Понять. Поверить. Простить (СИ) - Леонова Светлана - Страница 25

— Стас знает?

— Я только сегодня сама узнала.

— И что ты будешь теперь делать?

— Он должен узнать. — Я с надеждой подняла лицо на Макса. — Я не могу его найти. Он не отвечает на мои письма. Ты знаешь, как с ним можно связаться?

— Нет, — тяжело вздохнул Макс. — Прежний телефон, на который я ему звонил, теперь не отвечает. Я не знаю, как его найти, извини.

— Макс, что все-таки случилось, почему он уехал? — тихим, почти неслышным голосом задала я так долго мучивший меня вопрос.

— Я правда ничего не знаю. — Он посмотрел мне в глаза. — Честно.

Я вытерла глаза и поднялась с дивана.

— Куда ты теперь?

— Не знаю.

— Ты родителям сказала?

Я покачала головой.

— Даже не знаю, как им сказать.

Макс подошел ко мне, протянул руку и вытер слезы, стекавшие по щекам.

— Не плачь.

Я отстранилась от него.

— Где Света? — я вдруг только поняла, что подруги нет дома. И почему Макс пришел сюда, если ее нет.

— Она тебе разве не говорила? Они с родителями уехали на свадьбу к родственникам.

Я устала кивнула головой и направилась к выходу. Макс перехватил меня у выхода и властно притянул к себе. Я почувствовала, как его губы прижались к моим. Я ощущала его поцелуй, но никаких эмоций он у меня не вызывал. Скорее даже наоборот, я инстинктивно отстранилась от него и сдавленно прошептала:

— Не надо.

— Эля, выходи за меня замуж.

Для меня это стало шоком. Я подняла на него расширившиеся глаза, пытаясь увидеть — правильно ли я поняла. Да, все так и есть — Макс стоит и ждет.

— Максим… зачем?

— Выходи за меня, — еще раз повторил он.

— Но ты же знаешь… Но я же не люблю тебя… И никогда не полюблю…

— Выходи за меня, — еще тверже и уверенней повторил он.

Я покачала отрицательно головой и также ошарашено глядя на него, попятилась к выходу. Нащупав за спиной ручку, я повернула ее и быстро выбежала. Оказавшись на улице, я обернулась назад — Макс не пошел за мной. Мне от этого даже и лучше.

***

Опять бесцельно пробродив допоздна по улицам города, я вернулась домой. Здесь меня снова ждал обеспокоенный отец. Он ничего мне не сказал, просто поздоровался и ушел в свой кабинет.

А я направилась в свою комнату. Оставался самый главный нерешенный вопрос — как рассказать родителям. Я примерно представляла, что меня ждет, особенно от отца.

Промучившись всю ночь от бессонницы, я так и не смогла придумать ничего путного.

Как оказалось, мне даже и придумывать ничего не нужно было — я сама себя выдала своим поведением. Первое утреннее недомогание, зверский аппетит — для мамы это был явный показатель. За завтраком она буквально сверлила меня взглядом, от которого мне и кусок в горло не лез, однако мой организм уже начал требовать двойную порцию пищи.

— Эля, ты беременна? — напрямую спросила мама.

Я увидела, как отец замер и отложил вилку — все его внимание теперь было сосредоточено на мне.

— Да, — тихо ответила я. Не было смысла отпираться, я все равно должна была все им рассказать.

— От этого… От этого Стаса. — Мне показалось или в ее голосе появились истерические нотки.

— Да. — Я ответила все так же тихо, опустив голову.

Мать швырнула салфетку на пол и вскочила со своего места.

— Я так и знала. Так и знала, что так будет… — Она стала гневно расхаживать по кухне. — Господи, у нас не дочь, а проститутка…

— Кристина, — яростно оборвал ее отец.

— Что Кристина? Что нам теперь делать? — Она еще несколько раз прошлась по кухне, а затем схватила мобильный и вышла.

Я осталась один на один с отцом. Его осуждающий взгляд впился в меня. У отца всегда был тяжелый взгляд — выдержит его не каждый, — но сегодня мне казалось, что меня просто придавливает им к полу.

— Это точно его ребенок?

Меня аж возмутил такой вопрос — да за кого они меня вообще принимают, за потаскуху какую-нибудь? Но в сложившихся обстоятельствах я предпочла промолчать. И лишь утвердительно кивнула головой.

Отец тяжело вздохнул и прикрыл ладонью глаза.

— Какой срок?

— Не знаю. — Я откровенно говоря даже и не думала об этом.

— Стас знает об этом?

— Нет. Он вообще уехал из России. — Я не видела смысла что-то скрывать от отца что-либо — все равно все раскроется.

В комнату влетела мать.

— Собирайся, поедем на УЗИ. Я договорилась с врачом.

Отец сам отвез нас в клинику, где нас уже ждал доктор. Им оказался мужчин средних лет с очень приятной внешностью. Он вежливо поздоровался со мной и родителями, а потом взяв под локоть, повел в свой кабинет. Следом за нами я услышала звук каблуков — мама тоже собиралась зайти с нами.

— Я одна, — сказала я ей.

На ее лице отразилось недовольство, но отец придержал ее за локоть и кивнул мне.

Доктор указал мне на кушетку рядом с аппаратом УЗИ и я на ватных ногах направилась туда. Сейчас и произойдет моя первая встреча с Ним — ребенком Стаса. Нашим малышом. И я вдруг осознала, что внутри меня живет новый человечек.

Доктор водил по животу трубкой, а я смотрела на экран, пытаясь разглядеть небольшую точечку, которая немного пульсировала. Доктор включил звук и тут же послышались гулкие удары.

— Это бьется сердечко малыша, — пояснил он.

Это был тот самый момент, когда я все для себя решила. Что бы ни случилось, что бы ни решили мои родители — я обязательно сохраню ребенка. Ведь это же его — Стаса — ребенок, зачатый от любви (я все же хотела верить в это). Я просто не имею право убить этого малыша, ведь вот же он — малюсенький, размером с горошинку, но ведь уже живой. А биение его сердечка теперь ощущалось и во мне внутри. Ведь это МОЙ… Нет НАШ малыш… Как я буду смотреть в глаза его отцу, зная, что убила плод нашей любви…

— Размер плода соответствует сроку тринадцать недель… — тем временем продолжал доктор.

Тринадцать недель? Это почти три месяца. Господи, как же я раньше ничего не замечала? Если бы я знала раньше, то может все было бы по-другому… Если бы сказала Стасу раньше, уехал бы он в Германию? К сожалению, ответ на этот вопрос я теперь никогда не узнаю.

После процедуры я вышла в коридор, где ждали меня родители. Мать сразу же подскочила к доктору и выпалила:

— Ну что доктор?

Он посмотрел на меня и ответил:

— Ну что, срок уже тринадцать недель. Плод развивается очень хорошо.

— Доктор, а как насчет аборта, — нетерпеливо перебила его мать.

Мы с отцом ошарашено уставились на нее.

— Уже поздно — на таких сроках это очень опасно и запрещено.

— Мы заплатим любые деньги, — продолжала настаивать она.

— Кристина, ты что такое говоришь, — вмешался отец.

— Она не будет рожать от этого ублюдка, — прошипела мать.

— Мама, я не буду делать аборт, — как можно тверже сказала я. — Это мой ребенок.

Отец извинился перед доктором и вывел нас на улицу.

— Домой, там обо всем и поговорим.

Дома меня заставили сидеть в своей комнате. Я слышала, как ругались за стенкой родители.

— Витя, она должна сделать аборт, — кричала мать. — Я не потерплю, чтобы у нас было что-то общее с этой семейкой.

А вот это что-то новое. Оказывается они знают семью Стаса.

— Ты хоть понимаешь, на что ты толкаешь свою дочь? — гневно кричал отец. — Ты что, хочешь, чтобы с ней что-то случилось? А если она потом вообще детей не сможет иметь?

— От этого ребенка нужно избавиться. Я не стану воспитывать этого ублюдка.

Боже мой, мама, сколько же в тебе яда. Ты никогда не питала материнских чувств ни ко мне, ни к Ромке. Но вот сейчас ты превзошла саму себя.

— Эля не будет делать аборт. Я сказал и точка. Будет рожать.

— Хорошо. Пусть рожает. Мы тогда найдем ему детский дом или что-то в этом роде…

Дальнейшее я слушать уже не могла. Мне казалось, что воздух закончился и мне больше нечем дышать. И снова на глаза навернулись слезы. Нет, малыш — я неосознанным движением положила руку на живот — мама тебя в обиду не даст. Ты будешь жить, это я тебе обещаю.