Ох, уж эти сказки… (СИ) - Банши Катерина - Страница 14

Да ну их, пусть развлекаются, детишки!

Я шла вперед, помню эти места… некогда красивые до одури, они превратились в гниющие сады, дом, которым раньше восхищались, стоял в разрушенном состоянии. Что произошло? Где хозяева?

Картина вселяла ужас: двухэтажный дом, в котором всегда пахло выпечкой, прогнил и покосился, напоминая халупу. А деревья напоминали закорючки, в которых проглядывалась боль. Никогда не подумала бы, что деревья могут настолько передавать фигуру человека. СТО-О-О-ОП! Это же и есть хозяева дома!

Я обежала деревья по кругу… Да, так и есть. Они все застыли в одной позе — позе боли. Вдалеке послышалась ругань, но мне было не до неё. Сердце стучало сильно-сильно, этот стук отдавался в ушах болью.

— Ребята! Ребята! Сюда! Быстрее! — закричала от волнения.

Надо отдать должное, драка прекратилась, и в несколько секунд потрепанные мужчины стояли рядом со мной. Я показала пальцем на застывшие фигуры. Кто-то присвистнул. Кажется, оба.

— Стой тут, — сказал мне волкодлак, сосредоточенно обведя взглядом двор.

Арни же обошел небольшой сад и, качая головой, сделал для себя вывод, которым не торопился поделиться. Я же ничего не понимала, но меня накрыло. Снова вспышка.

Стою рядом с мужем на свадьбе, когда его отец, красивый мужчина, подносит мне в дар кубок с кровью редкого животного, считающегося мифическим даже в кругах богов. Пью до дна, сознание теряется, понимаю, что не почувствовала яд, который уже отравляет организм. И тут… вдруг… часть гостей начали падать, извиваться от боли, кричать и плакать, остальные пытались их поддержать, но и их не обошла боль стороной. Они все превращались в деревья. Уродливые и, увы, не живые, деревья. У бога, которого я видела на картине в стране Берм, был дар к природе.

Следующей вспышкой вижу, как появляется Единый в виде разъяренного чудовища, и взмахом не то лапы, не то копыта превращает несколько человек в белые фигуры, отца Алрона тоже, стирая черты живого тела навсегда. Не зря его называют Единым, един во всем… В могуществе тоже.

— Яра, нам нужно уходить, — со всей серьезностью сказал Арни. Я закивала, понимая, что он прав, но…

— Неужели нет выхода? — я пристально посмотрела в глаза другу.

— Боюсь, что нет. Ты не богиня больше, а могущество каждого из нас слабее того, кто это сделал.

— Мой отец это сделал, давай уже будет называть вещи своими именами, — сказал волкодлак.

— Я знаю.

— Ты должна знать, что он бежал… — Алрон подошел совсем близко ко мне, я чувствовала его за своей спиной.

— И это я знаю.

— Тогда нам надо уходить, — твёрдо произнёс волкодлак, соглашаясь с богом огня.

Я вспомнила про браслеты, которые получала во времена своих походов по книгам. Понимала, что все предметы — отголоски моей магии из прошлого. Такие красивые… и такие идеальные…

— Мы уйдем, но прежде, чем мы это сделаем…

Я отошла и повесила по браслету на ветку каждого дерева. Чувствовала, так правильно. Всё, действительно пора уходить.

И всё бы хорошо, но посередине поляны, на которой мы стояли, неожиданно открылся портал. Не портал книги, а портал бога, из-за чего каждый из нас стоял в боевой стойке. Мужчины приняли вторые ипостаси. Уйти не успевали, из портала выходили белые фигуры, и брали нас в круг. Семь, восемь, двенадцать… семнадцать фигур.

Этот путь действительно дальний в том плане, что всё просто так не закончится. Может быть, эта книга приведет нас к смерти. На этот раз ВСЕХ, а не только меня. Нам не выстоять, но мы попытаемся…

Я поморщилась от запаха крови и, кажется, от её вкуса. Не знаю, сколько времени сижу в подземелье в магических кандалах, но по ощущениям прошла вечность. Раны, синяки, ссадины украшали тело. Одежду не видно, но чувствую, что она висит клочьями. Как же болит голова… Пленница.

Горечи нет, страха нет, — ничего нет. Арни и Алрона увели куда-то в другое место, а меня оставили здесь, сетуя на то, что я — человек, и умру быстро. Попытки бежать ничего не дали, так как встать не то, чтобы трудно, скорее невозможно. Вдох-выдох, боль тяжелыми волнами расходится по телу, не давая забыть бой.

Сбежавшие боги окружали, не оставляя шансов уйти. Всё закончился быстро. Кто мы такие? Один человек, бог огня, только-только освобожденный из лабиринта и набирающий силу, и бог, изгнанный из мира великих. У нас не было шансов против семнадцати уверенных в себе божеств, но и сдаваться просто так никто не собирался.

Прежде, чем нас связали магическими сетями, я успела навечно заковать в лед две белые фигуры, Арни отправил жариться в подпространство двух божеств, а Алрон нанёс серьезные увечья ещё пяти богам. А затем… помню, как было больно. Нас сковали в сети, которые жглись. Запах горелого мяса, вскрики. Затем меня кинули в темное подземелье, а мужчин увели в неизвестность. Я кричала, пыталась снять кандалы, даже заморозить, но ничего не получилось, а тем временем жизненные силы всё больше и больше покидали меня.

Из головы ускальзывала мысль. Будто вот-вот я смогу разгадать загадку, но нет… Когда жрицы учили магии Холода, то говорили, что она внутри меня. Магия есть я. Так почему не могу заморозить всё подземелье, а не кандалы? Если подумать… Магия не может полностью блокировать магию, но может накрыть, как колпак.

Медленно, тягуче медленно, камень за камнем, стена за стеной, я чувствовала сырость и старость этих построек. Им сотни тысяч лет, но они ещё держатся, когда могут запросто рухнуть. Теперь моя тюрьма — это я.

Зачем замораживать… Я же стена? Мне надо стоять, чтобы я была крепче… Нет, это чужие мысли, не мои. Нельзя останавливаться. Холод ползет, не щадя полуразумное подземелье. Кроме меня никого нет под землей, но наверху же совсем другое дело. Там есть живые. Резко открыв глаза, не теряя связь с Холодом, представила, как всё рассыпается на маленький бисер.

Минута, две… Успеваю накрыть себя куполом, всё рушится: под землю уходят верхние постройки, а в земле появляется трещина. Плюю кровью, мне становится совсем плохо. Голова кружится, глаза закрываются. Где я? Почему кто-то кричит… Вспышка, вспышка, ещё вспышка, кто-то ко мне подбегает…

— Арни, Алрон, вы живы? — всё, на что мне хватило сил, глаза закрылись полностью, я заснула.

Пульсирующее тепло обжигало, поэтому приходила в чувство не от слишком приятных ощущений.

— Вот! Жива! А ты не верил! — засмеялся Арни, за что и получил, кажется, под дых.

Открыть глаза слишком сложно для меня, а вот послушать их перепалку вполне могу. Жар становился невыносимым. Против воли вырвался стон.

— Тише, тише, тише… Сейчас, ещё чуть-чуть и скоро всё будет хорошо, — хриплый голос волкодлака говорил о том, что ему не хило досталось. В принципе, как и всем.

— Да-а-а, подруга. Круто ты заморозила и рассыпала ядро планеты. Собственно, её уже и не существует. Поганое было место! Теперь Единый найдёт всех сбежавших божков, так как их укрытие тает в прямом смысле слова.

— Не кричи! Она ещё не пришла в себя, — зло зашипел Алрон.

— Всё она хорошо слышит, даже если не открыла глаза. Сейчас я залечу ещё кое-какие раны и уберу синяки, будет как новенькая! — радостно сообщил Арни.

И оказался прав. Через час я сносно сидела на земле, облокотившись спиной о дерево.

«Где мы?» — спросила мысленно у мужчин. Алрон аккуратно обнял меня, как я и угадала, он был не в лучшем виде, да и Арни тоже: синяки, ссадины, только ран нет. Все грязные, ободранные и… живые. Чему я обрадовалась, шумно выдохнув.

— В одном из миров, но нам предстоит перейти через пещеру в горах, чтобы добраться до портала, через который попадём в твой мир, — пояснил друг.

«Вы же боги, почему вы сами не можете построить портал?» — не скажу, что меня что-то удивляет, но всегда считала, что боги — самые сильные существа.

— Ну, во-первых, я бог огня, а не врат, во-вторых, мир не мой, и именно поэтому здесь нельзя переместиться в другой мир, только через врата, до которых нужно дойти, в-третьих, я слишком молодой бог, чтобы скакать по мирам по своему хотению. Алрон бы смог, но у него итак мало сил. Отец не пожалел его.