Ключи от Хаоса (СИ) - "Rex_Noctis" - Страница 7

— Вовремя, чтоб вас. Сейчас буду.

В три глотка опустошив стакан, я коротко кивнул Тони и ушел. Уже заканчивая сложное плетение телепортации, осознаю, что снова остался голодным. Честно попытался расстроиться по этому поводу, но где уж мне, полукровке…

Да, такая вот прелестная жизнь у полукровок. Ты чужой у одних, у других… у всех и каждого. И у себя в голове тоже: тамошнее пространство без конца делят между собой человек и кровожадный демон, будто моя многострадальная личность — их общее одеяло. А встать на чью-то сторону никак невозможно. Нет, и всё тут.

Комментарий к Глава 2 Демоны – собирательное название истинно темных рас. Согласно истории сотворения миров, были созданы Тьмой. Высшим демонам – хиаре – покровительствует не только Тьма, но и Стихия.

Ментор – воин-профессионал, занимающийся преподавательской деятельностью в какой-либо фехтовальной школе.

Силовик – воин с навыками боевого мага.

Варги – оборотни-волки. Название стырено не у Толкина и не у Мартина, а вполне себе из скандинавской мифологии.

====== Глава 3 ======

Отличительная черта старых храмов — высокие сводчатые потолки с крохотной застекленной прорехой в середине. Каждый твой шаг отдается гулким, пугающим эхом, и ты поначалу то и дело задираешь голову к потолку, будто не понимая, откуда весь этот шум.

Ладно, я больше не задираю голову, но всё-таки для меня каждый раз — как первый. Восторженный трепет никуда не делся. Я действительно люблю это место; почему-то оно мне роднее дома. Исключая традиционные праздники вроде Йоля, Лунасы или Имболка, в хоф наведываются без какого-либо порядка, по велению сердца. А для галочки только Небесный храм посещают, дабы соблюсти приличия и «приобщиться к целительной силе Света». Хотя… для галочки ли? Это началось как дань моде, а потом докатилось до фанатизма по неизвестно чему. Маги, особенно светлые, безоговорочно верят, что именно Небесные Силы дают им ощущение безграничного счастья, когда они входят в светлый храм. Не знаю, какое такое счастье, вот меня с детства туда не загонишь. Шерсть дыбом. А темные грешат на банальную магию: в Империи всего четыре Небесных храма, и постройкой каждого Эвклид занимался лично. Мало ли, чего там мог наворотить величайший архимаг Империи?

Стараясь выкинуть из головы нашего величайшего да пресветлого, медленно иду по сумрачному залу. Слушаю шаги — свои и чужие, принадлежащие нескольким идущим навстречу магам. Прихожан здесь не сказать что толпа, но их всё же достаточно, чтобы хоф не загнулся — годи содержат хофы за счет пожертвований прихожан. Я тоже не упускаю случая опустить пару монет в чашу, защищенную магией от местных воришек. Жанин не интересуется, куда я трачу личные средства — скромную сумму, что ежемесячно поступает на мой счет по статье «содержание младшего наследника». Хорошо, что и запросы у меня скромные.

Хоф в Тоноре — единственная достопримечательность, пожалуй. Лик старого приграничного города, который члены Ковена не чают стереть с лица земли. «Упрямое бессмертие камня» — вспоминается вычитанная где-то фраза. Стены хофа кажутся монолитными, будто всё здесь, от пола и до потолка, высечено из целой скалы. «Архитектурное сращивание» — это уже из другой книжки. Когда-то я мечтала освоить всё это на практике… увы, мой магический резерв слишком нищий для архитектурной школы. В архитекторы обычно идут богемные ребята с немереной силищей, у которых к боевой магии душа не лежит.

Зачем-то останавливаюсь на полпути к главному алтарю, вдыхаю глубже. Пахнет ладаном — ароматной древесной смолой, от ее сильного запаха Лекс быстро дуреет и едва на стену не лезет. Да и мне чихать охота. Считается, что запах ладана способствует общению с богами; почему — бес бы его не знал.

— Только не вздумай опять расчихаться, девочка, — бормочет Старый Карл, годи этого хофа. Старый Карл — тоже своего рода достопримечательность; он ведь непростительно древний по нашим меркам. На вид ему можно дать аж шестьдесят человеческих — по факту это лет четыреста, не меньше. У нас обычно не доживают до таких преклонных лет: нестабильная магия и непреходящая любовь к искусству дуэли как-то не способствуют.

Как говорят, Старый Карл стал годи этого храма еще в молодости, да так им и остается. Он — душа старого хофа. За минувшие века Карл перенял у своего детища упрямое бессмертие камня. Поначалу он с презрительным непониманием глядел на меня — чистенькую столичную девочку, опасливо хлопающую глазами по сторонам. Мне тогда было всего десять. Но шли годы, я регулярно посещала хоф, и во взгляде Старого Карла появилось узнавание с крохотной частицей доброжелательности. Он никогда не упускал случая что-нибудь неприветливо проворчать, завидев меня. Андрэ говорит, это для него максимально возможное выражение симпатии. Я не обижаюсь. Мой дедушка — того же поля ягода, разве что моложе почти вдвое.

— Да я не…

Старый Карл одарил меня заинтересованным взглядом, будто понял мое сумбурно-загадочное, обеспокоенное состояние.

— Смотри в оба, — велел он в обычной своей брюзгливой манере, мимоходом бросая кусочек ладана в пригоршню никогда не гаснущего огня — того, что пылает костерком между ладонями изваяния Локи. В задумчивости гляжу на молодое, неуловимо знакомое лицо с бородкой, обрамленное непослушными волосами чуть ниже плеч — каменные пряди выполнены искусно, в полутьме храма они кажутся почти настоящими, только что рыжины не хватает. Бог огня и коварства щурит сверху вниз свои лукавые, чуть раскосые глаза. Уголки тонких губ кажутся чуть приподнятыми, будто изваяние ожило и…

— Злорадствует. Смотри в оба.

Я вздрогнула, услышав за плечом приглушенный полушепот. Со мной поравнялась высокая, изящно тоненькая женщина, затянутая в струящееся одеяние цвета воронова крыла — вроде черное, а отблескивает. Лицо ее скрыто капюшоном и тенями: сразу понятно, что дама не из рядовых прихожан.

— Простите?

— Это способ Локи предупредить о неприятности. Он по-хорошему не умеет.

Отстраненно наблюдаю, как незнакомка склоняется перед изваянием двуликой красавицы Фрейи, а затем, достав кинжал, рассекает ладонь левой руки. В крови — сила; кровью всегда платят за помощь богов. На безымянном пальце у незнакомки кольцо — роза, целиком высеченная из кроваво-красного камня. В полумраке я вижу хорошо, да и безделушка приметная.

Старый Карл тоже заметил кольцо. Проходя мимо этой загадочной дамы, он отвесил низкий поклон. К моему удивлению, она тоже склонила голову.

Пожав плечами, снова перевожу взгляд на злорадную — теперь-то я уверена! — смазливую физиономию Локи. Тоже щурю глаза и достаю складной ножичек-кастет, чтобы отблагодарить зловредного бога.

— Ты, знаешь, тот еще тип, — негромко проговорила я, — но всё же спасибо.

Поглядев, как кровь впитывается в камень — честное слово, будто в песок! — привычно уже навестила алтарь Ёрд; разминулась с загадочной незнакомкой у алтаря Одина.

— Кто это был? — спросила у Карла, когда тот возвращался обратно к себе, в задние помещения хофа. Годи одарил меня внимательным взглядом из-под насупленных седых бровей.

— Герцогиня, конечно же, — неохотно проворчал он, и скрылся за массивной скрипучей дверью из ясеня. Иных в хофе старомодного Карла и быть не могло, кроме как ясеневых.

— Ну да, теперь-то мне всё ясно, — так же сварливо бормочу, обращаясь к монументальному Одину. В его зрячем глазу, как всегда, виднелось явное презрение к моей тупости. Не нравится — так даровал бы хоть крупицу его прославленной мудрости, чтобы я поняла наконец хоть сотую часть всего непонятного!

*

Вынесло меня на самый край, что и неудивительно — у Леса имеется собственный магический фон, притом нехилый. Фонит от этой громадины так, что любые пространственные чары поблизости начинают глючить. Да, Железный Лес не любит гостей, ой как не любит. Прям как я. На удобрения пускает нечасто, но пакости устраивать считает своим долгом. Не трогает разве что демонические создания — первородная же раса. А источник чрезмерной живости Леса — именно первородная магия.