Фортуна Эрика Минца (СИ) - Мах Макс - Страница 36

— Мы тоже живем на этом этаже, — сказал он Эрику, открыв перед ним дверь в комнату. — И не стесняйся. Там есть пульт, он лежит на каминной полке, красная кнопка — вызов слуги, в остальном разберешься сам…

Андрей ушел, а Эрик, хоть и был порядком пьян, нашел в себе силы осмотреть покои и принять душ перед тем, как лечь спать. Под одеяло он залез, как был, без всего, и, проснувшись утром, первым делом пошел собирать свою одежду. Впрочем, привычка к порядку не подвела его и на этот раз: китель висел на плечиках и все остальное он тоже сложил так, как и следует. Однако в ванной комнате, куда он отправился в поисках халата, Эрик нашел кое-что, на что не обратил внимания тогда, когда принимал душ. Оказывается, кроме полотенец, халата и тапочек, заботливые хозяева приготовили для него — во всяком случае, размеры соответствовали, — пару стопок трусов, футболок и носков разного фасона и цвета. Обнаружив все это богатство и выяснив, что все это действительно предназначено ему, Эрик только головой покачал, и ведомый инстинктом естествоиспытателя вернулся в комнату. Его предположение тут же полностью подтвердилось: в платяном шкафу его дожидались пять пар джинсов, от светло-голубых до черных, несколько рубашек, три легкие — по сезону — куртки и несколько пар обуви. Такой заботы, если честно, Эрик ни от кого не ожидал, но ребята, похоже, спланировали встречу, как и положено военным, во всех деталях.

Эрик еще раз покачал головой, ощущая некоторую оторопь от всех этих чудес, нежданно-негаданно свалившихся ему на голову. И вот тогда он и начал разбираться с возникшими у него вопросами, сомнениями и недоумениями.

Итак, богатство Мельников. Эрику предстояло решить, должен ли он благоговеть перед этой кучей денег или, напротив, игнорировать ее. Ответ на этот вопрос был, однако, относительно прост, во всяком случае для Эрика: игнорировать, разумеется, не презирая при этом и не пренебрегая тем, что от чистого сердца — а он хотел верить, что все так и обстоит, — предложили ему Вера и Андрей. Ну, не отказываться же, в самом деле, от всех этих невиданных и нечаянных благ, вроде встроенного в стену бара, предлагавшего, как горячие, так и холодные напитки, не считая алкоголя. И за одежду — спасибо. Хорош бы он был сейчас в парадно-выходной форме, да еще и при орденах!

Гораздо сложнее было определиться с тем, как ему относиться к Андрею и Вере. Так получилось, что Эрик ни разу в жизни не находился достаточно долго в достаточно комфортных условиях, — имея в виду состояние души и окружение, — чтобы с кем-либо сдружиться по-настоящему, тем более, кого-нибудь полюбить. Ему нравилась Анна. Тут не могло быть никаких сомнений. Но был ли он в нее влюблен? Вряд ли. Слишком мало встреч, слишком большая дистанция между ними. Ну, а теперь — когда у нее есть жених и когда у Эрика возник конфликт с ее кузеном, — "предощущение" любви пропало вовсе. О какой любви тут можно говорить, если в добавок ко всему прочему Анна Монк — титулованная графиня и дочь человека, являющегося удельным князем или, другими словами, хозяином целого континента?

Но что тогда сказать о Вере? Конечно, по сравнению с Анной, с Верой Мельник Эрик общался достаточно долго, и она, если быть честным, вызывала у него не только чисто дружеские чувства. В ту пору, в академии, Эрик, и в самом деле, был готов подружиться с двойняшками, и, если отнестись серьезно к тому, что они рассказали ему вчера вечером, когда они вместе сидели в трактире, Андрей и Вера, не отягощенные жизненным опытом Эрика, именно так к нему и относились. Как к другу. Во всяком случае, Андрей. Ну, а Вера, похоже, была готова не только дружить. И то, что ребята пронесли эти чувства сквозь все это время, говорило об их искренности и подлинности. Другое дело, что Эрику было трудно поверить, что кто-нибудь — тем более, дети знаменитого адмирала, — может заинтересоваться им, не имея при этом ни заднего умысла, ни планов использовать Эрика в своих целях. И тем не менее, он должен был перешагнуть этот порог, поскольку, не ответив искренностью на искренность, он попросту потеряет их дружбу, а возможно, и любовь, если говорить о Вере.

Эрик принял душ, побрился и оделся в заботливо приготовленные для него джинсы и футболку. Глянул на часы и решил, что вряд ли стоит ожидать столь раннего пробуждения других участников вечеринки. Поэтому он выпил в одиночестве чашку кофе выкурил необязательную сигарету и решил, что разрешил в первом приближении стоящие перед ним экзистенциональные вопросы[45] и может продолжать жить, как ни в чем ни бывало.

Он вышел из комнаты, прошел по коридору, спустился по лестнице и через двери в просторном фойе вышел в парк. Здесь было удивительно хорошо, не жарко, но и не холодно, и приятно пахло живой зеленью. Постояв минуту или две на месте, Эрик отправился на прогулку. Он помнил примерное расположение зданий по отношению к берегу озера и, легко выбрав направление, пошел к воде. Неспешная прогулка, — а Эрик нарочно шел кружным путем, — заняла у него около получаса. Как раз хватило, чтобы окончательно прочистить мозги и принять все необходимые решения. Так что, к пирсу, около которого покачивались на тихой воде несколько катеров и маленькая яхта, он вышел, ощущая себя в буквальном смысле новым человеком. И хорошо, что так. По пирсу от катера прямо к нему двигались, негромко переговариваясь между собой, несколько мужчин, среди которых Эрик легко узнал адмирала Мельника — по голофото — и адмирала Моргенштерна, с которым он один раз встречался лично.

Поскольку Эрик был в гражданской одежде, он вежливо поздоровался и отступил в сторону, освобождая путь. К счастью, никто из мужчин не проявил к нему особого интереса, кивнули из вежливости и проследовали мимо. Эрик с облегчением перевел дух, но, как тут же выяснилось, он рано радовался.

— Минуту! — сказал Моргенштерн, останавливаясь, и повернулся к Эрику. — Молодой человек!

— К вашим услугам, — попробовал Эрик притвориться штафиркой.

— Ну-ну, — покивал головой Моргенштерн, пока его спутники оборачивались, чтобы посмотреть, с кем это он заговорил. — К услугам? Разумеется. А вот, скажем, если вы, молодой человек, наденете форму, что у вас будет здесь? — показал он на свое плечо.

— Погоны, ваше высокородие! — Отчеканил Эрик.

— Ну, это я и сам догадался, — усмехнулся в ответ Моргенштерн, — вопрос, сколько на них звездочек?

— Три, господин адмирал! Лейтенант Минц, честь имею!

— О, как! — рассмеялся адмирал, — а я все гадаю, где это я его видел? Как вы здесь оказались, лейтенант?

Судя по всему, о ночной гулянке господа адмиралы, если и были осведомлены, то не знали ее причины.

— Нахожусь в гостях у Андрея и Веры Мельник, господин адмирал.

— Ну-ка, ну-ка! — шагнул вперед Мельник. — Так это тебя, парень, я по всем тюрьмам разыскивал?

— Вероятно, меня, господин адмирал!

— Постой, а как же ты вдруг сразу в лейтенанты прыгнул?

Получалось, что адмирал Мельник окончания истории не знает, и понятно, почему. Скорее всего, выяснением подробностей занимался какой-нибудь порученец адмирала, с которым и имели, собственно, дело Андрей и Вера.

— Думаю, что, как минимум, половину ответа на этот вопрос я знаю, — снова вступил Моргенштерн. — Этот парень, господа, взорвал носитель "Хадж".

— Точно! — ударил себя ладонью по лбу один из незнакомых Эрику мужчин. — Эрик Минц. Вас, лейтенант, государь наградил "Звездой и Мечом", я прав?

— Так точно! — отчеканил Эрик, которому деваться было некуда.

— А у Верки хороший вкус! — хохотнул неожиданно еще один мужчина.

— У моей дочери все хорошее, — криво усмехнулся адмирал Мельник. — И вкус, в том числе. Где проходите службу, господин лейтенант?

— Зачислен в ВАКУ ВКС, господин адмирал.

— Ну, ладно тогда! — кивнул Мельник. — Значит, действительно чего-то стоишь. Гуляй, ухажёр!

— Благодарю, господин адмирал!

На том и расстались.