Мой парень - козел (СИ) - Веймар Ника - Страница 30

— Ты так довольно улыбаешься, — прошептал Костя, убирая с моей щеки прядь волос.

— Размышляю, достаточно ли ты извинился за то, что едва не сбил меня велосипедом, и если нет, то какую контрибуцию потребовать, — я потёрлась носом о его грудь и выпрямилась.

— Требуй, — щедро разрешил он и хитро прищурился: — А чтобы лучше думалось…

Провёл ладонями по моим бёдрам, легко приподнял и опустил на себя. Я закусила губу от удовольствия и прерывисто выдохнула сквозь стиснутые зубы, едва сдержав стон. Ох, как быстро кто-то созрел на второй раунд! И ещё издевается, чтобы лучше думалось, говорит… Эта мысль была последней до того, как меня снова поглотил водоворот эмоций и ощущений. Затянул, завихрил, закружил, будто щепку, и не было ни сил, ни желания вынырнуть. Костя ласкал меня требовательно и нежно, чутко откликаясь на мои желания, пока пламя страсти вновь не охватывало тело, а приятная усталость не отступала, уступая жажде единения. Я сбилась со счёта, сколько раз мне было невыносимо хорошо с ним. И в итоге, расслабленно-довольная, обессиленная, вымотанная до предела, в очередной раз вытянулась на его груди, прикрыла глаза, решив позволить себе краткую передышку, и моментально вырубилась.

Проснулась, когда ещё даже не начало светать. Пошевелилась, пытаясь аккуратно, не потревожив Костю, выбраться из его объятий, и поняла, что это нереально. Константин свет Кириллович не просто обнимал меня, он ещё и умудрился намотать мои волосы на руку. Не иначе, чтобы точно никуда не ушла. Вот ведь доминантная натура! Но стоило легонько качнуть головой, пытаясь освободиться, как он тут же отпустил меня. Освободившаяся ладонь тут же сонно скользнула по моему плечу, добралась до груди, легонько сжала. Тело моментально отреагировало вспышкой желания. Оно прекрасно помнило, как хорошо было с этим мужчиной. И даже лёгкий тянущий дискомфорт внизу живота ничуть не смущал. Слишком давно у меня не было настолько жаркого и долгого чувственного марафона, к тому же, размерами природа Костю не обделила. Но, чёрт возьми, я бы не отказалась от повторения, тем более, некоторые части тела моего соседа по кровати явно проснулись раньше всего остального организма и тоже были не против закрепить вчерашний успех.

— Пусти, — подавив вздох сожаления, шепнула я, всё-таки выбираясь из-под всё более настойчиво поглаживающей меня ладони.

Подобрала с пола бельё и аккуратно, по стеночке, чтобы ни на что не налететь в темноте, ушла в ванную. Я ненавидела неизменную неловкость, возникающую после первой совместной ночи, когда всё уже случилось, но непонятно, что будет дальше, как станут развиваться отношения. Как взрослая самостоятельная и самодостаточная женщина, я берегла свою нервную систему от подобных потрясений и либо уезжала сама, либо выпроваживала любовника. Для того, чтобы проснуться утром вместе, на мой взгляд, одного шикарного секса было недостаточно. Вот и сейчас я решила, что вызову такси. Но когда вышла из ванной, обнаружила, что сонный и взъерошенный Козловский в одних штанах стоит в дверях спальни. Такой домашний и уютный, что я не удержалась, подошла и обняла его. Провела кончиками пальцев по татуировке, мимолётно подумав, что так и не успела рассмотреть её детально. Проговорила:

— Хорошо, что ты встал. Скажешь адрес и дверь за мной закроешь.

— Не говори глупостей, — хриплым со сна голосом ответил он. Потёр глаза левой ладонью, шумно вздохнул. — Убедить тебя остаться не получится?

Правая ладонь тем временем скользнула по моей спине и замерла на талии. Вот даже не сомневаюсь, как именно он планирует меня убеждать! И ведь имеет все шансы на успех.

— Получится, — не стала врать я. — Но буду благодарна, если ты не станешь этого делать. Всё-таки хочу попасть домой. Вызову такси, только адрес скажи, пожалуйста.

Костя нахмурился, во взгляде отчётливо мелькнуло недоумение. Но задавать вопросов типа «Неужели тебе было так плохо?» или «А в чём дело?» он не стал. Лишь коротко заявил:

— Сам отвезу. Мне так будет спокойнее.

Город жил и ночью. Не так активно, как Москва, конечно, но назвать улицы пустынными было нельзя. Гуляли отдыхающие, с веранд летних кафе доносился звонкий смех.

— Костя, а что означает твоя татуировка? — поинтересовалась я.

— Расскажу, когда останешься со мной до утра, — хитро усмехнулся он.

— Вредина! — фыркнула я. — Шантажист!

— Настоящий козёл, — согласился Костя. — Большой и гадкий, с тремя га-га-га.

И заявил он это таким серьёзным тоном, что я не удержалась и расхохоталась. Придумал же — с тремя га-га-га! Вот уж правда: креативному директору — креативные сравнения.

— А вот и не настоящий! — я наставительно покачала пальцем. — Рогов нет.

— Есть, — тихо хмыкнул Козловский. — Только я не всем показываю сей атрибут.

Пошлый намёк был абсолютно прозрачен. Да уж, «рог» был весьма внушительным. Ну и ладно, в следующий раз не отвертится. Я обожала слушать интересные рассказы о значимых для людей вещах и украшениях и не сомневалась — с Костиной татуировкой тоже связана какая-то увлекательная история. Слишком продуманным был узор, не похожим ни на одну татуировку, виденную мной раньше. Да и сам Козловский не производил впечатления человека, способного бездумно украсить своё тело ничего не означающей фигнёй.

В окнах Машкиной квартиры было темно. Подруга наверняка видела десятый сон. Невзирая на протест, Костя проводил меня до лестничной площадки, крепко поцеловал на прощанье и, пожелав доброй ночи, легко сбежал вниз, по-хулигански прыгая через ступеньку. Впрочем, почти бесшумно. Талант, однако! Если бы я так скакала по лестнице, от грохота проснулся бы весь дом.

Машка действительно спала. В приоткрытую дверь её комнаты я видела, как тёмно-фиолетовые волосы подруги разметались по подушке. Тихо прокралась к себе, переоделась в лёгкую сорочку и моментально уснула, едва вытянувшись на кровати. Как оказалось утром, даже не накрылась.

*

Костя давно уже не чувствовал себя таким счастливым. Настя была потрясающей. Эта голубоглазая москвичка за несколько дней успела настолько вписаться в его жизнь, что, казалось, была в ней всегда. Ради неё Козловский наконец-то отыскал баланс между работой и личной жизнью. Ему хотелось проводить время с Настей, разговаривать с ней обо всём на свете, обсуждать фильмы и книги, любоваться её улыбкой и, чего уж там скрывать, иногда дразнить её. Эмоциональная, отзывчивая девушка реагировала так ярко, что устоять было невозможно. А как жарко сегодня она откликалась на его страсть. Именно так, как ему хотелось. И снова удивила — не осталась до утра. Поначалу Козловский хотел возмутиться и настоять на своём, но после её признания передумал. Понял, что пока Настя не готова впустить его в свою жизнь до такой степени и не стал давить. Странным образом, вместо раздражения это обстоятельство теперь вызывало азарт и желание стать для этой необычной девушки таким же важным и нужным, как она для него.

«Накрыло тебя, Константин Кириллович, — подумал он. — Качественно и беспросветно. А ведь она вернётся в Москву максимум, через неделю…» Последняя мысль вызвала всплеск ярости и категорическое неприятие. Как это — уедет? Ещё чего не хватало! Но обдумать, как удержать Настю рядом, Козловский не успел. Завибрировал лежащий рядом смартфон. Звонил Зубастый.