Проклятие ульфхеднара (СИ) - Счастная Елена - Страница 50
- Предыдущая
- 50/71
- Следующая
— Что же, Хельга, и ты не знала о том, что конунг сюда прибудет? — тихо спросил Блефиди у молодой хозяйки.
Странно так, проникновенно, будто право имел на упрёк. Будто не перед мужем ей совестно должно стать за утайку, а перед ним. Тут же лицо Кнута стало суровее, словно тон ромея ему тоже не понравился. С подозрением он вперился в дочь, ожидая, что та скажет. А Хельга вцепилась пальцами в связку ключей на поясе, точно силу из них черпала и убедить себя хотела, что имеет она твёрдость на любой ответ.
— Не знала, — качнула головой, прямо глядя на Ингольва, которому то, что незримо связывало их с Блефиди, кажется, было совсем безразлично.
А что ему волноваться? Коли жену в блуде уличить, то она от этого больше потеряет. И изгнана будет с позором. Он только вздохнул, складывая руки на груди, понимая, верно, что всё равно ничего от этого семейства не допытается.
— Ладно. Как бы мы сейчас ни рядились, кто что знал, а Фадира нам ждать, верно, не больше, чем через неделю, — он развязал пояс плотной куртки и распахнул её.
Тогда только Асвейг увидела, что он, оказывается, сильно устал за последнее время. Новые для него заботы, верно, пили много сил. Но то, говорят, дело привычки. Скоро освоится.
— Конунга тоже понять можно, — на удивление мирно поговорил Лейви. — Он знать хочет, что за новый хозяин тут объявился. Которого он поймать хотел да не поймал. И которому он шею давно свернуть желает. Ничего хорошего для нас в его приезде нет. Да вряд ли он станет нападать открыто. Думается, лучше будет, что он сейчас объявится, а не тогда, когда ты уже хирд соберёшь.
— Это верно, — Ингольв кивнул. — Дождемся, как уедет, а там и над войском пора думать. Но лучше, если он узнает о том попозже. А коль всё же узнает, я буду считать, что это ты, Кнут, обо всём ему доложил. Тогда уж не серчай.
Датчанин понимающе развёл руками. Все начали расходиться, только Хельга ещё задержалась у очага, да отец перед уходом зыркнул на неё строго.
— А ну, пойдём, потолкуем, — пропел угрожающе.
И женщина тут же пошла следом за родичем, подобрав подол. Асвейг тоже собралась выйти. Потянуло её прочь: Эльдьярна отыскать, побыть немного снаружи, чтобы сбросить с души остатки неприятного разговора, свидетельницей которому невольно довелось стать.
— Постой, — бросил в спину Ингольв. Она беспомощно посмотрела на дверь, за которой уже все скрылись. — Так и будешь теперь бегать от меня? Останься хоть ненадолго.
Она медленно повернулась к нему, комкая в пальцах подол. Взглянула, и так в груди защемило, будто щёлоком плеснули. Подошла, разглядывая его, словно не видела очень давно. А если подумать, то так оно и было. Рядом жили, в одном доме спали, отделённые тонкой стенкой их с Хельгой супружеского угла. Рядом ходили по двору, сталкиваясь не раз за день, ели за одним столом. И в то же время будто не виделись.
— Как поживает Одди? — спросила Асвейг тихо, зная, откуда он сегодня вернулся.
Ингольв вдруг улыбнулся. Не первый раз она замечала, как меняется его лицо, стоит кому-то упомянуть о сыне. Проступали на нём незнакомые прежде черты, и глаза становились совсем другими.
— Хорошо. Большой уже.
Тут и Асвейг улыбнулась невольно. Остановилась совсем близко напротив.
— Прошло-то совсем ничего.
— А он в меня растёт, — викинг самодовольно хмыкнул.
И видно: шутит, но, глядя на него, легко можно было бы поверить, что сын вырастет настоящим богатырём — в отца.
И хотелось ещё что-то сказать, спросить о чём-то незначительном, лишь бы не молчать и сохранить удивительно тёплый миг, который их сейчас связал всего парой взглядов и слов. Как будто отступили далеко все прошлые обиды, перестали быть важными. А может, пришло наконец понимание, что всё должно было случиться именно так.
Но, разрушив сладостное напряжение, когда Асвейг уже раздумывала, не коснуться ли Ингольва, не позволить ли себе малую слабость, чтобы просто поправить подвернувшийся ворот его рубахи, как в дом вошёл опоздавший к важному разговору Эльдьярн.
— Да ты как всегда вовремя подоспел, — беззлобно проворчал викинг.
Асвейг вздрогнула, когда, проходя мимо, он ощутимо провёл ладонью по её спине. Мгновенно тяжёлым комком упало томление в низ живота. Тело, которое она разумом заставила забыть Ингольва, ничуть не промедлив, откликнулось на его мимолётное прикосновение. Вот это напасть, так напасть. И не думала даже, не ведала, что такое вообще может с ней твориться. И стыдно так стало, что аж щёки запекло. Эльдьярн бросил на неё подозрительный взгляд, перевёл его на Ингольва.
— Пропустил что?
— Гости к нам едут, — викинг налил себе воды из кувшина, выпил жадно и грянул кружкой о стол. — Конунг Фадир Железное Копьё.
— От как… — хмыкнул великан. — Знать, сильно он тебя видеть желает.
— Соскучился, скотина, — Ингольв скривил губы. — Как бы удержаться и не прибить его на месте. Но рано. Рано. Я ему ещё выпущу кишки. А пока придётся его и хирдманнов кормить на Самайн. Не было забот…
Витиевато выругавшись, викинг тоже ушёл. Эльдьярн снова повернулся к замершей позади Асвейг. Она уже пришла в себя, согнала неуместную истому.
— Эк тебя развезло, — великан покачал головой.
— Что значит?.. — попыталась она возмутиться его недвусмысленным намёком.
— Может, зря мы тут остались? — Эльдьярн прищурился. — Ни тебе покоя нет, ни ему. Вон, сила так и плещет внутри. Чую ведь. Опасен он для тебя, девочка.
— Не зря, — Асвейг тряхнула волосами. — Так лучше.
Эльдьярн вздохнул и развёл руками, больше не пытаясь вразумить.
Фадир приехал, когда уже заканчивались последние приготовления к Самайну. Знатно повыпотрошил будущий пир закрома, но тут ничего не попишешь. Окончание сбора урожая, каким бы скудным он ни оказался, нужно было отпраздновать достойно, так, чтобы уважить духов и богов. Но приезд конунга, пусть его и ждали, всё равно согнал со всех благостное настроение. Спозаранку примчался младший сын Льюва, белобрысый и белобровый, отчего похожий на свежевыпеченную лепешку, Дагвид. Он-то и доложил, что Фадир с хирдманнами уже подъезжают к поместью.
Ингольв вмиг посмурнел похуже самого вьюжного зимнего неба. Молча он обменялся взглядами с Лейви, с которым ладил новый стол для пира, после обернулся на Кнута. Как будто молча напомнил о том, что за обман и предательство его непременно будет ждать расплата.
— Держись подальше от Фадира, — викинг поймал Асвейг под локоть, когда она поспешила в дом на зов Хельги, которая хлопотала внутри. — Может, он уже знает о твоём даре. И о том ритуале.
— Думаю, он и не помнит обо мне и кто я такая, — она мягко улыбнулась, озадаченная неподдельной тревогой в его взгляде.
— Просто старайся поменьше попадаться ему на глаза, — Ингольв вздохнул, провёл ладонью по её предплечью и сжал ладонь в своей. — Я не верю, что он заявился сюда от голодухи или праздного любопытства.
— Хорошо. Я постараюсь.
Она прижала к груди высохшие полотнища и ушла, не оборачиваясь, пусть и хотелось. Не успел, верно, принесший весть мальчишка отдышаться, как на ведущей к поместью дороге и правда показались всадники. Не так и много, как ожидалось: видно, Фадир всё же озаботился тем, что сейчас многие терпели лишения, и не стал тащить с собой большое сопровождение. Однако воинов при нём было достаточно для охраны: чтобы и лихой люд поостерёгся, и лицом чтобы в грязь не ударить, путешествуя едва не в одиночестве, точно рыбак какой.
Зная наверняка, что его пропустят, почти не придерживая шаг коня, Железное Копьё въехал на двор, окинул взглядом люд, что высыпал со всех углов любопытствуя или опасаясь. Выхватил одно интересующее его лицо — Ингольва, который тоже приблизился, отряхивая руки от древесной трухи. Викинг встал прямо перед носом крепкого мерина и вперился прямо в круглый глаз животины. Конь дёрнулся, встряхнув головой, словно угрозу почуял. Фадир перехватил повод, не ожидая такого выверта от него.
— Уж сколько раз здесь на вейцле бывал, а не знал, что когда-то увижу тебя на месте хозяина, — быстро сбросил лёгкое смятение конунг. — Сказали когда, не поверил сначала.
- Предыдущая
- 50/71
- Следующая