Крымское танго (СИ) - Сергеев Ефим - Страница 15

Он отпустил её руки и, поощряюще улыбнувшись, предложил:

— А вот теперь, действительно, начнем. Я сейчас поставлю музыку и мы для начала просто немного походим в паре.

Поставил вальс[6], подошел к Катерине, попросил поднять согнутые руки на уровень плеч, сам взял её за локти, и слегка сжимая пальцы, обозначил нужный ритм. Почувствовав, что с чувством ритма у партнерши всё в порядке, начали пробовать "малый квадрат". Вести новую партнершу оказалось почти так же удобно, как Санечку, она была так же "послушна", откликаясь на малейшее воздействие партнера. Движения пока были, конечно же, примитивные, но Сергея очень обрадовало то, что его возможности "управленца" распространяются не только на супругу.

Повторив всё то же самое с квикстепом[7] и венским вальсом[8] он почувствовал, что Катерина уже готова упасть, но держится изо всех сил, уже с первого раза выполняя его "заветы" не жаловаться и не жалеть себя.

— Давайте на сегодня закончим, а то Вы вместо того, чтобы с радостью бежать на следующие занятия, возненавидите меня за свои мучения.

— Я действительно не думала, что будет так тяжело, — Катерина устало улыбнулась.

— Поверьте, через два месяца регулярных занятий Вы себя не узнаете. И первый, кто это оценит, будет Ваш муж, — Сергей снова взял её за руки и снова пристально глядел в глаза.

— Ловлю Вас на слове, — рассмеялась она уже легко и задорно. — И, не сочтите за лесть, мне очень понравилось. Я чувствовала себя… пластилиновой, что ли. Необычные, странные, но приятные ощущения. Когда следующее занятие?

— Давайте первые две недели будет через два дня на третий, потом можно будет заниматься через день, если захотите и если будет возможность. А через пару месяцев посмотрим, как пойдет. И, давайте-ка, я покажу упражнения, которые Вы постараетесь делать каждый день, для начала — минут 15–20 утром и 30–40 вечером.

Посмотрев всё, что он показал, Катерина заявила, что бОльшую часть она помнит ещё по школьным урокам физкультуры, вот только с растяжкой — беда.

— Всё будет, дайте срок. А то, что помните школьные уроки — просто замечательно. Золотое время же было, правда ведь? К сожалению, только повзрослевшие люди понимают, как хорошо было в школе.

— О! Да Вы философ! Неожиданно для учителя танцев.

— А я и не есть профессиональный тренер. В свободное от танцев время тружусь в банке. Правда, в основном не считаю, а пишу.

— Что пишете?

— Аналитические записки.

Удивление на её лице было столь явным, что Сергей не смог не улыбнуться.

— По-моему, мне сильно повезло, — чуть слышно пробормотала Катерина, но он услышал и от такой неявной похвалы покраснел, как мальчишка.

Через два дня, на втором занятии, освоив ритм танго[9] и фокстрота[10], Сергей решил попробовать поставить ученицу в "конкурсную позицию". После десяти минут непрерывных: "локти шире", "голова чуть больше влево", "бедра чуть вперед", "колени чуть мягче", "правый локоть выше", "шею вытянуть", она всё-таки не выдержала и воскликнула:

— Да Вы же из меня уже не кусок пластилина, а комок жевачки сделали! У меня руки и шея на полметра длиннее стали!

— Ну, я же говорил, что муж оценит. Осталось ноги "до ушей" нарастить, — он был очень доволен получившимся результатом, — теперь пробуем сохранять получившуюся форму в движении.

В паре, как Сергей и надеялся, получилось еще лучше, поскольку старался не дать ни малейшего шанса шагнуть не так, как хотел он, повернуться или наклониться не туда или не так, как хотелось ему, помогая руками, корпусом, "дыханием", подсказками поправляя только положение головы.

По окончании занятия он с напускной строгостью поинтересовался:

— А упражнения какие-нибудь в эти дни делали?

— Ой, Вы знаете, да! Женя, это муж, просто офигел, прошу простить за мой французский, когда увидел, — Катерина при этом так забавно всплеснула руками, что он не смог сдержать смех.

— А ещё он сказал, что придет и проверит, чем я тут занимаюсь, если после единственного занятия происходят такие кардинальные перемены.

— А Вы и его приводите заниматься. Я попрошу жену, которая одновременно и моя партнерша, поассистировать ему на первых порах, а потом вы и в паре с мужем, а не со мной, сможете танцевать.

— Я конечно, предложу, но…

— Понятно. Человек женат не только на Вас, но и на своей работе.

— Увы, Вы правы.

— А Вы пригрозите написать на него кляузу в партком как на двоеженца.

Катеринин смех был настолько заразителен, что смеялись долго оба. Утерев выступившие слезы, она, наконец сказала:

— Обязательно так и сделаю! Уж если и это не поможет…

— То приводите его сюда хоть на аркане через пару месяцев и он, посмотрев на Вас, обязательно тоже захочет выйти на паркет.

Два месяца промелькнули как пейзаж в окне скорого поезда. Катерина умудрилась не пропустить ни одного занятия, каждый раз хвалилась своими ежедневными занятиями дома, ни разу не пожаловалась на усталость, в общем — была идеальной ученицей, о чем Сергей как-то раз и поведал Минделю, подгадав момент, когда и она должна была это услышать.

На последнее воскресенье октября Екатерина договорилась таки вытащить мужа в зал на смотрины.

— Чтоб обзавидовался, — с некоторой мстительностью сообщила Катерина, — а то ведь и партком не испугал.

Сергей же пригласил Плетнева, пообещав, в случае провала, что он "ломает подкидную доску и покидает большой спорт"[11]. Собиралась быть и Шурочка, которой тоже было страсть как любопытно.

За эти два месяца Сергей с Катериной успели выучить простые, но далеко не элементарные вариации, так называемый бэйсик, зато всех пяти танцев европейской программы. Это было много. Очень много! Никто другой не смог бы за такое короткое время "впихнуть" столько в своих учеников. При этом основное внимание на всех занятиях они уделяли чистоте позиций, совместности и музыкальности. Когда примерно через месяц после начала их занятий его ученица, глядя на "крутые" пары, тренирующиеся одновременно с ними, начала просить выучить с ней тоже "что-нибудь эдакое", он неизменно отвечал:

— Во-первых, они занимаются далеко не первый год, и все, что мы делаем сейчас, они тоже проходили. И потратили, я Вас уверяю, на порядок больше времени. Во-вторых, заложив прочный фундамент, на нем можно строить что угодно, меняя "надстройку" хоть каждый день. Главное сейчас — понять!! и запомнить, как и когда должны работать те или иные мышцы, как и когда должны ставиться или поворачиваться стопы, колени, бёдра, корпус, голова. Это как таблица умножения, пока от зубов не будет отскакивать, изучать логарифмы или интегралы — бессмысленно.

И вот, наконец, долгожданное воскресенье наступило. Когда все "заинтересованные лица" собрались, Сергей, видя нешуточное волнение Катерины, вышел с ней в соседний зал и попросил сделать несколько самых трудных для неё упражнений.

— Зачем? Я вроде неплохо размялась.

— А с потом лишнее волнение выходит. И потом, те зрители, которые сейчас в зале, простят Вам сегодня любые ошибки. Впрочем, я уверен, их и не будет.

Когда они закончили вальс, Сергей заметил, что Плетнев недоуменно переглядывается с Минделем. Во время танго он уже следил за ними широко распахнутыми глазами. Венский вальс воспринял чуть спокойнее, всего лишь одобрительно покачивая головой в такт музыки. Зато во время фокстрота к распахнутым глазам добавился приоткрытый от удивления рот. А заканчивая квикстеп, уже на затухающей музыке, он решил всех, что называется, "добить", изобразив нечто, напоминающее знаменитую "вертушку" Сергея и Ольги Коновальцевых[12]. Не так динамично и амплитудно, конечно, но зрителям хватило. Затихла последняя нота и Катерина просто повисла на нем, дыша так заполошно, что он даже испугался, не переборщил ли он. Но когда она подняла на него глаза, в них было столько удовольствия вперемешку с безграничным удивлением тому, что она сама сейчас сделала, он понял — никаких упрёков не будет. Если только от мужа.