Ведомые (ЛП) - Каллихен Кристен - Страница 16

ГС: Я случайно не упоминал, что сегодня вечером встречаюсь с Нэдом?

Нэд — местный промоутер и вонючий засранец, страдающий склонностью приставать к Бренне. К сожалению, еще он отвечает за лучшие места в городе, и мне приходится иметь с ним дело всякий раз, как приезжаем с туром в Лондон. Вместо Бренны.

ГС: Вместо этого подумываю пригласить его с нами.

Я почти улыбаюсь, представляя, как сейчас злится Бренна. На экране появляются маленькие точки, а затем и ее ответ.

Бренна: Мудак. Джулс повела ее пообедать в этом гастропабе, чуть дальше по улице.

ГС: Разве не рано для обеда, а?

Бренна: Серьезно? Расшифрую: она повела ее, чтобы выпить и загладить ваше с Киллианом дерьмовое поведение.

О, вина. За последнее десятилетие мне стали чужды эмоции. И переживая их сейчас, не могу сказать, что наслаждаюсь ощущениями. Вовсе. Засовывая телефон в карман, я разворачиваюсь и направляюсь вдоль улицы.

Не сложно найти Софи и Джулс в пабе. Они будто яркие точки среди моря старых деревянных панелей на стенах. Заняв угловой столик, две женщины близко склонили головы друг к другу. Светлые волосы Софи напоминают лунный свет рядом с насыщенно-пурпурными кудрями Джулс.

Они сидят спиной ко мне, попивая из литровых кружек Guinness — завтрак чемпионов, как часто называет это крепкое пиво Рай.

— Не стану лгать, — говорит Джулс. — Если ожидаешь от него похвалы и добрых слов, то этого не произойдет. Он просто не такого рода босс.

— Он не будет моим боссом, — бормочет Софи перед тем, как сделать большой глоток. Кремово-белая пена остается на мягком изгибе верней губы до того, как она ее слизывает, и у меня встает.

Черт.

— Не обманывайся, — говорит Джулс. — Он босс для нас всех. Даже для ребят. Все всегда, как говорит Скотти. Но не волнуйся. Он не тиран. Просто...

Не могу сдержаться и наклоняюсь ближе, гадая, что же она скажет. Они всё ещё меня не замечают, и прямо сейчас я не собираюсь себя выдавать.

— Требовательный, — выдает Джулс.

Софи отнюдь неженственно фыркает.

— Он — высокомерный говножуй.

Как мило.

— И почему, черт возьми, все называют его Скотти? Это имя ему совсем не подходит. Вельзевул подошло бы куда лучше.

Софи от раздражения разводит руками, и я изо всех сил сдерживаю фырканье.

Джулс смеется, прижав к губам бокал.

— Девочка, я считаю так же. Согласно легенде, Киллиан и Джакс придумали это имя, когда всё только начиналось. Это какая-то шутка о «Стартреке».

— Я собирался учиться на инженера, — говорю я, поражая их обеих.

Они разворачиваются на месте, открыв рты.

— Скотти был инженером в Энтерпрайз, — продолжаю я, обходя стол и занимая место напротив девушек. — Мы смотрели «Стартрек», и Рай указал на то, что у нас со Скотти одинаковые фамилии. Вот так. Маленькие ублюдки стали называть меня Скотти.

Я бросаю на девушек серьезный взгляд, будто весь этот бизнес слишком утомителен, но скрытая истина состоит в том, что я никогда не пытался избавиться от этого прозвища. Оно укрепило мое место в их группе, а до того момента я никогда не был частью чего-то стоящего. Тогда впервые кто-то решил дать мне прозвище, и это значило, что меня приняли.

Во второй раз со мной случилось подобное, когда я летел на самолете с прекрасной болтушкой, что смотрит на меня сейчас так, будто я плюнул в ее пиво.

— Софи. Джулс, — я киваю им по очереди.

Веснушки на щеках Джулс начинают блекнуть, так как ее загорелая кожа вдруг становится бледно-серой.

— Я... гм... Это... Я объясняла Софи, что...

Я спасаю ее от мучений:

— Всё в порядке, если хочешь сбежать. Не буду держать на тебя зла.

Джулс выпрыгивает с места и хватает огромную зеленую сумку, с которой постоянно ходит.

Софи садится ровнее, выгибая брови.

— Эй! Ей никуда не нужно уходить. Фактически это тебе стоит уйти, — она указывает на меня пальцем, будто пистолетом.

— Нет-нет, — говорит Джулс, уже отходя от стола. — Он прав. Я очень хочу сбежать.

Так она и делает, почти мчась на всех парах к двери. Софи откидывается назад, фыркая и скрещивая руки на роскошной груди.

— Боже, ты будто Дарт Вейдер или кто-то в этом роде.

Я скучал по тебе. В этой незваной мысли даже смысла нет — прошло меньше часа с нашей последней встречи. Но от того, что я сижу здесь с ней, такое чувство, словно меня помиловали.

— Мы уже выяснили, что я инженер этого производства, — говорю налегке. — И ты путаешь космические драмы.

Она морщит нос и отводит взгляд, поворачиваясь ко мне боком. Я использую момент, чтобы украсть ее Guinness и сделать глоток. Пиво комнатной температуры, густое, темное и идеальное. Настоящий завтрак чемпионов.

— Эй! — она крадет у меня бокал. — Закажи себе свое.

Софи вытирает ободок бокала влажной салфеткой.

— Боишься, что у меня вши?

— Удивлена, что ты вообще знаешь это слово.

— Я знаю несколько таких.

Больше всего я скучал по перепалкам с ней. Софи... это весело. Когда в последний раз я веселился?

— И это напоминает мне... — я наклоняюсь ближе. — Что хоть время от времени наслаждаюсь анальным сексом с женщиной, я никогда не лизал ее анус.

Софи давится пивом, отчего разбрызгивает его по столу, а ее щеки становятся ярко-алыми. Пытаясь не улыбаться после достигнутой победы, я передаю девушке еще одну салфетку.

Она сердито смотрит на меня, вытирая подбородок.

— Если ты пришел, чтобы попытаться уговорить меня уехать домой, то не утруждайся. Я остаюсь, и ты ничего с этим не поделаешь.

Она приподнимает подбородок, будто бы говоря «Вот так-то!»

Я откидываюсь на свое кресло.

— Знаешь, а ты права, — когда она хмурится, я продолжаю, — бизнес — это дело личное. Я просто не думал об этом в данном ключе, пока ты не представила ситуацию в таком свете.

Выражение ее лица становится мрачным. Я убираю бокал с пивом так, чтобы она не могла его достать, и девушка закатывает глаза, но на ее губах появляется невольная улыбка. И меня поражает то, что этот день стал куда лучше от одного вида ее улыбки. Слабость. Вот чего я не хочу. Но некоторые вещи сильнее нас.

Честь. Честность. Потребность.

— Я ненавидел эти снимки и то, что они собой представляют, так же сильно, как ненавидел случившееся с Джаксом, — говорю ей тихо.

Гнев сходит с ее лица, и Софи смотрит на меня полными боли и широко открытыми глазами.

— Нет, — поправляю себя я. — Я ненавидел их даже больше. Они создали памятник этому уродству. Этой... — мое горло сжимается, и приходится откашляться. — Боли.

— Мне жаль, — шепчет она. — Ты никогда не поймешь, как сильно.

— Я тебе верю. Знаю, что такое потеряться в работе. Мы все игнорировали важность самоконтроля до случившегося с Джаксом. Бывало, я просыпался и не помнил, в какой стране нахожусь. Потому что всё казалось размытым в веселье и вере в то дерьмо, которым кормили нас окружающие. Я понимаю ложь, которую ты рассказываешь себе, чтобы пережить тот день.

— Не могу передать словами.

— Болтушка, ты вращаешь горы в социальных медиа. Я ворочаю их для музыкального бизнеса. Костюмы, манеры, весь этот чертов фасад — часть арсенала. В той комнате ты увидела их во всей красе. — Мой палец касается капельки пива. — Я отреагировал на основе давнего гнева.

Когда она отвечает, ее голос тихий и нерешительный:

— Уверен, что это давний гнев, а не новый?

Я встречаюсь с ней взглядом и снова чувствую этот непривычный толчок прямо под ребрами. Боль, обида, угрызения совести, нежность — всё так запуталось, отчего сложно разобраться в собственных эмоциях. Мне хочется извиниться за то, что ранил ее. Хочется отослать ее куда подальше, чтобы больше не испытывать этого дискомфорта.

Она опасна, так как я не могу ее контролировать. И невероятно красива, будто расплавленное стекло, что так и манит вас к нему прикоснуться, хоть и знаете, что обожжетесь.