Адептка - Рэй Анна - Страница 23

Марина зачерпнула половником пунш из металлического чана и разлила напиток в цветные стеклянные фужеры.

— Странный контраст, — вновь удивилась Марвел, сравнивая искусную работу стеклодувов с железной уродливой посудиной.

— Котел из алхимической лаборатории. Не переживай, мы его отмыли. А фужеры делаем сами. Мы изучаем гончарное дело, стекольное, чеканку… ну и много чего еще, совершенствуя и придумывая новые формулы и материалы, — пояснила Марина.

Девушки забрали напитки с десертом и присели на широкий подоконник. С третьего этажа гостиной, где они находились, открывался вид на океан. Сейчас, в вечерние часы, он казался черным и бескрайним.

— Интересная у вас жизнь. — Марвел улыбнулась новой подруге и поинтересовалась, стараясь поддержать беседу: — В алхимических лабораториях есть печи?

— Чего там только нет, — хмыкнула собеседница. — По сути, лаборатории — это пещеры в подвале замка. Говорят, принц Агнус проводил в них тайные опыты: он увлекался механикой, алхимией и артефакторикой, хоть и был стихийником. Ходят слухи, что где-то есть секретная комната принца, в которой он создавал уникальные механизмы, превращал кристаллы в алмазы, а металл — в золото. И даже оживлял железные куклы. Но комнату Агнуса так и не нашли.

— Оживлял куклы? — зачарованно переспросила Марвел. — Вот бы найти эту секретную комнату! А еще хоть одним глазком посмотреть бы на вашу лабораторию.

Она осознала, что и эта часть студенческой жизни проходит мимо нее. Все же надо встретиться с библиотекарем Вольпе и расспросить не только про историю Белавии, но и о легендах, связанных с замком. Наверняка ректор на экзамене задаст какой-нибудь заковыристый вопрос, ведь устроил же он конкурс, где Марвел за десять минут пришлось смастерить хронометр с магической иллюзией.

— Хочешь заглянуть в наши лаборатории? Это можно устроить. Правда, мехады и мехмаги у нас редкие гости, — подмигнула собеседнице Марина. — Обычно секретарь ректора показывает аудитории, цех, лаборатории всем первачкам, но ты же сразу попала на четвертый курс. Да и лира Стерлинг мнит себя королевой, хотя это ее прямые обязанности. Кстати, как тебе удалось поступить на магическую механику, да еще на предпоследний курс? Ходят слухи, у тебя всего лишь домашнее обучение.

— Просто повезло. — Марвел не стала вдаваться в подробности и говорить о стихийном даре огня. — Я собиралась поступать на артефакторику, но после конкурса декан Морган посчитал, что я ему подхожу. И теперь мне приходится догонять сокурсников и досдавать экзамены по механике.

— Уверена, ты все сдашь. Тем более на первых курсах лишь теория, вся практика и основная учеба начинаются с третьего курса, — подбодрила новую подругу Марина. — Значит, у тебя дар заряжать артефакты? Без этого ты бы не прошла конкурс к мехмагам. И не переживай, что не попала на артефакторику. С Рэмом, которого взяли вместо Алегрии, сложно тягаться. Говорят, он гений.

— Кстати об Алегрии. — Марвел понизила голос. — Ходят слухи, что она погибла в алхимической лаборатории в вечернее время. Неужели туда так легко попасть?

— После занятий посещение лаборатории только по согласованию с деканом Арманьяком или магистром Клэр. — Марина закусила нижнюю губу и задумалась. — Знаешь, я тоже об этом размышляла и полагаю, что смерть Али выглядит странно.

— Почему?

Хоть ранее Марвел дала себе слово не вникать в детали гибели адептки, но любопытство победило.

— У Алегрии не было разрешения на посещение лаборатории во внеурочное время, она же с артефакторики, а не с факультета алхимии, — пояснила собеседница.

— Может, ее кто-то провел? — предположила Марвел.

— Скорее всего, — кивнула Марина, подтверждая догадку собеседницы.

— Провел или заманил, — догадалась адептка Уэлч. А перехватив настороженный взгляд, пояснила: — Я толком не знаю, что именно произошло с Алегрией, а ведь живу в ее комнате. Немного жутковато.

Марина замялась, но все же ответила:

— Аля отравилась вредными испарениями от алхимических соединений. И это странно.

— Почему странно?

— Во-первых, даже первокурсники знают, что при проведении подобных опытов необходимо надеть защитную маску. А если она не надела, значит, подобные опыты проводить не планировала. Во-вторых, если у Алегрии не было официального разрешения на внеурочные занятия, то растворов и ингредиентов быть не должно: они выдаются под роспись деканом или магистром. Поэтому проводить в такое время опыты она никак не могла, только если использовала лабораторию для свиданий…

Договорить девушка не успела, их беседу вновь нарушил смех. Студентки с факультета алхимии развлекали Германа Пирса, громко хихикая и жеманничая. Но он не обращал на них никакого внимания, а словно коршун следил за Марвел. Среди поклонниц белокурого Пирса находилась и Лора Кирана.

— Странно, вроде бы Лора недолюбливала его, — удивилась Марвел.

— Там все сложно, — махнула рукой Марина. — В прошлом году Герман с ней встречался, потом увлекся другой, а Лора страдала. Теперь она то вздыхает по нему, то ненавидит.

— Той другой, кем увлекся Герман, была Алегрия? — Марвел вспомнила слова Лоры о том, что Пирс преследовал адептку Вудсток.

— Алегрия? — нахмурилась Марина. — Нет, он был влюблен в Элен Кедвик. Хотя Герман тот еще бабник. Может, за Алегрией тоже ухлестывал.

— Лора сказала, что он преследует понравившихся студенток, — добавила Марвел.

— Да они сами на него вешаются! — хмыкнула собеседница. — Разумеется, Пирс настырный, может и руки распустить. Но я не помню, чтобы кто-то из девиц отказывался от его ухаживаний.

— Даже ты?

— Мне в этом плане повезло: я не в его вкусе, а он — не в моем. Мы как два острова, слишком далеки друг от друга, — усмехнулась Марина.

Марвел повезло чуть меньше, потому что с ней Герман вел себя более чем настойчиво, явно решив совершить захват ее острова. Но разговор о Пирсе и влюбленных в него адептках пришлось прервать. К девушкам подошел Олаф с компанией алхимиков и втянул в разговор о подземных ходах, алхимических экспериментах и той вольной жизни, которую адепты вели до академии.

Ровно в десять громкий звук клаксона огласил помещение, центральная люстра погасла, но светильники на стенах все еще тускло мерцали.

— Пора идти? — спросила Марвел у окружающих.

— Зачем? В мужскую часть общежития никто не зайдет, — успокоил ее Олаф. — Главное — не попадаться на улице коменданту Лерку.

— Почему в эту часть общежития никто не зайдет? — удивилась Марвел.

— Так старый комендант Марк Плисс умер, а новый еще в академию не прибыл. А ректор с деканами редко к нам приходят, — ответил один из алхимиков.

— Марвел пришла позже и не застала старика Марка, — напомнила сокурсникам Марина.

— В мужском общежитии дежурил комендант Марк, — пояснил Олаф. — Он будил нас, контролировал уборку комнат, делал обход после отбоя. Его спальня, как комнаты старушки Кэт и библиотекаря Вольпе, находится в подвале, рядом с книгохранилищем. Но в сентябре лер Плисс умер, а замену пока не прислали.

— Умер? — переспросила Марвел, отметив про себя очередную смерть.

Это что же получается, уже третье происшествие с начала учебного года?

— Конечно, умер, он же старик, — хмыкнул какой-то студент, но остальные глупую шутку не поддержали.

— Его отравили, — зловеще зашептал худенький старшекурсник в очках. — Лер Вольпе мне как-то говорил…

— Тьфу на тебя, — фыркнул Олаф и прикрыл другу рот рукой. — Давай, испорти мне день рождения и расскажи в подробностях, как умер Марк Плисс.

— И больше слушай сплетника Вольпе, — поддакнул другой алхимик. — Нашему библиотекарю везде мерещатся тайные заговоры. Вон, даже в несчастном случае с Вильямсом он разглядел убийство. Так мне и сказал, когда я пришел за учебником по алхимическим элементам. Вильямс, говорит, кому-то перебежал дорогу, за это его и убрали. А кому он мог перебежать дорогу?

— Только Герману и Эрику. Ведь они все трое мечтали поступить в конструкторское бюро Шпица, даже поспорили, кого из них возьмут. Но место-то всего одно, — вновь подал голос студент в очках, а Марвел наконец-то вспомнила его имя: Зак. Парень часто появлялся в компании Олафа, вел себя тихо и скромно. Но сейчас под воздействием пунша у него развязался язык. — А еще среди мехмагов ходили слухи, что Шпиц так впечатлился последними успехами Вильямса, что был готов предложить работу четверокурснику, а не выпускникам Пирсу и Фрайбергу. Так, может, это они убрали его с дороги?