росета. — Вы должны выбрать приоритет, и разделить их на те, что Вы должны решать лично, например, вопрос с гильдией магов, и на те, что вполне способны решить Выши подчиненные.

Ингор согласно кивнул головой, а потом, как-то криво усмехнувшись, стал рассказывать.

— Бумаги отца сгорели. Вопросы, которые мне надо было решать, сыпались со всех сторон. Я совершенно растерялся: и от неожиданно свалившейся на меня короне, и от обязанностей, что обрушились, вслед за ней. И тогда, в то самое трудное время, я полностью доверил решение всех проблем министрам и высшим чиновникам. Рассуждал я, примерно так, если отец назначил их на эти должности, значит, он им доверял, значит, мог доверять и я. Если бы Вы знали, Росета, что после этого началось! — и снова горькие, тоскливые нотки проскользнули в голосе Ингора. — Я доверял, а люди, которых я знал чуть не с пеленок, подсовывали мне на подпись указы, часто противоречащие друг другу, блюдя личную выгоду. А! — он безнадежно махнул рукой, — не хочу вспоминать.

— Вы поэтому ввели герцога в Совет, чтобы был человек, которому Вы могли бы доверять? — перебила его Росета.

— Мы с ним воевали бок о бок, — просто сказал Ингор. — Когда мне было семнадцать, отец разрешил мне участвовать в боевых действиях во время тех конфликтов с зарами. Он считал, что поскольку я должен со временем занять должность Главнокомандующего при моем старшем брате, мне необходимо хорошо узнать жизнь воинов, деля с ними все тяготы армейской жизни. Я был не против, — немного повеселел Ингор, вспоминая то время. — Мне нравилась такая жизнь, солдаты любили меняя. Наверно, благодаря этому я еще на троне, — невесело усмехнулся он. — Армия меня поддерживает, хоть на нее я пока могу положиться.

— Армия против магов… — неуверенно протянула Росета и вопросительно взглянула на Ингора.

— Нет, я постараюсь этого ни за что не допустить, — резко ответил он ей. — Я не хочу войны внутри моей страны.

— Маги очень сильны, — полуутвердительно, полувопросительно сказала Росета, пытаясь догадаться, чего особенно боится Ингор.

— Маги сильны, но их очень мало, — начал объяснять он. — Ничего не стоит настроить народ против них, люди магов не любят. За свою работу они требуют баснословных денег, это злит всех. Стоит бросить клич и магов убьют всех до единого, как бы ни были они сильны, их вырежут планомерно одного за другим. Вот только это принесет только вред моей стране. В других королевствах маги-то останутся, — невесело усмехнулся он, — значит, расправа с магами ослабит страну и получается, что этого допустить нельзя.

Росета рассерженно фыркнула. Она уже ненавидела всех магов во главе с Грийоном, вставляющих палки в колеса и мешающих Ингору управлять страной.

— Росета, — вдруг спросил Ингор, — а что Вас связывает с Архимагом?

Она вытаращила на него глаза. Более дурацкого вопроса, он просто не мог и задать.

— Ничего, — искренне ответила она. Я видела его один раз в жизни, но сейчас даже не могу припомнить, о чем с ним говорила. Скорее всего, какие-то банальности. А почему Вы об этом спросили?

— Видишь ли, Архимаг очень сильно настаивал на моем браке с Вами. Других девушек он отмел достаточно категорично. Вот я и подумал… — Ингор замолчал, но Росета и так догадалась, о чем он подумал. На секунду ей стало так обидно и горько. Но потом здравый смысл заставил ее успокоиться, и открыто взглянуть ему в глаза.

— Ингор, я клянусь, что Архимаг ни разу не пытался говорить со мной, что-то требовать от меня, давить на меня, заставляя поступать во вред твоей стране.

— А Вашего отца с Архимагом ничего не связывает? — не успокаивался Ингор. Росета немного подумала.

— За отца я не могу ручаться, — честно сказала она, — но даже он не смог заставить меня поступать во вред Лессадии.

— Но если во вред не Лессадии, а, лично, мне?

Росета почувствовала, что это совсем не праздный вопрос, теперь была ее очередь невесело усмехаться.

— Ингор, — просто сказала она, — я любила Вас до беспамятства. Даже сто отцов и сто Архимагов впридачу, не смогли бы меня заставить хоть как-то навредить Вам.

Лицо Ингора как-то посветлело, а Росета содрогнулась, представив, что чувствовал к ней Ингор, который не любил ее изначально, да еще был уверен, что ее ему подсунули его злейшие враги.

Глава 26

Она побыстрее выбросила эти мысли из головы. Лучше думать о том, как помочь ему сейчас, чем о том — как она могла прожить столько недель во дворце, не попытавшись хоть чуть-чуть изменить такое плохое отношение мужа к себе?

— Мне кажется, Вы можете доверять де Грато, — тихо сказала Росета.

— Я и доверяю. Но и у него есть своя тайная цель. Вы знаете, что его единственный сын погиб тогда вместе с моим отцом и братом. С тех под Грато ненавидит заров лютой ненавистью и хоть не призывает к войне с ними, но, тем не менее, не упускает ни одного повода подлить масла в огонь этой вражды.

Росета молчала, подавленная грузом всего услышанного за этот час. А вот мысли Ингора, при воспоминании о заразах направились в другое русло.

— Хочу сказать Вам еще раз спасибо за эти кристаллы, — благодарно взглянув на Росету, сказал он. — Я постараюсь добиться разрешения, чтобы наши люди прошли тем порталом. Может что-то удастся выяснить?

— Ничего не получится, Зария закрыла все порталы, что вели на их земли, закрыли уже давно. Отцу тогда это очень не понравилось, но протестовать было бесполезно. Зары полностью в одностороннем порядке оплатили все расходы, связанные с закрытием порталов.

Слова Росеты о закрытии порталов, немедленно напомнили обоим о закрытии порталов и между их королевствами. Вспоминать об этом было неприятно ни ей, ни ему.

— Что Вы предпримите? — спросила Росета, чтобы прервать неловкую паузу, что возникла после слов о порталах. Ингор подумал немного и начал перечислять:

— Разберусь со школами и больницами, разберусь с заместителями Конрода… — Ингор немного подумал: — Ну, еще раз поговорю с Грийоном…

— Нет, нет, нет! — страстно перебила его Росета. — Пока у Вас не будет против него каких-то улик, или доказательств, что он действует Вам во вред, Вы не должны с ним разговаривать! Сначала необходимо выяснить, кто из Ваших приближенных помогает ему.