Выбери любимый жанр

Желанная (СИ) - Герр Ольга - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

В дверь постучали. Впервые за все время. Прежде все только и делали, что входили без спроса.

Явился слуга с обедом. Еда была простой: овощное рагу, немного мяса, кажется, кролика или кого-то похожего и чай из трав. Все без соли и сахара. Очень пресно.

Я едва притронулась к пище. Из-за волнений кусок в горло не лез.

— Вы недовольны, миледи Алианна? — спросила Руна.

— Как ты меня назвала?

— Вы не запрещали произносить ваше имя, — изменилась в лице рабыня.

— Конечно, не запрещала, — поспешила ее успокоить, а то еще лишится чувств. — Но лучше зови меня Анна. Мне так больше нравится.

— Миледи Анна, — послушно повторила Руна.

Удача, что мое старое имя пусть и частично совпадает с новым. Если выживу, постепенно переучу всех на свой лад.

Ближе к вечеру за мной явились. Те самые молчаливые двое, что сторожили меня с тех пор, как я очнулась в кровати с трупом. Они куда-то повели меня. Пока шли, я осматривалась, но глядеть было особо не на что. Кругом камень. Стены, пол, потолок — все из него. Серый или коричневый. Гладкий от времени, а еще холодный. Местами покрытый инеем.

Шаги отдавались эхом, разносящимся далеко, и это при обуви из мягкой кожи. В редких залах, которые мы миновали, было чуть веселее. Присутствовала мебель — обычно столы да лавки. И обязательно камины. Они сердце любой комнаты. Источник тепла и света.

Навстречу часто попадались люди. Кто-то одет попроще, кто-то побогаче. Но и те, и другие приветствовали меня поклоном. Судя по тому, как люди вели себя со мной, от них утаили, что меня подозревают в убийстве мужа. Но о самой смерти уже известно. Повсюду печать скорби — на лицах, на черных скатертях, что накрывают столы, на приспущенных знаменах. Скрыть само убийство не удалось, как свекровь не старалась.

Мы прошли длинным коридором с горящими на стенах факелами, через ряд помещений, в одном из которых жарили свинью прямо в камине. И, наконец, прибыли в зал со стульями. Кроме них здесь ничего не было. Внимание привлекало разве что отсутствие одной из стен. Ее заменяли колонны, за которыми был обрыв и море. Этакая средневековая веранда. Только прогуляться по ней совсем не тянуло. Отсутствие перил и ледяной ветер на корню убивали желание полюбоваться видом.

Одиннадцать стульев со спинками выше человеческих голов стояли в ряд по стене напротив колонн. На спинках стульев — синие знамена с изображением медузы. Под рисунком надпись, видимо, девиз. Но я не могу прочитать, недостаточно хорошо знаю язык.

На стульях сидели одиннадцать мужчин в возрасте, перед ними стояла мать убитого. Других свидетелей не было. Меня тоже поставили лицом к заседающим. Суд начался.

Первой взяла слово мать погибшего. Она выступала в качестве прокурора:

— Я — Гунхильда дочь Зигмунда, жена Альфа, мать Вилфреда, Торвальда и Давена, обвиняю Алианну дочь Освальда, жену Вилфреда, мать…, — она все говорила и говорила, перечисляя имена. Исключительно мужские. Складывалось впечатление, что женщин в этом мире не существует. Или они не считаются людьми, достойными упоминания.

Наконец, она перешла к сути:

— В том, что она убила моего старшего сына Вилфреда, тойона этой крепости, главу рода Арвид.

На этом моменте я навострила уши. Вот и раскрылась тайна звания «тойон» — это глава крепости. Похоже, я была женой местного начальника. Ключевое здесь слово «была».

— Она зарезала его во сне, как скотину, — свекровь злобно на меня покосилась. — В то время как он спал и был беззащитен.

Гунхильда ничего не забыла упомянуть: и то, что я была наедине с мужем в спальне, и то, что мои руки испачкались в крови мужа. Уверенность, с которой она обличала меня, не оставляла шансов на помилование. Я видела по лицам судей: они согласны с обвинением.

— Что скажешь на это, женщина? — я не сразу сообразила, что старец в центре обращается ко мне.

— Невиновна, — заявила, выпрямив спину до хруста в позвоночнике.

— Твои оправдания.

— Я любила мужа. Мы много лет прожили в браке, я родила ему сына, — я надеялась, что не ошиблась в предположениях о жизни «прежней меня». Вроде все сходилось. — Муж обеспечивал меня всем, что я пожелаю. Я была хорошей женой. Зачем мне убивать его?

— Но тойон Вилфред, между тем, мертв, — заметил старец. — Как это возможно?

— Кто-то пробрался ночью в нашу спальню и зарезал его, пока я спала рядом. Он нарочно оставил меня в живых, чтобы подозрение пало на меня. Я крепко спала и проснулась, лишь когда закричала служанка. Почему вы не обвиняете ее? Зачем она пришла в спальню?

— Она явилась разбудить тойона, как он велел накануне, — отмахнулась свекровь.

— Может и так, — согласилась я. Спасая себя, подставлять незнакомую девушку не хотелось. Сама как-нибудь выкручусь. — Но она зашла в спальню без препятствий, а значит мог войти и убийца.

Старцы погрузились в раздумья, пока Гунхильда сверлила меня неприязненным взглядом. Она не ожидала, что я выступлю в свою защиту? Что ж, я полна сюрпризов и не собираюсь сдаваться без боя.

Пока старцы совещались, Гунхильда шепнула мне:

— Не надейся выкрутиться, тебя признают виновной, и я буду просить о праве лично столкнуть тебя со скалы. Как мать убитого, я имею на это право.

Она кивнула на якобы веранду, и я догадалась, для чего она здесь. Стену снесли вовсе не ради морских красот. Это самая настоящая плаха. Если судьи выносили обвинительный вердикт, его тут же приводили в исполнение — скидывали преступника в море. И не надо далеко ходить. Очень удобно.

Послушать Гунхильду: я из этого зала уже не выйду. Не верилось, что моя новая жизнь закончится так быстро и бесславно.

Только узнать вердикт судей мне сегодня было не суждено — в зал вбежал запыхавшийся мальчик. Он говорил быстро, сбиваясь из-за одышки, я не разобрала ни слова. Но не надо владеть языком, чтобы понять: случилась беда.

Все вскочили с мест, заметались, и только я вздохнула с облегчением. Вынесение приговора откладывается. Чтобы там не стряслось, я этому рада.

Вскоре хаотичное движение приобрело направленность — люди устремились к выходу. Я в том числе. Что-то будто толкало меня в спину, и отнюдь не простое любопытство. Я обязана быть там, со всеми. Откуда-то знала, что это важно, а главное поможет мне. Я списала странные ощущения на память тела и доверилась ему. Другого союзника все равно нет.

Вслед за Гунхильдой вышла на грязный двор, где земля от сырости превратилась в месиво. Поднялась вместе с ней по каменной лестнице на стену, откуда открывался вид на дорогу к воротам.

Рва не было, и всадники, вызвавшие переполох, подъехали к воротам. Их было четверо, но вдалеке виднелось еще как минимум пятьдесят наездников. Я плохо разбираюсь в военном деле, но даже мне ясно, что нас берут в осаду и, возможно, скоро будет штурм. Но прежде начались переговоры.

Вперед выехал всадник с накинутым поверх одежды меховым плащом. Капюшон скрывал его лицо, но мне хватило вида плеч. Передо мной воин. И сильный. Плащ зрительно увеличивал и без того мощную фигуру, и я почувствовала себя маленькой и жалкой. А ведь мужчина пока по ту сторону ворот. Что будет, если он войдет в крепость?

— Гунхильда, — мужчина приблизился к воротам и ударил в них кулаком. Мне показалось, стены содрогнулись. — Открывай! Я знаю, что Вилфред мертв.

— Кто тебе донес, Торвальд? — выкрикнула свекровь, свесившись со стены, высота которой была метров пять. Переговариваться и даже видеть друг друга можно без проблем.

Мужчина снял капюшон и запрокинул голову:

— Не все люди так верны тебе, как ты думаешь.

Я с интересом рассматривала незнакомца. Его щеки покрывала щетина, но даже она не скрадывала острых скул. Глаза чуть раскосые, внимательные как у хищной птицы. У него были выбриты виски и затылок, в каштановые волосы кто-то вплел синюю ленточку. Точнее когда-то лента была синей, сейчас цвет едва угадывался, и я скорее почувствовала, что она синяя — под цвет его глаз — чем увидела.

4

Вы читаете книгу


Герр Ольга - Желанная (СИ) Желанная (СИ)
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело