Наследник черного престола (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 16

– Жуть какая. Но я рад, привязался к нему, как к родному: мерзкий типчик, но остальные, подозреваю, могут быть еще хуже.

– Если ты про хоасси, то никого из них тебе не стоит опасаться. Со времен существования во всех мирах добра и зла, то есть с самого рождения миров, Совет Тринадцати является главным защитником черного престола. И у белого престола такой же совет. Эти двадцать шесть сильнейших магов существуют только для того, чтобы ни одна из основ не была разрушена.

– Престола, – вычленил Коля главное, – а не лорда!

Трина даже шаг замедлила:

– В принципе, да, – признала она. – Значит, ты можешь опасаться хоасси, если те увидят в тебе недостойного претендента.

– Здорово! – восхитился Николай. – Плюс еще тринадцать потенциальных врагов. С тем миллиардом кровожадных насекомых как раз ровное число выходит. Я люблю шорсир все сильнее. Мрачновато тут.

Он сильно преуменьшил. Все это время они шагали по огромному, бесконечному холлу, уходящему куполом вверх. На стенах смердели факелы, которые, вопреки всем законам физики, давали достаточно много света. Но от того картинка веселее не становилась: серые плиты на полу, черный камень на стенах и гулкое эхо от каждого шага.

– Ты сможешь переделать замок по своему вкусу, Киан. Конечно, после коронации. Никто не осмелится критиковать твой выбор, даже если ты прикажешь обклеить стены бумагой с безобразными цветочками.

– У меня в квартире красивые обои! – возмутился Коля.

– И я тоже не буду критиковать твой вкус, – монотонно поддакнула Трина. Она остановилась, когда коридор разветвлялся на два таких же размеров. Указала на правый: – Там тронный зал, но ты сможешь осмотреть его позже. Предлагаю пока оставаться в твоих покоях.

И отправилась налево, не ожидая ответа, как будто она здесь распоряжалась. Коля догнал без споров, ему тронный зал рассматривать вообще не хотелось. Надо признать, этот коридор уже поражал своей праздничностью: он был темно-синим, что после сплошной черноты казалось яркостью. И опять бесконечный путь. Они тут марафоны устраивают со всеми придворными? А иначе зачем такие расстояния? Чтобы вновь не погружаться в плохое настроение, Коля готов был болтать о чем угодно:

– Отлично, тогда ждем обглоданного хоасси. А потом что?

– Он и скажет. А я буду вынуждена вас оставить.

– Уже надоела моя компания? – немного обиделся Коля, для которого Трина здесь была единственным, а значит, почти родным, хорошо знакомым существом.

– Разумеется, нет. Но мы с хоасси уже обсудили дальнейшие действия. Я пойду к своим сестрам и попытаюсь убедить их встать на твою защиту. Они наверняка согласятся, ведь ты теперь и есть законный лорд. Лишь бы подобрать правильные слова.

– Им в вечном трауре интереснее, чем меня охранять? – он усмехнулся. – Ну, ты тогда разрекламируй, проведи полномасштабную пиар-кампанию. Приври, что я настолько черный, что даже мой папаша содрогнулся бы от моей черноты. Мне-то тоже выжить охота.

– Ничего подобного я говорить не стану. Не вижу смысла им лгать. Ты вправе призвать шорсир своего отца, но и они вправе не принимать твой зов. Нельзя получить вечную преданность ложью.

– И что же ты им обо мне расскажешь? – Коле стало любопытно.

– Чистую правду. Что в тебе от черного лорда только разрез глаз, форма носа и умение бегать, то есть медленно и царственно едва передвигать ноги.

– Эй! Ты им еще скажи, что я мягкотелая тряпка, которая жалеет котят! И тогда они сами меня прирежут!

Трина подняла глаза к высоченному потолку, глубоко задумавшись, затем выдала:

– Нет, не прирежут. В самом худшем случае не придут на твой зов. А без шорсир тебя прирежут враги.

– Слушай, да ты превосходный телохранитель, так и хлещешь оптимизмом.

– Моя работа в том, чтобы хлестать реализмом, Киан.

Трина резко остановилась и толкнула дверь слева. Николай опомнился и только теперь сообразил, что точно такие же двери из темного дерева появились задолго до этой. Он заозирался:

– Пришли? Но я ни за что не найду это место сам!

– Вот и отлично, Киан. Быть может, страх заблудиться и остановит тебя от глупых действий – например, от желания прогуляться по замку без шорсир. Проходи, пожалуйста. Добро пожаловать домой.

Скрепя сердце Николай прошел дальше и невольно поразился разноцветию. Большая комната буквально пылала роскошью Востока: оранжевые, желтые, зеленые и голубые тона резали глаза и выдергивали сознание из мрачности. Похоже, отдыхать лорды любят в человеческой, даже явно кричащей, обстановке, но Коля просто обрадовался и не стал придираться. Запнулся о подушку на полу, но удержал равновесие, выпрямился и буквально через секунду чуть не был снесен с ног девушкой. Совершенно голой, если не считать тряпицу, которую она прижимала к груди. Девушку Николай разглядеть не сумел, зато теперь наблюдал за еще одним гостем: мужчина преклонного возраста подскочил на кровати и вытаращился на вошедших.

– Шорсир?… – проблеял он, синея от ужаса в тон предыдущего коридора. – Я… я… Я не думал, что…

Трина обратилась к Коле:

– Я говорила, что здесь бардак без правителя. Всех наложниц растащили, теперь вот ложе правителя пользуют, на удачу, наверное, – она повысила голос: – Как тебе удача, герцог? Нравится? Глаза в пол. На колени. Перед тобой наследник.

От такого тона даже Николай невольно потупился. А уж мужчина очень-очень жалко вопросил:

– А-а?

И через секунду, потрясая белыми телесами, рухнул на пол перед Колей, сгибаясь и пытаясь поцеловать пыльные ботинки. Николай отступил.

– Что мне с ним сделать? – равнодушно спросила Трина и подождала ответа, но Николай представления не имел, что отвечать. Потому она решила подсказать: – Все-таки герцог – важная персона. Можем ограничиться кастрацией.

– Да зачем? – Коля удивился. Хотел похлопать мужика по плечу, но решил к его наготе не приближаться. – Герцог – это круто! Иди, герцог, и чтоб больше ни-ни! – он суровейшим образом погрозил пальцем.

– Но… – Трина в кои-то веки выдала изумление, однако осеклась, ведь мужчина, едва услышав слова Коли, прямо на четвереньках помчался к выходу, успевая благодарить.

В итоге ей пришлось заканчивать уже без свидетеля:

– Но это немыслимо, Киан. Подобное нельзя оставлять без наказания.

– А за что наказывать? – Коля осматривал бархатный балдахин, привязанный к верхним перекладинам золотыми веревками. – За грехи и разврат? А разве тут не все этим занимаются? Мне же простыни перестелят?

– За неуважение, – менее уверенно сказала Трина.

Но Николай развел руками:

– Тут почти все мне враги, так пусть будет один друг в качестве исключения?

– Друг? – она приподняла бровь. – Это свидетель твоего милосердия, а не друг. Если у него не хватит ума держать язык за зубами, то уже завтра в стане твоих врагов прибавится. Как ты там выразился, тряпка? Я пытаюсь подобрать менее оскорбительное слово, но оно звучит исчерпывающе. Осмелюсь дать еще один совет: хоть кого-нибудь на кол посади. Хоть за что-нибудь. Тем самым ты решишь многие проблемы.

– Отстань, – отмахнулся Николай.

– Тряпка.

– Как ты сказала?

– Я спросила: не позвать ли слуг, чтобы навели здесь порядок?

– Сделай одолжение!

– Слушаюсь, мой лорд.

Николай разместился в удобном кресле, вытянул ноги и положил руки на подлокотники. Пора начинать себя чувствовать лордом, раз выбора не оставили. Хоть что-то же в этом положении должно быть приятным! Приготовился лениво и немного высокомерно наблюдать за работой служанок. Однако вопреки намерениям подскочил на месте, когда Трина после минутной отлучки вернулась, и вслед за ней в комнату потекли огромные мохнатые пауки.

– Что это? – он взобрался на кресло с ногами.

– Слуги, – безмятежно ответила Трина. – Самые расторопные и молчаливые во всех мирах.

Только через некоторое время Коля начал дышать, наблюдая, как пауки расползаются по покоям в разные стороны, кто-то даже на стены и потолок – и трут, чистят, полируют, удерживая в передних лапах щетки. Другие стягивают с кровати одеяла, третьи откуда-то несут новые. Уже минут через десять в комнате был наведен идеальный порядок. Вот только нормально дышать Николай смог после того, как последний из «слуг» скрылся за дверью, утаскивая с собой грязные полотенца.