Мадемуазель Каприз (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 18

— У них такой вид, словно там бросают беглых каторжников, — резюмировала она, — зачем они вам нужны, месье Кейн?

— Нам нужно набрать пресной воды, мисс Лефевр, — с готовностью пояснил Патрик, — и потом, людям нужно отдохнуть. Да и вам небольшая прогулка не помешает.

— О да, я понимаю. Именно поэтому вы меня сюда и привезли.

Но Кейн не понимал шуток, поэтому слова Валентины пропали впустую. А вот Рэдклифф их бы оценил по достоинству.

Когда корабль осторожно шел вдоль берега, выбирая место для стоянки, к Валентине подошел Рэдклифф.

— Есть кое-что, что я хотел бы вам показать, Тина.

— Что? — насторожилась она.

— Пойдемте.

— Куда?

— Это не розга, — уточнил он со смешком, — хотя вам было бы полезно.

— Не было бы.

— Так вы идете или нет?

— А что это?

— Вам понравится.

Валентина колебалась всего несколько секунд. Любопытство оказалось сильнее.

— Хорошо.

Они прошли в одну из кают, где капитан открыл какой-то довольно объемистый сундук и взгляду Валентины представилось самое восхитительное из всех зрелищ, какие только бывают на свете. Платья, много платьев самых разнообразных фасонов, чулки, перчатки, пара картонок со шляпками и всевозможные принадлежности женского туалета. Девушка очень долго смотрела на это, не в силах отвести глаза. Потом тяжело вздохнула.

— Спасибо, вы меня порадовали. Это то, что я должна была увидеть?

— Нравится?

— Хватит надо мной издеваться! — разозлилась она, — вы прекрасно знаете ответ на этот вопрос!

— Полагаете, этого хватит?

— Хватит для чего?

— Для того, чтобы… как это говорится, не ударить в грязь лицом.

— Более чем. Не знала, месье Рэдклифф, что вы имеете склонность к подобным вещам.

От неожиданности он замолчал, а потом прыснул.

— Нет, это не то, что вы подумали. Вообще-то, я купил все это для моей сестры в подарок. Но полагаю, вам это сейчас нужнее.

— Мне? — глаза у девушки стали огромными, — вы предлагаете это мне?

— Вот именно.

— Но… нет, я не могу это принять.

— Почему? Считайте, что вы это у меня одолжили. Потом вернете.

Валентина стояла над сундуком, не в силах оторвать взгляда от его содержимого. Ей до такой степени хотелось все это взять, что она даже спрятала руки за спину, чтобы ненароком не прихватить что-либо. Правила приличия утверждали, что девушка не должна принимать подарков от мужчины, если только это не букет цветов или коробка конфет. Но ведь это не подарок, это… это ей просто дали взаймы. Господи, как же хочется наконец, надеть приличное платье и не чувствовать себе замарашкой и оборванкой. То платье, которое было на девушке, давно потеряло свой лоск и выглядело довольно потрепанным.

— Ой, мама, — прошептала она тихо, — сколько… сколько все это стоит?

— Я вам пришлю счет, — рассмеялся Рэдклифф и видя ее колебания, добавил, — я прикажу перенести этот сундук в вашу каюту.

— Д-да. Хорошо.

Она смотрела на сундук с таким искренним восхищением, что это могло растопить самое суровое сердце. Поэтому, Рэдклифф сказал:

— Я вижу, вы счастливы. Как мало нужно девушке для счастья.

— Вы ничего не понимаете. Это же… это…, - Валентина снова вздохнула, но уже от полноты чувств, — я вам так признательна, месье Рэдклифф.

— Наконец-то вы мне хоть за что-то признательны. Ступайте к себе, сейчас у вас будет, чем заняться.

Сияя от счастья, Валентина побежала в свою каюту, не чувствуя под собой ног. Несколько минут ожидания матросов с сундуком показались ей вечностью. Когда же это наконец произошло, девушка накинулась на сундук, как коршун на добычу. Она тут же принялась разбирать находящиеся в нем вещи. Здесь было все, что нужно и даже сверх того. Валентину переполнял восторг и она начала напевать песенку.

Рассмотрев и ощупав каждую вещицу, девушка занялась куда более важным делом: примеркой. Это заняло у нее гораздо больше времени, чем осмотр, потому что хотелось примерить решительно все. Впрочем, ее радость была несколько омрачена тем обстоятельством, что платья в талии оказались шире, чем требовалось. Этот недостаток можно было исправить поясом и корсетом, что Валентина и сделала.

Наконец, она выбрала себе платье и переоделась, жалея, что у нее слишком маленькое зеркало для того, чтобы осмотреть себя целиком. Для этого ей требовалось огромное, от пола до потолка зеркало, чтобы не упустить никаких деталей. Но увы, в данный момент это ей было недоступно.

Осмотрев то, что удалось, Валентина вышла на палубу, чтобы и другие могли порадоваться, на нее глядя.

Первым зрителем оказался Патрик, который потерял дар речи, когда ее увидел.

— Ну как? — спросила Валентина, — вам нравится? Господи, наконец-то я могу выглядеть, как нормальный человек!

— Мисс Лефевр, вы просто… просто восхитительны! — сообщил Кейн, немного придя в себя.

— Да, я знаю, — самодовольно согласилась она, — мне всегда шла новая одежда.

— Но откуда она у вас?

— Мне, как это, одолжили все это. На время. И между прочим, вполне могли бы сделать это раньше. Я почти целую неделю ходила в одном платье! Ужас! Кто это выдержит?

— Что? — лицо Патрика перекосила гримаса гнева.

Валентина это заметила и удивленно приподняла брови.

— Вы что, считаете иначе?

— Да это же просто отвратительно! Немедленно верните все это! Слышите, немедленно! — вскричал Кейн, хватая Валентину за руку, — снимайте и верните! О чем вы вообще думали, когда брали это?

— Вы что, с ума сошли? — девушка смотрела на него огромными глазами, — да что вы вообще мне указываете, месье Кейн? Вы не имеете права!

— Ах, так! А делать такие подарки он уже имеет право! Да вы знаете, что их делают лишь любовницам?

— Что-о?! Да как вы смеете так со мной разговаривать? Вы спятили? И уберите руки! Я не хочу ходить как чучело!

— Немедленно снимайте это проклятое платье!

— Что, прямо здесь? — не выдержала и съязвила Валентина, — у вас солнечный удар, месье Кейн.

Она с трудом освободила свою руку и потерла запястье.

— У меня будет из-за вас синяк, идиот!

— Сцена ревности? — осведомился подошедший Рэдклифф, — Кейн, если вы не хотите искупаться, вам лучше остыть самостоятельно.

— Точно, — мстительно подтвердила Валентина, — ему это будет полезно. На этом корабле все ненормальные. И вот что, месье Кейн, — она сощурилась, — держитесь от меня подальше.

Тут девушка развернулась и отправилась к себе в каюту, полная праведного гнева. Рэдклифф кивнул головой, подтверждая ее слова.

— Я не позволю вам делать ей такие подарки, — прошипел Патрик, глядя на последнего в полной ярости.

— Это не подарок, Кейн. Я просто не могу допустить, чтобы девушка ходила в таком виде. А вы только и можете, что томно вздыхать, вместо того, чтобы оказать реальную помощь. Уверяю вас, этого она не оценит.

— У меня нет шикарных любовниц, которым я бы вез целый сундук пестрых тряпок.

— О, вот вы как заговорили. Успокойтесь, на мисс Лефевр у меня нет никаких видов. Мне просто ее жаль. Еще немного — и она полезла бы на стену, а это никому не доставило бы радости.

— Ну да, конечно! Нет у вас никаких видов!

— Представьте, на этого наивного ребенка у меня нет никаких особенных видов. А вам я посоветую не распускать руки и язык. Это чревато последствиями.

Валентина просидела в каюте до вечера, злясь на Патрика за его наглость и самоуправство. Да что он себе вообразил, в самом деле! Он что же, думает, что если она улыбнулась ему пару раз, то они помолвлены? Этот Патрик мало того, что нахал, так еще и первостепенный наглец. И он там еще что-то говорил об ухищрениях Рэдклиффа! На себя бы лучше посмотрел.

Вечером Сэм принес ей обед в каюту, как было заведено и даже очень сочувственно на нее посмотрел. Должно быть, весь экипаж уже был в курсе недавней сцены.

Утолив голод, Валентина решительно поднялась из-за стола и направилась к двери. Нет ничего лучше прогулки перед сном. А если негодный Патрик осмелится предъявлять ей какие-нибудь претензии, она его сама искупает.