Наслѣдство (СИ) - Чепъ Инна Рудольфовна - Страница 31

— Я вам доверяю гораздо больше, чем вы сами себе верите. Катя, чтобы с вами не происходило, мы это преодолеем.

Мережская промолчала. Его «мы» грело ей душу.

Часы неумолимо тикали.

— Отец не бросит свою затею. Он никогда не отступает.

— У нас есть немного времени. Что-нибудь придумаем.

— Угу.

Екатерина устало уткнулась ему в плечо. Руки ее, которые она не знала куда деть, невесомо легли мужчине на талию. Михаил одной ладонью прижал девушку к себе, а другой гладил по спине.

— Все будет хорошо, вот увидите. Вам достанется этот дом…

— Не хочу! — прошептала зло Катя. — Не нужен он мне! Я вообще от наследства отказаться хочу. Мне бы купить маленький домишко где-нибудь очень далеко… да хоть в вашем городке.

— И что вы там будете делать?

— Шить? Я в пансионате вышивала лучше всех. А еще я вязать умею.

Климский мягко улыбнулся ее воздушным мечтам.

— Хорошо, а дом вы на что купите?

— У меня есть деньги. Только мне не хватает немножко… А продать больше нечего.

— Столовое серебро.

— Оно Мережских. И достанется наследнику. А свои драгоценности я все уже сдала.

Его рука стала перебирать ее локоны.

— Не волнуйтесь. Если вам не хватает немного — не беда, можно же и поторговаться. Я очень неплохо сбиваю цену.

— Неужели?

— Честно. Между прочим, мать с детства брала меня на рынок. Так что я торгуюсь как заправская кухарка.

Михаил переместил пальцы на ее шею. Екатерина чувствовала как от его ладоней по телу расходится тепло. Инстинктивно она сильнее вжалась в мужчину.

Было хорошо. Спокойно, уютно… жарко. Жалко, что это все неправильно…

Климский не выдержал: чуть отстранился, склонился к ее лицу. Коснулся поцелуем виска, щеки, губ…

И Катя неумело ответила.

Михаил целовался нежно, но как-то яростно — со всем пылом страстного человека. Девушка — неуверенно, робко, смущенно. Они простояли какое-то время в дверном проеме, пока Климский не сместил инкнессу вправо, прижимая к стене. Дверь, удерживаемая раньше их телами, оглушительно хлопнула, разбивая на осколки очарование минуты.

Мережская опомнилась, отстранилась и в ужасе закрыла лицо руками.

— Катя, ну что ты? Что опять не так? Разве тебе было неприятно?

— Приятно, — шепотом, как в страшном грехе, призналась вдова.

— Значит, я тебе все-таки нравлюсь? Только честно.

— Да, но…

Михаил тяжело вздохнул.

— Хорошо, я понял. Пойдем чай пить?

Катерина кивнула и неуверенно вложила свою руку в его. Ладонь ее немного подрагивала.

Весь ужин вдова с неприязнью косилась на дверь кабинета. Михаил счел это добрым знаком, но когда время приблизилось к полуночи, Катя с явным сожалением отложила шитье и, пожелав юристу доброй ночи, удалилась. Мужчина ушел в свою спальню следом, но еще долго он то и дело выходил в коридор и прислушивался. Так, на всякий случай. Было то, что пугало Мережскую, реальным или выдуманным, но проблемы оно им приносило самые настоящие.

Через несколько часов Михаил забылся беспокойным сном.

Хлопнула дверь.

Мужчина подскочил на кровати, озираясь.

Катерина, простоволосая, босая, в одной тонкой ночной рубашке, в нерешительности стояла у камина.

— Мне страшно, — прошептала она.

— Иди сюда.

Мережская послушно подошла, легла рядом. Михаил обнял девушку, поцеловал в лоб и сказал:

— Спи.

Инкнесса закрыла глаза. Потом открыла.

— А ведь ты меня предал.

— Что?

— Ты сам знаешь, что предал.

— Я…

— Молчи, — она посмотрела на него странным тяжелым взглядом. — У тебя нет оправданий. Ты прекрасно осознаешь, что виноват. А ведь ты знаешь, как карается предательство. Смертью.

Климский вздрогнул, с ужасом смотря на исказившееся лицо девушки. Мережская безумно усмехнулась и вдруг одним движением села на Михаила. Руки ее легли ему на плечи.

— Хочешь ощутить месть на вкус?

— Ка…

Ее пальцы впились в его горло. Мужчина почувствовал, что задыхается, и… проснулся.

По спине его тек пот.

В дверь постучали. Задремавшая было Катерина спросонья открыла дверь, не спрашивая.

На пороге стоял обеспокоенный чем-то Михаил.

— Все в порядке?

Катя поежилась от сквозняка и кивнула.

— Да. А у вас?

— Вроде бы. — мужчина потер шею. — Мне… Мне надо поговорить с вами.

Холодный ветер прошелся по ногам. Вдова посмотрела в глубь комнаты, где лежала шаль, потом на юриста.

За его спиной стоял паук. Огромный, почти с человеческий рост. Лапы его тянулись к Климскому…

Екатерина схватила мужчину за руку, втянула в комнату и захлопнула дверь.

— Сейчас вы тоже ничего не видели???

Юрист посмотрел на нее недоуменно. Потом шагнул к ней и просто крепко обнял.

— Все будет, как следует, — сказал он.

— Хорошо, да? — всхлипнув, спросила Катя.

— Зачем же хорошо? Будет, как надо.

Екатерина подняла голову, чтобы посмотреть мужчине в глаза.

Рубашка на Михаиле зашевелилась, порвалась, и из его тела стали расти паучьи лапы…

Мережская отчаянно закричала, вырвалась из рук чудовища и выбежала в коридор.

— Катя?

Климский поймал ее у лестницы, но вид юриста не успокоил девушку, наоборот, она вдруг больно ударила его и попыталась вырваться из кольца мужских рук. Михаил сильнее прижал беглянку к себе.

— Кошмар, да? Все хорошо. Все хорошо, не бойся, я с тобой.

Катерина нерешительно его обняла, не отрывая взгляда от его рубашки.

Ткань оставалась обычной тканью и шевелиться сама по себе отказывалась.

Упало что-то в комнате Николая, и Катя вздрогнула. Посмотрела на дверь в его спальню, потом перевела настороженный взгляд на свою.

— Страшно возвращаться? — догадался Михаил. — Давай я схожу проверю.

— Не надо!!! — В его руку вцепились мертвой хваткой.

— Надо. По мне если и бояться, то по крайней мере, известного противника.

Мужчина отцепил ее пальцы и решительным шагом направился в конец коридора. Поникшая девушка поплелась следом.

Осмотр комнаты ничего не дал. Посторонних людей, животных и даже предметов обнаружено не было.

— Никого, — сообщил юрист хозяйке, откидывая край одеяла, — можно спокойно спать.

Мережская попятилась от кровати. Михаил вздохнул и уселся в кресло.

— Давайте, я останусь. Или вы меня боитесь?

Вообще-то Катя боялась. Правда не столько его, сколько себя.

— Нет.

— Вот и славно!

Мужчина вытянул ноги, подпер голову рукой и прикрыл глаза.

— Хороших снов.

— Доброй ночи, — ответила Катя, залезая в кровать.

Сны ей приснились действительно хорошие.

Солнце уже встало, когда Михаил растормошил Катерину и, приказав никого не впускать в дом, умчался по какому-то срочному делу. Напуганная внезапно свалившимся на нее одиночеством, от которого она уже успела отвыкнуть за последние недели, Мережская полдня проторчала в прихожей. Она сама не знала, чего боялась больше: что ее юрист не вернется, или что в дверь постучат вежливые люди с медицинским саквояжем и прочной веревкой. Дуня смотрела на караулившую у двери хозяйку с сомнением в ее разумности, и это еще больше заставляло вдову нервничать.

Принесли почту. Нелепая записка от Талькина, два письма для Николая, утренняя газета и короткий листок с двумя строками: «Время на исходе. Никогда не оставайся одна. А.М.»

К обеду Екатерина совсем извелась, и когда в дверь постучали, она скорее испугалась, чем обрадовалась. Стук повторился, потом наглый гость сам толкнул дверь…

С таким радостным визгом на Михаиле не висла даже Лиза, получившая какой-нибудь долгожданный подарок.

— Тихо. Тихо. — Опешивший мужчина замер, разведя руки в стороны. — Я живой, я дома. Все хорошо.

Екатерина крепче его обняла.

— Да. Слава Отцу, вы вернулись.

— Да. И кое-что принес.