Когда вдруг решил... что уже... поздно (СИ) - Флёри Юлия - Страница 46

— Я не хочу испортить твою жизнь. Твою, Андрей! Потому что в моей уже сейчас многоточие. Я растеряна. Прежде ничего подобного не испытывала.

— Это ты бросаешь меня сейчас? — Невесело улыбнувшись, он странно прищурился, будто впервые меня видит.

— Я пытаюсь объяснить, почему не могу по-другому!

— Рит, обмани меня, а? Вот сейчас! Я уезжаю завтра, я ничего этого не увижу, не почувствую. Буду звонить тебе, как и прежде, выслушивать, поддерживать, только сейчас так не надо…

— Как друг. — Поставила я условие. — Только как друг. Пока так.

— А потом?

— А потом наделаю кучу ошибок, не один раз обожгусь и горько пожалею об этом разговоре. — Призналась в своих опасениях.

— Я думал, один это понимаю. — Покачал Андрей головой.

— Значит, мне нужно это.

— Убедиться, что я не такой уж плохой вариант?

— Получить опыт, который заставит меня ценить лучшее. Ты — лучшее. Даже сейчас я знаю это наверняка.

— Вот спасибо. — Потянул Андрей с притворным смехом в голосе, но тут же с отчаянием рукой махнул. — Глупо всё как-то! — Пальцы в волосы запустил, голову запрокидывая. — Стоим сейчас как… Ведь не так должно быть!

— Ну, давай ты устроишь скандал, а я, пытаясь защититься, начну юлить и себя выгораживать. Накричи на меня. Обвини во всём. А я буду самоотверженно обвинять тебя всё с той же целью. А ещё мы можем разгромить комнату, разбить стёкла и зеркала, но разве это что-то изменит? Если у нас даже на только что перечисленные варианты сил не хватает, откуда же взяться любви, ревности, желанию что-то менять? Выгорели, может… Давно уже. И я себя тёткой с опытом за плечами сейчас ощущаю, произнося подобные слова. А ты и вовсе молчишь, будто безразлично, что происходит. Андрей, тебе всё равно?

— Мне нечего сказать в своё оправдание. — Опустив глаза, он плечами передёрнул. — Я виноват.

— И это всё?

— Нет. — Прислонился спиной к стене, совершенно безвольным взглядом меня окидывая. — Ещё переночевать негде. Разреши, у тебя останусь?

Я на постель посмотрела, зная наверняка, что прогнать его не хочу. Кивнула в ту сторону, предлагая устраиваться, а Андрей тут же на матрац и упал. А я рядом прилегла, под тёплым боком пытаясь согреться. Жалась, но тепла, того, что отогреть сможет, не находила. А утром он уехал, беззаботно улыбнувшись на прощание. Не хотел затягивать и без того тугой узел, не хотел нагнетать больше неловкости во взаимное молчание. Обещал стать лучшим другом, надёжным товарищем, даже старшим братом, а потом… быть может, потом… Впрочем, слушать этого я не стала, а он вроде как и не возражал.

* * *

Ночь давно вступила в свои права, когда Рита опомнилась от воспоминаний. Будто тумблер в голове щёлкнул и вот она снова здесь. Головой тряханула, от наваждения отделываясь, стянула тугую резинку, волосы по плечам распределяя, пальцы в шевелюру запустила, напряжённую кожу разминая, и блаженно выдохнула, устало прикрыв глаза.

— Надо же, а со мной так не стонала. — Услышала в двери голос Самарина и глаза раскрыла.

Он был пьян, отчего-то безмерно счастлив и совершенно не заботился о производимом впечатлении. Сейчас ему были абсолютно безразличны потерянные запонки, свисающий в сторону галстук и смятый пиджак. Рита вопросительно приподняла бровь.

— Пришёл рассчитаться? — Жёстко хмыкнула и закинула ногу на ногу. Весьма вызывающе. Сам по себе мужчина привлекал слабо, а вот желание сделать что-то противозаконное, что ли… Оно сейчас руководило и правила в игре устанавливало. Самарин подобное поведение воспринял как предложение и уверенно шагнул в кабинет.

— А, знаешь, я был неправ. Так лучше. — Приблизился он, стол обогнув, на него присел и расслабленными пальцами по её бедру, что в разрезе юбки оголилось, провёл. — Так гораздо лучше. — Шепнул, вперёд подавшись, обдавая жарким дыханием, смешанным с алкоголем. — Мы ведь можем с тобой дружить. — Предположил, понимая, что намёк Рита уловила, и оттолкнуть не спешит. Неловко со стола соскользнув, на колени перед ней опустился, прессуя жадным взглядом. Рита надменно улыбнулась.

— Мне пока неинтересно. — Заявила с наглым видом и, ногу на пол опуская, его прикосновение сбросила.

Язык прикусила, лишь самый его кончик демонстрируя, со смешком выдохнула, когда Самарин вызов принял и, голову склонив, губами к её коленям прижался. Тут же и ладонями на них надавил, разводя в стороны. И Рита поддалась. Будучи на все сто процентов уверенной, что совершает большую ошибку, поддалась. Села в кресле удобнее, когда мужчина потребовал больше пространства. На самом его крае устроилась, полностью доверяясь, голову на подголовник откинула и глаза закрыла. Языком водила по пересохшим в волнении губам, пальцами в подлокотники вцепилась и несдержанно расхохоталась, когда Самарин её юбку на талию сгрузил, когда трусики рванул, не придумав лучшего способа от них избавиться. Ткань неприятно полоснула по бёдрам, но предвкушение заглушило боль.

— А ты нетерпелив, да? — Потрепала Самарина по пепельным волосам, голосом игривым поощряя.

— Голодный как волк. — Рыкнул он в ответ и, точно в глаза глядя, языком широкую влажную полосу по её промежности провёл.

Азартно прищурившись, движение повторил, но теперь кончиком языка на клиторе замер, вибрацию, по её телу проходящую, улавливая. Однобоко ухмыльнулся и губами его втянул, напряжение усиливая. Как она выгибается от настойчивой ласки проследил, и ладонями под поясницу придержал, снова на кресло опуститься не позволяя. Повёл языком настойчивее, губы им разводя, вёл выше и выше, интригующе царапая однодневной щетиной нежную кожу. Сладкие стоны срывал, как возбуждение превращается в безумие контролировать пытался, и резко ввёл сразу два пальца, почувствовав, как ему доверилась. Новый стон выгнул Риту сильнее. Смесь боли и удовольствия заставила забыться, отбросить сомнения, развести ноги шире, максимально раскрываясь. Туфли сбросив, она устроила ногу на столе, другой Самарину в плечо упиралась, пытаясь контролировать, напор его сдерживая, но ничего не удавалось с собой поделать, когда удовольствие только лишь возрастало, а чувствительность так опасно обострялась. Резкими хлёсткими движениями он долбал по клитору, что сейчас представлял собой один оголённый нерв, пальцами жёстко трахал, вдавливая их сильнее, глубже, жёстче. К оргазму подвёл, а кончить не позволил, остановившись.

— Долг платежом красен. — Самодовольно заявил, с колен поднимаясь. Спешно с ремнём справившись, брюки вместе с трусами спустил и по члену себя погладил, каплю смазки по головке размазывая.

— Неинтересно.

С вызовом повторила Рита недавние слова и приглашающим жестом предложила закончить начатое, на что Самарин недобро рыкнул, её на себя дёрнул и на стол животом уложил. Безумен, иначе его порывы и не объяснить. Жался изо всех сил, то нежности, то грубости больше желая. Толкался, полностью выходя, а порой срывался на бешеный ритм, практически контакта не разрывая. Рычал и поскуливал от удовольствия, от понимания того, что обладает. Волосы в кулак сжимал, чтобы тут же, едва губами касаясь кожи на шее, в вечной любви признаваться. Кончив, отступил и презерватив отшвырнул на рабочий стол, а Рита, брезгливо сморщив носик, вызывающе фыркнула.

— Ты просто прелесть! — Рассмеялся Самарин. — Не бываешь разной. — Полушёпотом объяснил свой восторг и в шею, что открывалась в вырезе блузки, звонко чмокнул.

Принялся поправлять одежду, пальцами волосы укладывать, помятое после выпитого лицо ладонями по щекам хлопал, бодрость возвращая.

Рита, вспомнив лишь юбку обтянуть, за преображением любовника наблюдала.

— С чего ты так набрался? — Не одобряя, скривилась. — К жизни нужно относиться проще. Не выгорел этот проект — повезёт с другим.

— Да хрен с ним, с проектом! — Самарин как на былое рукой махнул. — Завтра… завтра старик по этому поводу мозг выносить будет. А сегодня… — Самарин мечтательно улыбнулся, заставляя Риту нервничать.