Против течения (СИ) - Рогов Борис Григорьевич - Страница 9

— Ну, и какая разница тогда. Где бы ни учиться, лишь бы не учиться! — заключил Вадим с умным видом. — А инициативу я уж придумаю, не боись!

— Ну, ты, даёшь, что ни фраза, то лозунг! — дружески пихаю я приятеля в бок, — Следовательно, надо поступать туда, где можно проводить время с удовольствием и без особых напрягов. Куда легче всего поступить? Туда где конкурс маленький, и туда, где предметы простые.

— Олег, дай мне список ВУЗов, он рядом с тобой лежит, — Вадик поворачивается всем корпусом. — Сейчас мы туда глянем. Вот, например ПГС в НИСИ 1,5 человек на место. ПГС это у нас что? Прораб в гражданском строительстве? Как стартовая площадка весьма неплохо. В строительстве деньги же огромные. Кроме денег там выход на материалы, фонды, людей. Клондайк! Там сразу два пути можно разведывать. Можно направлять финансовые и материальные потоки, а можно от партии контролировать.

— Дальше давай читай. Прорабом хорошо, но с твоим талантом быстро до тюряги добежишь.

— Дальше НЭТИ, кузница местных кадров. Самый легкий факультет ФЭН всего 1,2 человека на место. Наверное, рекордный показатель. Любой поступит.

— А что там в этих Нэтях еще есть? Летательные аппараты, ага, это для Чкаловского, а у меня там мама не на последней должности…

— Да, какая разница? Главное, что там всё есть, чтобы проводить время с пользой. Всякие профилактории, баз отдыха целых три. Даже на Алтае есть. Что-то мне даже захотелось туда поступать. Здорово ведь, вместе ездить будем… Хотя, нет, я буду на журфак в МГУ поступать.

— Кто тебя в МГУ на журфак возьмёт? — просыпается Архипов, — знаешь, сколько сынков министров хотят по загранке кататься? Так что там места на много лет, как в МГИМО, расписаны. Не стоит даже время терять.

— А мне ещё подумать хочется, может быть в НЭТИ, а может в школу милиции, тоже ведь классный старт для карьеры, особенно если в сторону КГБ загребать.

Олег же, похоже, определился — Я, наверное, запишусь на подготовительные в Сибстрин, рисовать поучусь, и на архитектурный буду поступать.

— Народ, а пошли уже на улицу, хватить мозги полоскать. — У Вадика заиграло выпитое вино.

— На воздухе продолжим, — поддерживаю я друга. — Нам ведь еще с завтрашнего дня каждый день в школе высиживать по шесть часов. Вот же тоска!

В среду после уроков зашёл в кабинет истории с готовым планом работы над школьной газетой. Все на листах из старого альбома для черчения. План весь разукрасил цветными карандашами — каждый раздел своим цветом. Хотел сразу к делу приступить, но Кузьминишна не дала. Начала с расспросов, про то, как провёл лето, чем занимался, какие планы на будущее.

— Наверное, решил в журналисты податься? — проявила она проницательность.

— Ага, решил, — скромно отвечаю я, — летом много думал, газеты читал, Мария Кузьминична. Родилось у меня ощущение, что я тоже так смогу. Ничего в этом сложного нет, а работа интересная…

— Мария Кузьминична, давайте к газете перейдём. Я знаю, как нам сделать самую лучшую школьную газету в городе. Для этого мне нужна пишущую машинку. И вы мне её обещали, между прочим. Печатный шрифт сразу сделает тексты читаемыми.

Далее. Надо установить периодичность. Например, раз в две недели. Срок достаточный, чтобы накопился материал. Следующим должна стать преемственность, от номера к номеру материалы должны цепляться друг за друга.

— Главное, она должна быть интересна!

— Как опытный учитель, скажите мне, что может сделать газету интересной? Что вообще делает печатный текст интересным?

— Мне кажется, интерес возникает тогда, когда в сюжете присутствует интрига, загадка или что-то полезное для него. Но как это всё воплотить в материалах школьной стенгазеты?

— Мне кажется, я знаю, как сделать газету интересной и с её помощью бороться за успеваемость. Вот смотрите! Единицы измерения успеваемости у нас оценки. Надо в газете составить график успеваемости, где бы просто суммировались все оценки класса. Чем больше абсолютное значение показателя, тем выше положение класса на общей шкале. Комсомольских классов у нас всего восемь. В газете надо составить 8 столбиков, в которые каждую неделю заносить общую сумму заработанных баллов.

— Что ж, в теории кажется неплохо. Может быть, из этого что-то занятное и получится. К новому году можно будет подумать о награждении победителей.

— Только, Марькузьминишна, награждать лучше действительное ценными призами. Чем можно наградить целый класс, в котором 30 человек, я не знаю. Билеты в кино? В театр? На концерт популярного ВИА? На хоккей! Вот на хоккей было бы здорово! А еще у нас в городе спидвей популярен, фехтование и борьба. Фотографии с чемпионами вот это был бы приз!

— Хорошо. Сейчас скажи, что тебе нужно для выпуска первого номера? — Кузьминична включается в процесс генерации идей.

— Да, думаю, что для начала достаточно будет пары листов ватмана, пачку гуаши, плакатные перья у меня где-то были… Хорошо бы всё-таки пишущую машинку. О! Вот ещё идея! Газету мы выпустим на доске размером 60 на 120 сантиметров. Разобьём её на восемь частей и будем вклеивать по мере появления новостей тот сектор, в котором эти изменения произошли. Остальные по мере появления.

— А что, можно попробовать, неплохая и недорогая идея. Вместо доски можно взять старую столешницу. Михаилу Павловичу дадим задание. Он к следующей среде сделает. За эту неделю надо собрать команду редколлегии и материал. Оценки я возьму на себя, пусть учителя тоже поработают. Название тоже, наверное, надо по конкурсу выбирать, а временное пускай будет «Голос комсомола».

— Для временного сойдёт, мне кажется. Марькузьминишна, я могу идти?

Сегодня прямо с утра мы всей семьёй едем на День Рожденье к маминой сестре, тёте Вале в Академгородок. Из-за дачи, которую родители купили два года назад, мы стали редко бывать у Груздевых. До этого ездили частенько, особенно летом. Мне у них нравится. Такая огромная библиотека, что завидки берут. Правда, три четверти книг — специальные научные труды и издания иностранных университетов.

Автобус идёт быстро, и через сорок минут мы уже на Морском проспекте. Сентябрь в Академе, чудо как хорош. Главный проспект украшен колоннадой малахитовых сосен и медовой сентябрьской листвой берез.

По улочке Правды спускаемся к девятиэтажкам на Терешковой. Отец, как бывший штурман, безошибочно приводит наш семейный квартет к нужному дому. Подъезд первый, поэтому его помнят все.

Кроме двух мелких девчонок, у Груздевых есть старший сын Иван. Ванька младше меня на два года, но так как в школу пошёл с шести, то сейчас в девятом. Он всегда рад поболтать о музыке, о новинках фантастики и планах на будущее, ему всё-таки тоже скоро со школой прощаться.

Чирик-чик-чик-чирик — звонок у них с электронными птичьими трелями. Пока такие звонки редкость, наверное, дядя Лёша его из-за бугра привёз. Звонок сопровождается звонким лаем. Это черная фокстерьериха Клякса, существо доброе, но очень громкое.

Вот и сам хозяин. В белой рубашке с поднятым воротом, в серых брюках и домашних тапках он выходит нам на встречу. Алексей Дмитриевич жмет руку отцу, потом мне, обнимает маму и Юльку и хозяйским жестом приглашает в дом.

— Заходите, заходите, у нас еще, правда, ничего не готово, но дамы как раз займутся столом, молодежь, я думаю, найдёт тему для разговора, а мужчинам полагается заняться мудрой игрой. — Груздев помнит, что папаня у нас заядлый шахматист.

— Учись сын, как гостей встречать полагается, — это уже отец вступает в процесс воспитания. Хочет показать, что заметил хозяйские старания.

Груздев невысок ростом, даже ниже отца, но зато широк в плечах и крепок как борец. В глаза бросается высокий лоб с зачесанными назад черными волосами. Крепкий подбородок с симпатичной ямочкой дополняют картину, а открытая широкая улыбка, говорит о добром характере, за который его любят коллеги и знакомые.