Чёрная орхидея (СИ) - Салиева Александра - Страница 18

Приходится обернуться, дабы разглядеть обладателя голоса, который уже доводилось слышать. Тому, кто сделал первую ставку за меня на том треклятом аукционе. Он же преимущественно торговался с Маркусом. Тогда я не сумела разглядеть его, но теперь… К нам подходит жилистый темноволосый мужчина в возрасте явно за пятьдесят. На его губах хранится с виду довольно искренняя и доброжелательная улыбка, хотя взгляд карих глаз - ледяной и беспощадный как тот айсберг, потопивший известный лайнер. Судя по тому, что на нем кашемировое пальто цвета мокрый асфальт, он только прибыл. С парадного входа. Не как я.

- Вито Бьянчи, прекрасная леди, - почтительно представляется незнакомец и протягивает мне руку.

Жест совершенно точно предназначен не для рукопожатия, поэтому я перевожу вопросительный взгляд на Маркуса и получаю молчаливое одобрение, прежде чем позволить брюнету проявить такую галантность старых времен, коснувшись моей руки в подобии поцелуя. Заодно вспоминаю о том, что уже слышала это имя. Вчера о нем упоминал сам Маркус в разговоре с одним из своих младших братьев.

- Приятно познакомиться, - отзываюсь, цепляя вежливую улыбку.

Я бы и имя свое новое добавила, вот только сдается, что необходимости в этом нет. Да и какая у меня теперь “фамилия” - тоже пока неясно. Надо бы потом спросить об этом у Маркуса, чтобы таких неловких ситуаций не возникало.

- Джино и Карла? - интересуется Вито, развернувшись к Грину.

Из этих имен одно мне тоже знакомо…

- Уже здесь, - отвечает медиа-магнат, едва заметно скривившись.

Не уверена, но, кажется, я успеваю уловить на лице итальянца понимающую ухмылку. Слишком мимолетную, чтобы увериться в том, не показалось ли на самом деле. Доля секунды - лицо нового знакомого вновь хранит безупречную маску доброжелательности.

- Вина? - меняет тему разговора Бьянчи, попутно останавливая одного из проходящих мимо служащих с подносом в руках. - Вам бы точно не помешало, - отпускает замечание еще до того момента, как я успеваю отказаться.

Раз уж мое мнение здесь не учитывается, так и оставляю ситуацию “по умолчанию”, после чего получаю в руки бокал белого полусухого.

- Пейте-пейте, - “подбадривает” итальянец самым нахальным образом.

Удивительно, но Маркус абсолютно не возражает. Наоборот, с нескрываемым интересом наблюдает за нами обоими.

Это что, какая-то странная проверка?

Или я чего-то не понимаю?

- Спасибо, - благодарю вынужденно.

Но содержимое бокала так и остается нетронутым мною. Хотя пить хочется на самом деле. И не вина. Я бы лучше сразу бутылку сорокаградусной приговорила. Быть может в этом случае удалось бы избавиться от невыносимого ощущения тяжести и болезненного жара внизу живота.

- А знаете, прекрасная леди, как только мы тут с Маркусом закончим кое-какие дела, думаю нам с вами следует немного прогуляться, подышать свежим воздухом, - сообщает Бьянчи.

Интересно, для меня одной общение давно вышло за пределы допустимого?

Очевидно, в моих глазах отражается слишком много смятения и растерянности, когда я вновь смотрю на своего спутника в поиске поддержки, потому что спустя секунду новый знакомый громко смеется, а Маркус приобнимает меня за талию, ненавязчиво придвигая к себе ближе. Правда, неожиданное веселье быстро заканчивается. К нам подходит еще один из служащих. В его руках довольно внушительная по объему коробка, перевязанная атласной лентой.

- Курьер просил передать, - поясняет он, протягивая свою ношу. - Для вашей спутницы, мистер Грин, - уточняет, вежливо раскланявшись.

Маркус заметно хмурится и принимает подношение. И хмурится еще сильней, как только открывает крышку. А еще матерится. Довольно грязно, пусть и коротко.

На белой шелковой подложке покоятся соцветия… черных орхидей. Тринадцать соцветий, если уж быть точнее.

И вот кто скажет, почему мне в одно мгновение становится нехорошо? Хотя прежде считала, что паршивее сегодня будет уже некуда…

- Где курьер? - мрачно проговаривает Вито, по всей видимости понимая в происходящем больше меня.

Служащий кивает в ту сторону, откуда сам пришел.

- Закери позови, - бросает ему в ответ Бьянчи, а сам быстрым размашистым шагом направляется в указанном направлении.

В моей голове тем временем словно взрыв ядерного реактора происходит.

- Маркус? - произношу тихонько, аккуратно тронув мужчину за рукав пиджака.

А в ультрамариновом взоре воцаряется непроглядная пелена ледяной ярости.

Брюнет никак не реагирует на мое прикосновение. Смотрит в одну точку, продолжая до побеления пальцев сжимать коробку с орхидеями. Его взгляд буквально застывает. Последнее длится примерно минуту. И прекращается только потому, что появляется Закери. В его руках одна из масок, которую я видела на мужчинах в зале. Этот факт вынуждает внутренне содрогнуться и отодвинуться от него подальше, тем самым прижавшись к Грину ближе. Глупость полнейшая, но так я чувствую себя более комфортно.

- Твою ж… - сквозь зубы тихонько ругается голубоглазый англичанин, заметив содержимое посылки.

Ну, вот. Он тоже в курсе… того, о чем лично мне остается только догадываться.

Я, конечно, не детектив, но воображение успевает нарисовать тысячу теорий, вплоть до того, что Гвендолин Грин не покончила жизнь самоубийством, а только инсценировала суицид, и теперь шлет знаковые послания своему сыну.

- Мне нужен список всех, кто здесь был. Даже если это будет чертова уборщица, заглянувшая судя на минуту по ошибке, - наконец, обретает способность говорить Маркус.

Закери понятливо кивает и заметно морщится, оглядываясь вокруг.

- Слишком много чужаков, - задумчиво протягивает он и вынимает из кармана пиджака телефон. На несколько секунд сосредотачивается на сенсорном экране, отправляя кому-то сообщение, а затем обращается уже ко мне: - Не отходите никуда без сопровождения. Даже если надумаете посетить туалетную комнату.

Он и прежде не отличался тактичностью, учитывая, что несколько часов назад сам покупал мне нижнее белье в торговом центре, но… Я правильно понимаю, это ни что иное, как проявление беспокойства о моей безопасности?

- Хорошо, - киваю вынужденно. - Маркус, что происходит?

Брюнет поджимает губы. Его взор по прежнему наполнен ледяной яростью. Он так и не отвечает. Лишь отмахивается от меня, как от какой-нибудь надоевшей мухи. Тем временем, Вито Бьянчи, который прежде направился к курьеру, доставившему цветы в коробке, возвращается. Судя по мрачности на его физиономии, ничего толкового он не раздобыл. Впрочем, лично мне и без того сразу было понятно, что от простого посыльного толку не будет.

- Дохлый номер, - озвучивает мои мысленные рассуждения Грин.

Итальянец брезгливо ухмыляется в подтверждение.

- Его допросят снова. С пристрастием, - проговаривает бесцветно.

Я же едва сдерживаюсь, дабы не скривиться в приступе брезгливости.

Не повезло тому бедному парню, который всего лишь выполнял свою работу…

- Ладно, - устало отзывается Маркус, и, наконец, вспоминает о моем присутствии. Хотя и то тоже весьма сомнительно. - Ее плащ остался там. Пусть кто-нибудь принесет, - обращается уже к Закери.

Судя по скептицизму, витающему в небесном взоре, у собеседника явно иное мнение по этому поводу. Что он и озвучивает:

- Здесь более безопасно, чем в поместье в данный момент, - возражает мягко, однако вместе с тем подает одному из неподалеку находящихся служащих негласный жест, чтобы тот исполнил просьбу Маркуса. - Дождитесь сначала сопровождение. Сам понимаешь, теперь я не могу покинуть клуб… К тому же у нас сделка. И это была твоя идея. Не моя. Мне одному не справиться, - дополняет в явном напоминании.

Вот только Маркус остается при своем мнении.

- Я сообщу по дороге начальнику своей службы безопасности. Нас встретят, не переживай, - дружелюбно хлопает по плечу своего друга. - И Вито тебе поможет, - разворачивается к тому о ком говорит. - Правда же?

Итальянец тяжело вздыхает.