Эффект бабочки (СИ) - Акулова Мария - Страница 46

– Когда он протянул к тебе свои ручки, тогда и…

– Зачем?! – Ася же снова не знала, плакать ей или смеяться. Петю совсем не жалко, но поведение Глеба… И ради чего? Из-за кого? Из за нее! По мелочи!

– Чтоб бедному было, чем заняться, кроме как сторожить у подъезда мою бабочку, – убрав руку девушки от лица, Имагин сел, притянул ее к себе на колени, давая какое-то время на подумать, или наоборот – избавляя от такой необходимости, поцеловал.

– Я тогда еще не была твоей… бабочкой.

Настя потратила это время с пользой, правда больше с удовольствием.

– Настенька, ты была моей бабочкой ровно с того момента, как я тебя увидел. Даже немного раньше – с того момента, как почувствовал твое присутствие, как начал искать что-то глазами. Искал и нашел – такую наивную, отчаянно пытающуюся казаться раскрепощенной, смелой, дерзкой, сильной… С пылающими щеками, горящими глазами… А как она двигалась… А потом мы встретились глазами. Я и моя бабочка. По-моему, я ей не понравился. Еще бы… Какой-то агрессивный хищник с жадным взглядом и состоянием полной боевой готовности в шта…

– Имагин, ну красиво же начал… – Настя склонила голову, немного журя своего пылкого рыцаря, который пытался произнести, пожалуй, самую романтичную речь, какую Веселовой только приходилось слышать.

– Прости. Так вот, бабочке я не понравился, а потом еще больше не понравился, а потом окончательно не понравился. Но она-то, глупая, не знала, что она уже моя. А я безумно терпелив. Знаешь почему?

– Почему?

– Потому что любое ожидание, терпение и старание вознаграждается результатом. И вот он – результат, – пройдясь сначала руками, а потом взглядом по вновь обнаженному силуэту, Глеб снова полез целоваться.

– То есть, ты хотел со мной переспать? – Настя чуть отклонилась, снова сощурилась.

– Конечно, хотел. И не раз, и по-всякому, считай, сегодня одну сотую исполнили.

– Ты не романтик, – покачав головой, Настя вновь приблизилась к лицу мужчины.

– Романтик, Настенька, просто, когда ты сидишь у меня на коленях, то еще я немного пошляк. Вот завтра, когда снова будем одеты, тогда буду плести о чувствах, обещаю.

– Кто же тебе завтра-то поверит? – диалог велся очень странным образом – чередуя слова с касаниями губ, щек, носов.

– Я очень убедительный романтик-пошляк.

– Ладно, проверим, – так ночные разговоры закончились. Да и ночь тоже. Засыпали они уже после восхода. Глеб поставил будильник на девять утра, чтоб в двенадцать быть уже в аэропорту. Поездку никто не отменял.

А было бы хорошо…

Было бы хорошо, чтоб ему не надо было никуда лететь, ей не надо было уезжать, не надо было в субботу идти в Бабочку… Настя заснула первой, вслед за ней и Глеб. Как-то так случилось, что думали они об одном.

***

А утром, ожидаемо, проспали. Глеб носился по квартире, цепляясь за мебель и прочую разбросанную ночью мелочевку, Настя сначала пыталась чем-то помочь, а потом смирилась, затихла на кровати, одним только взглядом следя за мечущимся по квартире мужчиной.

Правда и этого долго не выдержала – отправилась на кухню варить кофе. Глеб скривился, но выпил, даже поблагодарил. На искренность его 'очень вкусно', Настя не слишком уповала – никогда не умела варить, зато готовила неплохо, сотворенная яичница была съедена уже с неподдельным аппетитом.

Через двадцать минут после авральной побудки, чемодан стоял у двери, хозяин квартиры паковал в сумку ноутбук, а Настя безуспешно пыталась найти очень важный и очень личный элемент собственного гардероба, который, как клялся Имагин, тот и в глаза не видел. На вопрос – как тогда снимал, мужчина ответил, что не глядя. Пришлось влезать в джинсы так, и чувствовать себя безумно мятежной дурочкой. Хорошо, что подвезти ее до дому было Глебу по пути, а значит, шляться так по городу не придется.

– Идем? – одновременно пытаясь обуться и прочесть пришедшее от мамы смс, Настя не заметила, как Имагин подошел сзади, обнял, поцеловал в макушку, развернул, глядя в глаза очень-очень серьезно.

– Настя, можно я тебя кое о чем попрошу? – от такого его тона становилось не по себе. Очень уж осторожного и в то же время делового.

– Проси.

– Ты только не отказывайся сразу, хорошо? Дай сначала договорить…

Лучше б он сразу переходил к делу, ей богу. А то вариантов в голове тут же возникает куча, причем один хуже другого.

– В общем… Вот ключи, – в Настину руку была вложена связка. – Переезжай ко мне.

***

Настя была… Нет, это было не удивление. И даже не шок. И не ступор. Это было… да даже слов таких нет, чтоб описать ее состояние.

– Ты что..?

– Вот, а теперь слушай… – видимо, такой реакции от нее и ожидали. – Во-первых, я действительно хочу, чтоб ты дождалась меня здесь. Во-вторых, в среду придут мастера в очередной раз чинить кондиционер, и кто-то должен их впустить, а потом проследить за работой, ну и убедиться, что починили. Я мог бы попросить заехать Марка, но у него своих забот полно, соседей тоже не хочу. А ты… Я в принципе хочу видеть тебя здесь, а так… У тебя будет время привыкнуть.

– Я не могу, – Настя попыталась вернуть связку, Глеб тут же спрятал руки за спиной, явно демонстрируя свое нежелание ее принимать. – Наша квартира пустует, я должна ее… сторожить.

– Хорошо, не хочешь – не переезжай, но ключи пусть будут у тебя. Если возникнет желание – придешь.

– Я могу проследить за тем, как будут работать мастера, но переезжать…

– Хорошо, – прочитав откровенную панику в глазах Насти, давить дальше Глеб не решился. Главное, что вернуть уже не пытается. С остальным разобраться можно будет позже. – Тогда придешь в среду?

– Да, – сжав связку в ладошке, Настя отправила ее в сумку. Вот так просто Имагин вручил ей ключи от своего дома.

– Поехали.

А потом схватил чемодан, проинструктировал насчет того, как отключать сигнализацию, научил закрывать замки, представил охраннику на первом этаже, а потом ехал как обычно неспешно, расслабленно, сыто и довольно.

Он все теперь делал так – сыто и довольно, что сильно удивляло Настю, для которой ночной забег оказался выматывающим, хоть и безумно приятным.

Прощание у ее арки получилось скомканным, потому что время поджимало, но приятным.

– Как приземлитесь – скинешь сообщением.

– Хорошо. Заселимся – наберу в скайпе.

– Ладно. А обратно…

– В пятницу.

– Долго… – Настя нахмурилась, считая дни.

– На самом деле, быстро, не успеешь соскучиться, – Глеб коснулся морщинки на лбу девушки губами.

– Вот и проверим, – Настя легко могла бы поспорить. Уже скучала.

– Приеду – проверим, – а Глеб посмотрел напоследок в глаза, чмокнул в щеку, вернулся в машину.

Как же не вовремя иногда случаются командировки! С каким удовольствием он летел бы сейчас на другой самолет. Куда-то в теплые края, и чтоб рядом сидела Настя. Листала путеводитель и делилась мыслями о том, куда они обязаны сходить, а он сам бы считал, сколько дней можно будет провести с ней, не вылезая из постели, разве что для того, чтоб поесть и скупаться.

Глеб хмыкнул, бросая взгляд в зеркало заднего вида – Насти видно уже не было.

Ну вот, соврал. Вроде как обещал, что когда она уже не будет сидеть голой на его коленях, в нем заснет пошляк и проснется романтик, а получилось, что все мысли только в одну сторону. Ну ничего, романтик с пошляком в нем когда-то обязательно уживутся, им просто нужно дать время. Так же, как Насте на то, чтоб привыкла к тяжести ключей в сумочке.

И к этому его 'моя бабочка'. Ну хоть здесь не соврал – бабочка определенно его.

***

Первым делом, по возвращении домой, Настя тут же позвонила родным. Добрались они хорошо, успели даже поспать, поесть и теперь собирались гулять.

Андрей – со своими многочисленными летними друзьями, которые ждали его приезда как манны небесной, мама с бабушкой – в парк, а оттуда до магазина, чтоб уже вечером в четыре руки соорудить вкуснющий торт.

Настя обзавидовалась, пообещала маме, что будет вести себя хорошо, а бабушке – что тоже приедет, только позже, а потом положила трубку, упала на диван, зарывшись лицом в подушку, расплылась в улыбке.