Воскресшая из пепла. Россия. Век XVII - Золотарев Владимир Антонович - Страница 21

Потерпев поражение в последнем походе на Москву, польские феодалы пошли на мирные переговоры. 1 декабря 1618 г. в селе Деулино под Троице-Сергиевым монастырем было заключено Деулинское перемирие сроком на 14,5 года. Польское правительство и королевич Владислав отказались от намерения добиваться московского престола силой оружия. Россия временно уступала Польше Смоленск, Чернигов и некоторые северные города (Новгород-Северский, Дорогобуж и другие — всего 30 населенных пунктов). Этот договор был тяжелым для Русского государства, но он все же давал передышку для собирания сил и восстановления хозяйства страны, разрушенного долголетней войной. Героическая борьба русского народа спасла родную землю. В труднейших условиях Смутного времени русский народ нашел в себе силы отстоять свою национальную независимость.

Запорожцы не простили гетману Петру Сагайдачному соглашательства с польскими магнатами — на чужой беде счастья не добудешь. Так, когда войско возвращалось из-под Москвы, полк Ждана Коншина численностью в 300 человек остался в Калуге и отказался идти в Запорожскую Сечь. Он перешел на службу Русскому государству. По возвращении на родину сам Сагайдачный был вынужден признать ошибочность своего шага по оказанию помощи польскому королевичу Владиславу в овладении московским престолом. Сагайдачный от имени всего казацкого войска просил иерусалимского патриарха Феофана отпустить «грехи за пролитую кровь христианскую» и оказать помощь в восстановлении связей с Россией. В 1620 г. он послал представителей запорожцев в Москву с изъявлением готовности служить России. В грамоте Сагайдачный от имени запорожского войска писал: «Памятуя то, как предки их прежним великим государям и царям и князьям российским повинность всякую чинили и им служили, за свои службы царское милостивое жалованье имели, так же они царскому величеству служити готовы против всяких его царского величества неприятелей». Так, задолго еще до посланий Богдана Хмельницкого и Переславской Рады, был сделан важный шаг по сближению судеб двух братских народов.

В то время когда велась борьба с польскими интервентами, над Россией нависла еще одна опасность, но уже с северо-запада. В 1615 г. шведский король Густав Адольф с 16-тысячным войском вторгся в Ижорскую землю (Приладожье и нижнее течение Невы), а затем подступил с севера к Пскову. Выполнив необходимые осадные работы, они 17 августа открыли по Пскову артиллерийский огонь из 12 тяжелых орудий. Выстрелы гремели в течение пяти дней. После этого начались частые штурмы, мужественно отбиваемые псковичами. 9 октября шведы начали общий штурм. Наступление велось как по правому берегу реки Великой на Запсковье, так и с левого берега на плотах. Во второй половине дня шведам удалось занять часть городской стены и одну башню. Русские взорвали башню вместе со шведами и перешли в контратаку. Штурм был отражен. Противник понес большие потери и отошел. Многие шведы нашли кончину в водах реки Великой. После этого поражения Густав Адольф вынужден был прекратить осаду и 26 октября отошел от Пскова.

В 1617 г. в Столбове между Швецией и Россией был заключен мирный договор. Участвовал в переговорах и Д.М. Пожарский. И это не случайно. Еще во время нахождения Второго ополчения в Ярославле летом 1612 г. зашла речь о русском престоле. И в то время Пожарский проявил недюжинный талант дипломата. Поскольку на московский трон претендовали польские (Владислав) и шведские (Карл-Филипп) королевичи, он решил их столкнуть между собой. Пожарский поставил условие перехода претендентов в православие и приезда их в Россию, что явно было невыполнимо. В стране шла освободительная война как раз против любителей чужих престолов. Кроме того, Пожарский воспользовался проездом через Ярославль представителя Священной Римской империи Якова Грегори, и князь обратился к императору Рудольфу II с просьбой назвать еще одного претендента. А чтобы произвести впечатление на Вену, скрепил грамоту своей печатью — личным гербом. На нем были изображены два льва, держащие щит. На щите была помещена хищная птица, клюющая голову поверженного врага (кочевника). По краю шла надпись: «Стольник и воевода и князь Дмитрий Михайлович Пожарсково Стародубсково». Над щитом — ковер (шкура), а под ним — мертвый дракон (разбитое войско Мамая). Так Пожарский осуществил связь времен, поскольку его предок Андрей Федорович Стародубский (от него пошли князья Ковровы, Пожарские, Ряполовские и др.) в ходе Куликовской битвы 1380 года первым ворвался в ставку Мамая и захватил его шатер, увешанный коврами и медвежьими шкурами. Князь Андрей Стародубский в 1380 г. спасал Москву от захвата ее иноплеменниками, а его потомок Дмитрий Пожарский освободил древнюю столицу России в 1612 г. от интервентов.

Печать Пожарского стала эмблемой Второго ополчения и имела государственный статус, что давало право на переговоры с иностранными правителями. Как и следовало ожидать, претенденты, опасаясь интриг, не спешили заявлять о своих претензиях. Русь временно получила передышку. Русское правительство, памятуя об этом дипломатическом ходе Пожарского, послало его на переговоры. По Столбовскому договору Россия уступала Швеции русские земли от Нарвы до Корелы, практически все восточное побережье Балтийского моря. Однако Швеция должна была освободить захваченные ею города — Новгород, Старую Руссу, Ладогу, Порхов и Гдов. Россия была надолго оттеснена от берегов Балтийского моря.

В тяжелой кровопролитной борьбе с польскими и шведскими захватчиками русский народ отстоял свою национальную независимость. Этому способствовало стремление всех социальных групп — от высокородных бояр до простых крестьян — объединиться и очистить страну от интервентов. Дальновидные и честные люди России, такие как Д. Пожарский, К. Минин, П. Ляпунов и многие другие, выражая думы и чаяния народа, побуждаемые лучшими патриотическими чувствами, сумели преодолеть разброд и шатание, царившие в умах общества, поставить четкую и ясную для всех цель — сбросить ярмо иноземцев. Эта позиция патриотов нашла поддержку у подавляющего большинства населения, что и определило в конечном итоге победу русского и других народов России.

Тяжелейшие годы пережили россияне в начале XVII в. Патриарх Русской Православной Церкви Алексий II охарактеризовал те события следующими словами: «Начало Смуты можно определить одним словом — предательство. Ради своих шкурных интересов существовавшие тогда боярские группировки, сегодня их можно назвать элитой, готовы были на любое предательство, на признание любой лжи». Далее он отмечает, что было признание и Лжедмитрия I, и других самозванцев, но Русская Православная Церковь заняла в то время твердую позицию. Она «неустанно свидетельствовала об истине. И ни патриарх Иов[23], человек мягкий, ни твердый как камень патриарх Гермоген не были сломлены.

Я думаю, что сегодня тоже очень важно, чтобы во всех перипетиях современной жизни мы бы сохраняли верность истине. Ведь именно позиция Церкви, ее твердость в отстаивании истины и ценностей православия помогли тогда русскому народу возродиться».

В своей беседе с корреспондентом газеты «Труд» от 3–9 ноября 2005 г. патриарх Алексий также отмечает, что «нашлись здоровые силы — и в простом народе, и среди правящей элиты. Мы помним их предводителей Кузьму Минина и князя Дмитрия Пожарского, они объединились, спасли, сохранили страну, сделали возможным ее будущее возрождение. Ведь уже к середине XVII в. Русь снова была сильной державой, причем не только в военном, но и в политическом, экономическом отношениях. Вернулось национальное самосознание. Укрепились духовные, патриотические начала».

Созвучно этим словам высказывается известный русский историк В.О. Ключевский: «Одним из отличительных признаков великого народа служит его способность подниматься после его падения, как бы ни было тяжко его унижение, но пробьет урочный час, он соберет свои нравственные силы и воплотит их в одном великом человеке или в нескольких великих людях, которые выведут его на покинутую им временно прямую историческую дорогу».