Лугару (СИ) - Лобусова Ирина - Страница 53

План основывался на суевериях румын, которые прекрасно были наслышаны о страшных свойствах Трансильвании и особенно леса Хойя-Бачу, в котором, по легенде, жили оборотни. Этот лес считался самым мистическим местом Трансильвании, по количеству страшных легенд переплюнув даже замок знаменитого вампира графа Дракулы. И среди безграмотного мирного населения страшные легенды были очень распространены.

А между тем лес был совсем близко. Зина не могла не признать: план был гениальным! Настолько точно выверенным, основанным на суевериях, на исторических фактах. Григорий Бершадов работал блестяще. Она даже содрогнулась — что за страшный человек!

Внезапно внизу листка одного из документов ее внимание привлекла знакомая фамилия — И. Барг. Игорь Барг, брат Виктора. Он тоже был занят в этой спецоперации. Теперь ей все стало ясно.

Скорей всего, именно Игорь Барг и дал название операции. Бабушка Виктора и Игоря рассказывала им о клубе «Лугару» — о людях, которые хотели стать волками. На неокрепшие души подростков это произвело очень сильное впечатление. Тем более, что, по словам бабушки, именно Игорь больше интересовался лугару.

На Игоря это произвело такое впечатление, так глубоко запало в его душу, что именно он дал название спецоперации — «Лугару». А может, существовала и другая причина. И в последнее время Зина думала об этой причине все больше и больше.

Но, похоже, страшный план провалился? Странно было, что папка брошена просто так, на столе. Зину одолевали догадки разного рода, но поскольку в последнем документе шла речь о «поиске носителя вируса», это могло означать, что ответственные за операцию потеряли этого человека.

И почему папка находилась у Виктора? Ответ на этот вопрос был однозначным и страшным. И от него нельзя было отделаться так просто, как от папки, которую, закрыв, Зина бросила обратно на стол.

— Боже мой! Что ты делаешь здесь? — Голос, раздавшийся за ее спиной, заставил ее подскочить на месте. Крестовская была так увлечена содержимым папки, так поглощена своими мыслями, что не слышала ничего.

На пороге стоял Виктор Барг — бледный, встревоженный. Волосы его были всклокочены, а руки… в крови.

— Не подходи! — закричала Зина, отступая к стене. — Не смей ко мне приближаться!

— Это не то, что ты думаешь, — как-то устало проговорил Барг.

— Где он? — прямо спросила она.

— Ты знаешь? — выдохнул Виктор, локтем вытирая со лба пот.

— Знаю. Зачем ты прячешь убийцу? — наступала Крестовская.

— Чтобы насолить брату, — Виктор медленно двинулся в комнату, Зина при этом продолжала пятиться от него.

— Зачем? — удивилась она. — Ты же вроде любишь его!

— Любил, — кивнул Виктор. — Любил. Очень. До тех пор, пока он не поступил так со мной. Я попал в зависимость от него, когда моя жена покончила с собой. Она не оставила предсмертной записки, а мы в последние годы жили как кошка с собакой, все время ругались, и это показали соседи. Меня арестовали, понимаешь, арестовали за убийство жены. В тюрьме пытали, все признание выбивали. А потом вмешался брат. Он заставил Бориса Рафаиловича сделать фальшивое заключение.

— Фальшивое? — не поверила Зина.

— Да. Я правда убил свою жену. Я не хотел, просто так вышло. Иногда люди совершают и такие поступки… Игорь подменил протоколы вскрытия — забрал себе настоящий, а в дело подсунул фальшивый, который сфабриковал Кац. Он стал меня шантажировать, ведь убийство не имеет срока давности. Игорь пытался заставить меня работать на него. И я работал. Я был марионеткой в его руках. Это было ужасно… А потом, совершенно случайно, в лагере НКВД оказался человек, который… был болен. Ну, ты сама знаешь. Это Игорь задумал проект и дал ему название. И все шло хорошо, пока заключенный не сбежал из лагеря. Впрочем, НКВД повезло — у них в руках остался солдат. Он был заражен. Укушен…

— Лугару, — подсказала Зина.

— Да, лугару, — кивнул Виктор. — Он стал превращаться. И тогда Игорь решил меня использовать по полной программе.

— Я понимаю, — она смотрела на него в упор. — Игорь действительно использовал тебя. Потому и лежит на твоем столе эта папка. А в комнате — труп растерзанной собаки. Кстати, чья это собака?

— Соседа, — Виктор потупил глаза.

— Я это знала. Да, Игорь использовал тебя по полной программе — тем, что ты прятал лугару в своей квартире.

— Это не так, — горько вздохнул Виктор.

— Только вот сейчас ты мне не сказал самого главного. А ведь я знала это с самого начала.

— Ты о чем? — В голосе Виктора послышалось удивление.

— Лугару — это твой брат. Игорь Барг.

Он достал металлическую коробку, заполненную шприцами с темно-красной жидкостью.

— Нет! — В глазах Виктора появилось отчаяние. — Нет, ты все не так понимаешь! Это не так!

Он сделал к ней пару шагов, инстинктивно Зина отпрянула назад. Солнечный луч, упавший из окна, осветил кровавые следы на руках Виктора, сделав их особо яркими и четкими.

— Почему на твоих руках кровь? — прошептала она.

— Собака… Я трогал ее. Пытался посмотреть, может, жива еще, — Виктор продолжал приближаться. В глазах его по-прежнему было отчаяние.

— Не подходи! — Зина вжалась в стену.

— Ты ошибаешься. Это не Игорь. Все не так.

— Тогда ты? Может, ты точно такой же, как твой брат? — закричала она.

— Я расскажу тебе, если ты захочешь слушать. Да, ты права. Я прятал его здесь. В этой квартире. Ты хоть понимала, как ты рисковала, пытаясь пролезть сюда? Твое счастье, что там была собака… Стоило тебе попасть в квартиру на полчаса раньше, и на месте собаки была бы ты!

— Значит, ты все время прятал у себя это чудовище? То есть он убивал, а ты его прятал?

— Все не так, как ты думаешь! Да, я сделал это назло брату. Но он не убийца. Вернее, совсем не такой убийца, как ты себе это представляешь.

— Почему же лугару не убил тебя?

— Я знаю, как сделать, чтобы уменьшить его агрессивность. Надо всего лишь…

Страшный рык — звериный, отчаянный, на холодных, металлических нотах, прервал его слова. Слыша этот страшный звук так близко и прекрасно осознавая степень опасности, Зина почувствовала, как шевелятся волосы на ее голове. В этом звуке не было ничего человеческого. Ничего, кроме отчаянной звериной жестокости, той свирепости, которой никак нельзя противостоять.

— Не двигайся… — прошептал Виктор, замерев, — стой на месте… где стоишь. Главное — не шевелись. Он идет сюда.

Тело Зины трепетало от мелкой, противной дрожи, как осенний листок на промозглом ветру. Рык раздался снова — в этот раз чуть ближе. Местами он срывался на самый настоящий волчий вой. В это было невозможно поверить — свирепый волчий вой в современной городской квартире! Но тем не менее этот звук смерти раздавался совсем рядом.

Зина прекрасно понимала, что эти звуки издает психически больной человек, что все это — просто психическая болезнь, но, тем не менее, это внушало ей отвращение, вселяло настоящую панику. Теперь она понимала, как должны чувствовать себя люди, ничего не знающие о такой болезни, при звуках воя, который издает ликантроп.

Вой оборвался на тонкой ноте. По полу, приближаясь к двери, застучали когти.

— Главное не шевелись, не трогайся с места. Упаси тебя Бог пройтись по комнате! — быстро скомандовал Виктор.

Затем он бросился к письменному столу. Открыл нижний ящик, достал металлическую коробку, заполненную шприцами с темно-красной, почти багровой жидкостью, взял один и бросился прочь из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Крестовская не двигалась, она продолжала стоять у стены, дрожа, как осиновый лист. В коридоре началась какая-то возня, снова раздался рык, но в этот раз больше напоминал вой большой собаки. Затем все смолкло.

Через некоторое время в комнату вернулся Виктор, швырнул на стол пустой шприц.

— Я сделал ему укол, — устало произнес он. — Теперь он будет спать некоторое время. Это единственный способ его успокоить.