Надежда сильнее страха (СИ) - "Rabbit hearted girl" - Страница 3

Рождённые умереть — вот кто мы на самом деле.

Рори чуть улыбается, заметив меня, и машет рукой. А я в ответ тоже. Вот и они скрываются, растворяясь в этой толпе, пропитанной страхом ожидания.

Вот и моё место. Рядом какие-то малознакомые девочки, одна из них явно нервничает — вид такой, точно сейчас упадёт в обморок. Обернувшись, в толпе я нахожу Пози Хоторн. Девчушка натягивает на себя самую невинную улыбку и машет мне, что-то шепча одними губами. И я понимаю, что за слово. «Удачи».

Удача… Сегодня она тебе гораздо нужнее, чем мне.

Звучит Капитолийский гимн. Где-то там, у домов стоит мама. Мама, что уже с утра изрядно перенервничала: когда-то она думала, что сегодня окончатся её волнения и страхи, но нет. Каждый год, пока не появится новый трибут из дистрикта Двенадцать, она будет по-прежнему испытывать это чувство. Будет по-прежнему провожать свою дочь на Голодные Игры. Пока не победит кто-нибудь другой… Или пока мы не победим Капитолий.

Эффи Бряк, эта вечно неунывающая женщина, ловко вскакивает на сцену. В этом году она вся напоминает пламя костра: волосы ярко-рыжие, точнее красные, помада цвета раскалённых углей, такое же платье… Отчего-то мне вспомнилось знаменитое платье «Огненной Китнисс«… Уж не им ли она вдохновлялась? Эффи весёлым голосом возвещает о начале Восьмидесятых Голодных Игр и желает всем нам удачи. Такое ощущение, будто я даже отсюда слышу, как Рори мысленно при помощи не самых лучших выражений объясняет Эффи и всему Капитолию, где и каким образом он собирается желать им всем удачи. Даже становится чуть весело.

На экране мелькают бессмысленные постановочные сцены, выворачивающие всю правду наизнанку. Что уж поделать, мы живём в мире, что привык называть мрак — светом…

Музыка затихает, и на сцену поднимаются они — живые легенды нашего дистрикта: Хеймитч, как всегда в этот день, нетвёрдо стоящий на ногах, Пит и Китнисс, крепко держащие друг друга за руки. Но сегодня они вместе не только ради публики, с того самого случая с волком они примирились. Китнисс наконец-то поняла, что Пит не считает её предателем, а он вновь получил надежду. Хеймитч издаёт невнятное бульканье и облокачивается на Пита, и, судя по выражению лица молодого ментора, его это не очень устраивает.

Китнисс улыбается кончиками губ, заметив меня. Последняя Жатва. По крайней мере, для меня. Моя сестра больше всего всегда боялась лишь одного: того, что я окажусь на Арене. Нужно только пережить этот день, и одним кошмаром станет меньше.

Эффи всегда улыбается или всегда пытается это сделать. Никогда не поймёшь, действительно ли она так думает или это её роль, как сопроводителя? Она подходит к огромному шару и произносит своё знаменитое «Дамы вперёд». Хочется, чтобы всё закончилось поскорее, чтобы всё это забыть. Лишь бы я её не знала! Только бы не я…

Над площадью нависает тишина. Слышно лишь детское дыхание и чей-то участившийся пульс. Не собственный. Мы все сейчас, словно одно целое. Сейчас, когда могут произнести имя каждого.

Эффи хватает листок и семенит к микрофону. Пульс усиливается и кажется, что сейчас можно упасть от сердечного приступа.

В тягучей тишине слышно, как она раскрывает листок. Я закрываю глаза — так легче. Только бы…

— Пози Хоторн!

Лучше бы это была я.

========== Глава 3 ==========

Участившийся пульс не утихает, гул в ушах не смолкает. Со страхом всматриваюсь туда, где стоит Рори — он точно не понимает, что происходит, исступленно смотрит на сцену и поворачивает голову в мою сторону…

Я не смогу вынести его взгляда. Не выдержу. Пози. Как? Одна бумажка из тысячи! Как…

Маленькая девочка, словно ещё не до конца осознавая, что произошло, бредёт к помосту. Когда она проходит мимо, я замечаю её мертвенно-бледное лицо, сжатые до боли кулачки и дорожку от слёз, тут же стёртую рукавом.

Я не могу смотреть на неё, не могу. Прячу глаза, но куда не посмотрю, то вижу одно и то же: спокойствие в глазах некоторых девочек, страх — у других. Они не вызовутся добровольцами. Ведь это равно самоубийству. В нашем дистрикте это редкость, только… Мой взгляд скользит по сцене, и я вижу её глаза, глаза Китнисс. Кажется, будто она опять там, там на моей первой Жатве, и видит не Пози, а меня — маленького испуганного Утёнка…

«Ты поступила бы иначе?»

Эти слова, произнесённые Рори утром, сразу всплывают в памяти. Он имел в виду мою жертвенность, то, что роднит меня с сестрой.

«Но для тебя это, действительно, будет жертвой»

И он снова прав. Я не смогу пробыть там и пары минут. Но ведь Пози, тогда её можно будет спасти… Я прекрасно знаю, о чём думает Рори. Он бы сам вызвался добровольцем, будь это дозволенно.

Пози, чуть подрагивая, поднимается на помост. Эффи не скрывает своего сожаления: за все эти шесть лет ей ещё ни разу не приходилось вытягивать имя такого молодого трибута. Девочка вздёргивает голову и пытается спокойно смотреть на толпу, так, чтобы никто не решил, что она слабая. Какая же она…

Эффи задаёт вопрос о добровольцах. Молчание. Неужели никто не хочет её спасти? Я знаю некоторых девушек, которые предпочли бы быстро умереть на Арене, чем медленно от голода. Только где они сейчас? Как всегда, храбрые только на словах…

Эффи ещё раз повторяет вопрос. Странно, такого никогда не было. Кажется, она и сама бы рада вызваться, только спасти эту малышку.

«Но для тебя это, действительно, будет жертвой»

Я и сама толком не понимаю, что я делаю, когда поднимаю руку и выкрикиваю:

— Я доброволец! — девушки вокруг меня удивлённо оборачиваются и уступают дорогу. Китнисс ещё не видит, кто вызвался. Прости меня, но я ведь не могла иначе…

Сестра издаёт сдавленный крик, как только я выхожу в проход. Пит, будто не понимает, что происходит, смотрит на меня, точно не узнавая. Поднимаясь на помост, я ловлю протрезвевший взгляд Хеймитча, шепчущего мне:

— Что ты делаешь, девочка?

Эффи с трудом стоит на ногах. Она дрожащим голосом произносит глупую и совершенно бессмысленную фразу:

— Представься, пожалуйста.

Пози, уже находится внизу, рядом с другими девочками. Ей ничего не угрожает. В её глазах все ещё страх, но я вижу, как она снова шепчет мне, буквально одними губами:

— Удачи.

Теперь она мне, действительно, очень понадобится.

— Меня зовут Примроуз Эвердин, — громко и отчётливо произношу я.

Пока плачущая Эффи приближается к мальчишечьему шару, я пытаюсь отыскать в толпе маму. Мама… Что с ней теперь будет? Я нигде её не могу увидеть. Надеюсь, с ней всё в порядке…

От этих мыслей меня отвлекает писклявый голос капитолийки. Видимо, когда она волнуется, то он становится ещё тоньше. Что ж, сейчас я узнаю, кто мой брат по несчастью.