Грибная красавица (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна - Страница 43

— Продолжайте, — процедил я.

— А потом мы столкнулись с помчицей Малко на приеме у бургомистра. Я сразу поняла, что она колдунья! Мой покойный батюшка всегда говорил, что у меня потрясающее чутье на людей!

Я оборвал ее излияния:

— Перейдите, пожалуйста, сразу к тому, как вы оказались в поместье обвиняемой.

— Да, конечно. Дело в том, что госпожа Малко сама меня туда позвала. Вот, сейчас, — Лидия принялась рыться у себя в сумочке. Она вывалила на стойку все ее содержимое и стала его разгребать. Мне стоило больших трудов не накричать на нее. Наконец она вытащила смятую записку и с торжествующим возгласом протянула ее мне:

— Вот ее записка.

— Я протестую, ваша честь! — взвился отец Бульвайс. — Эта улика в деле не заявлена! Почему госпожа Хризштайн ее сразу не передала?

— Так меня никто не спрашивал, — недоуменно пожала плечами Лидия, кидая беспомощный взгляд на судью. Она что, в самом деле думает, что ей удастся очаровать одного из Пяти? Самоуверенная дура!

Судья надел очки и прочел вслух переданную ему записку:

— "Приходи одна, иначе девчонка может пострадать". Это ваш почерк, госпожа Малко?

— Конечно же нет, — помчица Малко презрительно скривилась.

— Ну как же нет? — Лидия усиленно продолжала изображать дурочку. Она опять разгребла содержимое сумки и вытащила еще одну записку. — Это вексель, выписанный мастеру Норберту, когда вы оплачивали изготовление куклы для дочери помчика Картуа. Я думаю, он сможет подтвердить его подлинность.

Оказалось, что почтенный мастер присутствует в зале. Он взглянул на вексель и подтвердил его подлинность. Впрочем, колдунья не казалась смущенной. Ее защитник заявил:

— Я вижу, ваша честь, что почерк на записке очень похож на почерк моей подзащитной, но и только. Госпожа Малко не писала этой записки. Это фальшивка! — и он театрально швырнул записку на стол.

— Но позвольте! — Лидия растерянно смотрела на него. — А почему тогда в поместье оказалась моя воспитанница Верочка? Когда я примчалась туда, меня схватил охранник и стукнул по голове чем-то тяжелым. А когда я пришла в себя, — Лидия сделала драматическую паузу, — то оказалась связанной в подвале вместе с Верочкой, а колдунья…

— Протестую, ваша честь! Свидетельница нагло лжет! Она сама ворвалась в поместье и угрожала жизни госпожи Малко!

— Неправда, — Лидия с досады топнула ногой и повернулась к судье, умоляюще глядя на него. — Не верьте, ваша честь! Я думала, что умру от ужаса. Помчица вдруг превратилась в страшную грязную старуху, хотела изуродовать меня, но в самую последнюю минуту ворвался господин инквизитор. Он спас меня от неминуемой смерти!

Отец Бульвайс тут же вмешался:

— Многочисленные свидетели утверждают как раз обратное. Это вы приказали охраннику помчицы Малко убить свою госпожу.

Лидия казалась еще более растерянной. Я чувствовал себя, словно зритель на дешевом бездарном спектакле.

— Но, ваша честь, я совсем запуталась! Как я могла отдать приказ чужому охраннику? С чего бы ему меня слушать?

Судья строго взглянул на защитника поверх очков:

— Действительно, странно получается. Что скажете, отец Бульвайс?

Здоровяк нисколько не смутился:

— Госпожа Хризштайн обладает странными способностями, она зачаровала охранника, теперь бедняга едва ли может вспомнить, как ударил клинком свою хозяйку…

— Ударил клинком? — вскричала Лидия. — Ложь! Наглая и глупая! После удара клинком человек едва ли будет выглядеть столько цветущим, как ваша подзащитная, не находите?

Отец Бульвайс на мгновенье смешался, потом заявил:

— Помчица Малко действительно получила страшное ранение, но вы, именно вы, применили к ней колдовское зелье! Тому есть свидетельства братьев-послушников!

— Колдовское зелье? — Лидия беспомощно взглянула на судью, в ее глазах стояли слезы. — Ваша честь, скажите, чтоб он перестал! Какое к демону колдовское зелье, ведь в поместье ничего не нашли! Защитник сам сказал, что ничего не было, а теперь что получается?..

Судья снял очки и строго взглянул на отца Бульвайса:

— Защитник, вы определитесь, были найдены зелья или все-таки нет?

Здоровяк тут же нашелся:

— Возможно, свидетельница сама принесла с собой зелье, чтобы подставить мою подзащитную!

— Что за бред! Я ворвалась в поместье, угрожала убить помчицу, потом каким-то невероятным образом сначала зачаровала охранника, чтобы тот убил ее вместо меня, а потом вдруг! Вдруг спасаю ей жизнь? Еще и потратив на это зелье, которое исцеляет любые, даже смертельные раны? Да если бы у меня было такое зелье, стала бы я тратить его на такую глупость! За него любой вельможа бы целое состояние выложил! Вот еще! — Лидия обиженно надула губки и опять стрельнула глазами в судью.

Я видел, что отец Валуа сомневается в словах защитника, и это было хорошим знаком, но увы, этого мало для обвинительного приговора.

— Довольно! — я прекратил обиженные разглагольствования Лидии. — Вы подтверждаете, что видели Янку Малко? Что она пыталась напасть на вас?

Лидия закатила глаза.

— Боже Единый, я как вспомню этот ужас, мне тут же делается дурно! Можно водички?

Я выругался про себя, зачем она затягивает процесс?

— Держите.

Лидия сделала глоток, потом поежилась.

— Это было страшное зрелище! Голова ребенка, а тела нет! Совсем нет, понимаете? Одни щупальца, которые шевелятся, и тянутся к тебе, и зачаровывают, и манят к себе… Я как во сне была, в кошмарном сне… Сделала шаг, потом еще один… И тут одно из щупалец как вцепится в меня! Я закричала, а щупальце все держит, и кожу обжигает на плече… Вот смотрите!

И тут, к моему ужасу, она полезла расстегивать лиф платья. Судья с интересом смотрел, не делая ни единой попытки ее остановить.

— Прекратите! — не выдержал я, перехватывая ее руку, и тут понял, что мне в ладонь скользнула записка.

— Простите, — Лидия смущенно потупилась. — У меня, наверное, на всю жизнь останется шрам. Если бы не господин инквизитор, который метнул кинжал и убил это чудовище, я бы сейчас не сидела тут перед вами. — Она разрыдалась так искренне, как ранее рыдала помчица.

— У вас еще есть вопросы, господа? Или мы можем отпустить свидетеля?

— Есть. — Я незаметно заложил ее записку в бумаги и теперь разглядывал их, делая вид, что пытаюсь сосредоточиться, а на самом деле недоуменно созерцая три строчки: "Спросите про Картуа! Старшая дочь, старшая! Заставьте колдунью снять перчатки!"

— Скажите, вы смогли выполнить поручение помчицы Картуа и найти ее дочь?

Лидия вскинула голову, слезы на ее лице мгновенно высохли, взгляд стал жестким. Кажется, она опять выбилась из роли наивной глупышки.

— Да, смогла.

В зале прокатился шумный вздох удивления.

— Я нашла Катрин Картуа, вернее то, что от нее осталось. Мне пришлось подкупить одного из громадских стражников, которые охраняли улики из поместья, улики, которых якобы не было! Вот!

И Лидия преспокойно достала пузырек, подписанный "13 июля 948 года, Катрин", и протянула его судье. Отец Валуа опасливо и аккуратно взял пузырек, прочитал надпись вслух.

— Ваша честь, я протестую! Это гнусная клевета! Откуда мы можем знать, что это и откуда его на самом деле взяла свидетельница.

— Ваша честь, я отдала этот пузырек безутешным родителям и получила плату за работу. Но когда господина инквизитора подло отравили, когда он оказался при смерти, а все улики уничтожили, что же мне оставалось делать? Разве могла я быть в стороне? Он дважды спас мне жизнь, я просто обязана была отплатить ему хоть чем-нибудь. Поэтому я умоляла помчика Картуа передать мне пузырек обратно, чтобы доказать вину госпожи Малко!

Судья задумчиво слушал, крутя в руках пузырек. Потом, к моему удивлению, сорвал пробку и нанес немного жидкости себе на руку. Кожа на его руке мгновенно разгладилась и помолодела. В воздухе отчетливо запахло сладковатой грибной плесенью.

— Ну что ж, зелье явно колдовское, я принимаю его в качестве доказательства. Но госпожа Хризштайн, — судья сурово взглянул на Лидию. — Вы же понимаете, что надо еще доказать, что оно именно из поместья помчицы Малко? Назовите стражника, которого вы подкупили, и если он подтвердит ваши слова…