Мадемуазель Каприз (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 4

— Проводите меня домой, господа.

— Да-да, уже пора, — спохватился месье Леру, — мы немного задержались.

Девушка холодно кивнула на прощанье своим новым знакомым и прошла мимо с таким видом, что Снежная Королева удавилась бы от зависти.

Леру и Бернар с готовностью направились вслед за ней, окинув вышеуказанных презрительными взглядами.

— Ну, черт, — пробормотал Патрик, глядя им вслед, — зачем вы обидели девушку, капитан?

— Ничего, заносчивым особам это только на пользу, — отозвался тот.

— Но мисс Лефевр вовсе не заносчива.

— Да-а? Правда? — протянул тот насмешливо, — нужно было внимательнее ее слушать вместо того, чтобы пялиться, раскрыв рот. И что такого особенного вы в ней нашли?

— Она очень красива, — утвердительно заявил Патрик, — и вы должны это признать. Трактирщик оказался прав.

— Ну и что из того? — с раздражением фыркнул Рэдклифф, — Мало ли красивых женщин на свете! Неужели, из-за них нужно выставлять себя таким идиотом, как вы?

Кейн насупился, но от данной темы не отступал.

— Значит, вы признаете это? То, что мисс Лефевр красива?

— Да что же вы ко мне привязались, Кейн? Какое это имеет значение? Ну, красива, ну и что? Зато заносчива, капризна и спесива. Много о себе мнит.

— Так вам она не понравилась? — не без задней мысли спросил помощник.

На что получил сердитый взгляд и приказание поторапливаться. Сколько можно торчать на этой набережной!

Валентина была достаточно раздражена после происшедшего, в результате чего шла достаточно быстро для того, чтобы ее спутники ускорили шаг, едва поспевая за ней.

— Нет, вы видели когда-нибудь таких невеж? — бурчала девушка себе под нос, — сначала они навязываются в знакомые, а потом грубят! Возмутительно! Неслыханно!

— Точно, — подтвердил Леру на ходу.

— Неотесанные мужланы, — добавил Бернар.

— Моряки, — продолжал его соперник, — долгое время общаются только с грубыми матросами. Чего от них ждать! Забудьте об этом, мадемуазель Валентина. Они не стоят вашего внимания.

Валентина была с этим полностью согласна и фыркнула.

— Совсем одичали в море, — хмыкнул Бернар, — им сходить на берег противопоказано.

— Да оставьте же вы их наконец в покое! — заявила девушка раздраженно, — что мы, всю дорогу так и будем обсуждать этих невоспитанных типов?

Бернар и Леру как по команде замолчали, зная по опыту, что когда Валентина в таком настроении, ей лучше не перечить.

Наконец, Валентина подошла к своему дому и остановилась. Оглянулась на молодых людей и проговорила:

— Ну, вот я и пришла. Господа, я благодарю вас за приятную прогулку.

Она подала руку сначала месье Бернару, так как он стоял ближе всех, во всяком случае, так она дала понять месье Леру взглядом, а потом и самому месье Леру. После чего мило улыбнулась обоим. В результате, оба были полностью уверены, что девушка предпочитает его другому.

— Надеюсь, мы встретимся сегодня вечером у губернатора, — заключила Валентина.

— Разумеется, мадемуазель Валентина, — согласились они хором, — только не опаздывайте.

За ней такое водилось, поэтому девушка не обиделась, а только рассмеялась.

— Я постараюсь, — сказала она и кивком головы дала понять Люси, что им пора.

Служанка поспешила на ее зов, первой направляясь к воротам.

Войдя в прихожую, Валентина остановилась около зеркала, развязав ленточки шляпки и положив ее на столик. После чего внимательно осмотрела свое отражение. Поправила волосы и несколько раз повернулась направо и налево, оценивая все остальное. Люси, проходя мимо, укоризненно покачала головой.

— Вы вели себя очень легкомысленно, мадемуазель, — заметила она.

— Да? — фыркнула Валентина, — ничего подобного. Я вела себя, как нужно, вот так. И нечего читать мне нравоучения. Мне вполне хватает тетушек и их любимой присказки: "Не ходи туда, не делай так и веди себя прилично". Вечно одно и тоже. А между прочим, я голодна. Слышишь, Люси? Ты хочешь, чтобы я умерла с голоду?

Люси этого, разумеется, не хотела и потому сказала:

— Я уже иду, мадемуазель.

— Конечно, ты идешь, — фыркнула девушка, — после того, как тебе сто раз напомнишь.

Как только Валентина села за стол, в дверь постучали. Люси отправилась открывать и вскоре вернулась с мадам Савари, младшей сестрой покойного отца Валентины. Женщину сопровождала молоденькая и смазливая горничная.

Маргарите Савари, вдове, было уже под тридцать. Она была красивой и уверенной в себе женщиной, высокой, белокожей, с великолепными золотистыми волосами и карими глазами. Но ее красота была совсем другого типа, чем у племянницы.

— Добрый день, дорогая, — сказала мадам Савари и села на стул.

— Добрый день, тетушка.

— Валентина, ты не забыла, что сегодня мы собрались пройтись по магазинам? Скоро Рождество и потом, наш новый губернатор обожает устраивать приемы.

— Первый — сегодня, — уточнила девушка, откусив кусочек булочки, намазанной маслом, — я все помню, тетя. Через пятнадцать минут я буду в вашем распоряжении.

— Я услышала от Розанны, что в магазин Бенье завезли ткани из Индии, кашемир и кучу всевозможных мелочей. Так что, если мы не поторопимся, все это перехватят новая губернаторша и ее племянница Луиза.

— Терпеть не могу Луизу, — среагировала Валентина и только потом осознала весь смысл фразы, — о, я уже тороплюсь. Я почти закончила, — она большим глотком допила чай и вытерла рот салфеткой, — уже бегу.

Валентина собралась так быстро, насколько для нее это было возможно. Мадам Савари даже не успела во второй раз повторить: "Поторопись, Тина, дорогая". Обычно, она делала это раз десять.

Наконец, они вышли из дома и сели в небольшую открытую пролетку, принадлежащую Маргарите.

— Надеюсь, мы успеем, — заметила Валентина, устраиваясь поудобнее, — иначе нас опередят противная Луиза и ее тетка.

— Мне тоже не нравится мадам Фредерикс, — согласилась Маргарита, — но все же, следует следить за своей речью, дорогая. Вдруг тебя кто-нибудь услышит.

— Тут никого нет.

— Да, в самом деле, — признала тетя, — что поделать, следует помнить, что губернатор и его супруга — наиболее влиятельные люди в Фор-де-Франсе. И кстати, сыну губернатора ты очень нравишься, — заметила она как бы между прочим.

— Зато он мне — нет, — поморщилась Валентина, припомнив прыщавую физиономию губернаторского сына и прибавила, — брр!

— Глупости, — фыркнула Маргарита, правильно ее поняв, — это возрастное и скоро пройдет. Зато мадам Фредерикс каждую осень отправляется в Париж со всеми своими домочадцами. О, Париж! — женщина мечтательно закрыла глаза, — как давно я его не видела. Как бы мне хотелось там побывать! — и она многозначительно взглянула на племянницу.

— Париж — красивый город? — спросила Валентина, проигнорировав ее безмолвный намек, — лучше, чем Фор-де-Франс?

— О, его даже сравнивать нельзя с этим убогим городишкой! — горячо воскликнула Маргарита, — дорогая племянница, тебе следует посмотреть мир, тогда ты перестанешь восхищаться этим убожеством. Впрочем, это неудивительно, ты ведь больше ничего и не видела.

— Я понимаю, когда наш город ругают посторонние люди, — повернулась к ней племянница, — но ты, тетя! Ты ведь здесь живешь! Как ты только можешь так говорить!

Мадам Савари покачала головой и ничего не сказала на это. Она увидела, что племянница обиженно надула губы и отвернулась в сторону, усмехнулась и произнесла:

— Ну вот, теперь ты будешь всю дорогу дуться. Перестань, Тина, какие глупости! Хорошо, я признаю, что немного сгустила краски. Наш город вовсе не такой уж плохой. Сколько тут зелени!

— Ты это специально говоришь, — фыркнула девушка.

— Конечно, специально, чтобы ты перестала дуться. Брось, тебе это не идет.

— А вот и нет, — возразила Валентина.

— Ладно-ладно, — засмеялась тетя, — тебе все идет, но если ты постоянно будешь дуть губы, там образуются морщинки, а это некрасиво.