Ведомые (ЛП) - Каллихен Кристен - Страница 31

Мы несколько секунд боремся с новизной данной ситуации, а затем он вздыхает, его теплое дыхание колышет мои волосы, а твердое тело устраивается поудобнее. Это так умиротворяюще — этот звук — что я тону в его объятиях. Мы лежим на одеяле, но мне настолько тепло, настолько спокойно, что все кажется неважным.

Губы Габриэля прижимаются к моей макушке.

— Каждую ночь, Болтушка.

Одержимость в его голосе столь всепоглощающая. Так что у меня охренительная проблема.

Глава 10

Габриэль

— Итак, что мы скажем остальным?

Большие карие глаза Софи смотрят на меня с волнением, пока мы идем к репетиционной комнате, созданной в местной студии звукозаписи.

«Килл-Джон» собираются отрепетировать новую песню перед тем, как мы снова двинемся в путь, и мне хочется проверить, готовы ли они задать жару. Софи, конечно, идет, чтобы сделать несколько новых снимков.

После пары часов сна — по моему мнению, это ебаное чудо — я чувствую себя таким расслабленным и невозмутимым, что почти напеваю одну из мелодий ребят. Должно быть, я рехнулся, но мне, блин, пофиг.

— О чем?

— О том, что я живу с тобой. — Она раздраженно машет руками.

Такая очаровательная. И невероятно мягкая, теплая и с офигенно округлыми формами. Боже, она согревала меня, пока мы спали, а ее аромат лимонного пирога почему-то казался одновременно сильнее и легче. Мне хотелось перевернуться вместе с ней на другой бок и потребовать еще больше времени на дневной сон.

Но пришлось заставить себя прийти в чувство.

— Ты не хочешь, чтобы они знали?

— Ну, — медлит Софи. — Не знаю. Это вроде как... — ее коричневые глаза прищуриваются. — А ты хочешь, чтобы все узнали о твоей потребности во мне для простого сна?

— Не особо.

Она останавливается на пороге комнаты. Пока что нас никто не заметил, так что есть немного уединения.

— Они подумают, что мы встречаемся.

Милый румянец заливает ее щеки. Мой палец горит от желания их погладить.

— А это станет проблемой? — спрашиваю к собственному удивлению.

Ее полные губы приоткрываются, затем закрываются, и лишь после она отвечает:

— Это проблема, если всё не так. И нет, мне не нравится мысль о том, что мои коллеги станут судачить о нас.

— Понимаю, — кивая, я поворачиваюсь в сторону комнаты. — Эй, послушайте. Софи будет путешествовать со мной в моем автобусе. И не ваше хреново дело, почему так, поэтому лучше, чтобы я не слышал ни слова на этот счет. Ясно?

Рядом со мной Софи издает приглушенное бульканье, схожее со звуками утопленника.

Однако мои парни просто тупо глазеют в ответ, после чего усмехаются.

— Ну, значит всё хорошо, Скотти, — растягивает слова Рай. — Рады видеть, что ты взял инициативу в сфере личной жизни.

Уип качает головой.

— Бля, я знал.

— Ничего ты не знал, — шипит Софи.

Джакс дает пять Райю.

— Ты должен каждому из нас по пятьдесят баксов, Киллиан.

— Черт, а я ведь был так уверен, что он продержится подольше. Огромное спасибо, Скотти, — Киллиан сердито смотрит на меня. Придурок.

— Что я сказал насчет сплетен? — предупреждаю я. — Еще одно слово, и я заставлю вас сниматься в ролике с синхронными танцами быстрее, чем успеете произнести Backstreet Boys.

Уип поднимает руку.

— Ладно, чувак. Мы поняли. Вы двое — непробиваемая крепость, в которую никому не заглянуть. Не надо относиться к нам в духе Саймона Коуэлла.

У меня нет времени ждать реакцию остальных. Так как Софи щипает меня за бок.

— Ауч. Я сделал что-то не то? Это смесь шелка и шерсти. А ты его помнешь.

— Вот-вот порежу на кусочки, — шипит она на меня, метая взглядом молнии. — Ты только что выставил наши дела на общее обозрение.

— Я же сказал им не болтать об этом.

Она морщит нос.

— А это значит, что они будут обсуждать это еще больше.

— Нет.

— Да, — кричит Рай.

Я указываю на него пальцем.

— Начинай тренироваться танцевать под Running Man.

— Кто-то еще впечатлен тем, что он знает танцевальные движения?

С каждым словом тыкая в меня пальцем, Софи произносит:

— Это всё твоя вина.

Бренна берет на себя сглаживание углов. Она широко и самодовольно усмехается.

— Что я тебе говорила, Скотти-бой? Я нанимаю лучших.

Бедная Софи теперь красная, как свекла. Я чувствую укол сожаления за то, что втянул ее в эту неловкую ситуацию. Но я ведь знаю этих людей. Они — моя семья. Лучше, чем семья. Поддразнивая, они сделают, как я прошу, даже если только потому, что раньше никогда не просил их ни о чем личном.

Я бы сказал это Софи прямо сейчас, но думаю, подобное поставит ее в более неловкое положение. Так что встречаюсь с ней взглядом и вкладываю в свой голос всю трепетную благодарность, которую переживаю в данный момент.

— Да, Бренна, говорила.

Моя награда — то, как смягчается и озаряется выражение лица Софи. Что-то в моей груди щелкает, открываясь. Не знаю, что это, но одно понимаю четко: моя Болтушка даже не представляет, во что ее втянули. Потому что я никого не отпускаю.

Софи

— Ты волнуешься насчет турне? — спрашивает Джулс, пока мы валяемся на лужайке в парке Принсес-Стрит-Гарден.

Над нами почти безоблачное голубое небо. Если подниму голову, то увижу темный каменный фасад Замка Рок, вырастающего практически из земли и закрывающего нижнюю часть Эдинбургского замка, что выглядывает поверх Рока.

Прошлой ночью «Килл-Джон» играли в эспланаде — открытом U-образном стадионе на вершине холма Рок, со сценой на фоне самого замка. Я никогда не присутствовала на подобном концерте: огни города мерцали у нас за спиной, средневековый замок создавал ощущение потери чувства времени, пока «Килл-Джон» превращали фанатов в орущую толпу. У меня по коже побежали мурашки.

Так что сегодня утром, сделав несколько снимков репетиции парней в студии звукозаписи, я взяла остаток дня в роли выходного. Поскольку у Джулс тоже было свободное время, а мои мысли вертелись вокруг обнародования информации о нашем совместном проживании с Габриэлем, я уговорила Джулс сбежать со мной и прогуляться по городу до того, как уедем сегодня вечером. Воспользовавшись данной возможностью в полной мере, в этот прекрасный день мы наслаждаемся струящимися лучами солнца.

— Однозначно, — отвечаю я, открывая один глаз, чтобы взглянуть на нее. — Хотя для тебя это не первый тур. Но ты все еще хоть немного испытываешь волнение?

— Конечно. Я живу ради этого. — Она поворачивается в мою сторону. В солнечном свете я вижу, что ее глаза не просто карие, а с зеленым оттенком. — Это больше, чем работа, это воплотившаяся мечта. И однажды я буду отвечать за свои собственные группы.

— Я тебе завидую. У меня нет такой мечты.

Джулс перекатывается на бок, чтобы встретиться со мной лицом к лицу, ее голова ложится на большую зеленую сумку, которую девушка вечно таскает с собой.

— Ты о чем?

Пока думаю, как это пояснить, одетый в смокинг мим останавливается посреди широкой дорожки парка и ставит на траву портативное радио, из которого начинает играть песня Майкла Джексона Thriller. Я наблюдаю за тем, как он танцует, и с трудом сдерживаю улыбку. В дальнем конце парка, у фонтана Росс, парень в килте грает на волынке. Их музыка смешивается, абсолютно не гармонируя. Это по-замечательному ужасно, и я бы никогда не пережила подобного, если бы не сделала огромный шаг и не села на самолет, имея на руках лишь каплю информации.

— У меня никогда не было понимания, какое занятие — работа моей мечты, — говорю Джулс, наблюдая за танцем мима. — Никогда не было огромных амбиций. И иногда я задаюсь вопросом: может, в данной области со мной что-то не так.

— С тобой все нормально, — говорит сочувственно Джулс. — Может, ты еще просто не нашла то, что любишь делать.