Иллюзия отбора (СИ) - Верхова Екатерина Сергеевна - Страница 11

— Ты шутишь? — внутри обрывается струна надежды. Надежды на то, что брат просто “загулял”. Теперь я почти уверена, что они оба вляпались в какие-то крупные неприятности.

— Эли, твой брат не простит мне, — Ник качает головой. — Никогда не простит, и будет прав.

— Не простит тебе что?

— Я не могу… рассказать, — с его губ срывается болезненный вздох.

— Ник, во что вы вляпались? — спрашиваю строго, хотя внутри меня все сжимается в комок от ужаса. — Карточные игры? Долги? Перешли дорогу какому-то влиятельному купцу или аристократу?

— В этот раз все иначе, — Ник говорит серьезно, в его глазах плещется страх. Ник! Ник, которого раньше ничего не пугало, парень ко всему относился легко и с юмором. — На мне печать.

Парень приподнимает рукав рубашки и демонстрирует магический крест на запястье. Клятва Таинства. Наложивший этот знак взял обещание о том, что Ник не расскажет о чем-то. И, судя по всему, о чем-то важном. А если расскажет… поплатится жизнью.

— Что ты можешь мне рассказать? — осторожно спрашиваю я.

— Элиан… — он снова протяжно вздыхает. — Я бы ни о чем не хотел тебе рассказывать. Но в то же время понимаю, что ты продолжишь выяснять. И… — сглотнул, — Кайд бы не хотел, чтобы ты его искала. Да, точно, он бы не хотел! Считай, что он ушел. Покинул род. И это его выбор.

Ник лжет. Это бы понял любой, кто видел, как бегают его глаза, как сжимаются пальцы, как проступает испарина на лбу.

— Ник, скажи правду, — тихо прошу я, хотя голос дрожит. Я не понимаю, что происходит, не понимаю, что со всем этим делать.

— Элиан, ты же знаешь, — тон Ника становится более уверенным, — из-за тебя у Кайда было много проблем. Да-да, я в курсе, что ему частенько доставалось. Думаешь, он бы стал мириться с таким положением дел? Нет. Он уехал. Уехал навсегда, не ищи его. Иначе снова заставишь его страдать из-за тебя.

Слова задевают. Задевают настолько сильно, что начинает щипать в носу. Нет, он не мог. Кайд любил меня! Любил по-настоящему, ему незачем было играть братскую любовь, нас связывало слишком многое для такой фальши.

— Оставь его в покое. И занимайся своими делами, научись жить без Кайделиуса, — продолжает Ник. Каждое его слово будто гвоздь в крышке гроба, в котором я захоронила веру этому парню — лучшему другу моего брата. — Если он захочет, он даст тебе знать.

— Спасибо за информацию, — холодно отвечаю я, откидываясь на спинку мягкого стула.

— Эли, — Ник не отводит от меня взгляда. В нем даже на секунду промелькнуло сочувствие. — У него все хорошо.

— Да, спасибо, что сообщил, — не меняю тона.

— Теперь ты меня ненавидишь? — совершенно невеселая усмешка. — Гонца, принесшего дурную весть?

— Я отношусь к тебе так же, как и раньше, — а тут лукавлю. Я не знаю, как относиться к Нику. С одной стороны — на его руке печать Таинства, и кто знает, какие под ней условия. С другой — речь о моем брате, и Никулас был одной из ниточек, ведущей к его поискам. Теперь же ниточка оборвалась.

— Ты знаешь, что мой отец посылал твоему предложение о заключении брака? — внезапно произносит Ник.

— Что? — переспрашиваю я, удивляюсь не только смене темы, но и самой теме.

— Да, мы с Кайдом еще смеялись, что породнимся, — уголки его рта чуть дергаются в намеке на улыбку. — Твой брат хотел, чтобы ты была под моей защитой, под защитой моего рода. Да и ты, что уж таить, мне всегда нравилась как девушка.

— Зачем ты об этом сейчас говоришь?

Отрицание.

Гнев.

Торг.

Принятие.

Депрессия.

Все это я переживаю за одну секунду, в следующую уже беру себя в руки. Цепляю маску холодной сдержанности.

— Чтобы показать, что я тебе не враг. И никогда им не буду, — тихо отвечает Ник. — Мне жаль, что так вышло. И мне жаль, что твой отец посчитал, что лорд Алер подойдет тебе больше.

Последние слова Никулас едва ли не выплевывает.

— Спасибо за это, — сдержанно отвечаю я. — Пожалуй, мне нужно подумать.

Встаю из-за стола, бросаю еще один взгляд на Никуласа — он глаз даже не поднимает — и направляюсь к выходу.

Как же все задрало.

Лет с десяти я мечтала о жизни подальше от людей. Где-нибудь на берегу океана в небольшом домике, с парой слуг. Никаких тайн, загадок и интриг. Никаких сложностей… Никаких обид, лишних вопросов. Обыкновенная и спокойная жизнь. Но у меня никогда не получалось. Даже дома, с братом, матерью и отцом я постоянно была вовлечена во что-то, что сильно задевало зону личного комфорта.

Я выхожу на улице и чувствую, как по лицу текут капли. Слез, дождя — так ли это важно?

Иду вперед, не обращая внимания ни на нарастающий дождь, ни на порывистый ветер.

А что, если Ник не соврал? Что, если брата все достало куда сильнее, чем я считала? И в куда большем объеме. Достала не только тирания отца, бессловесность матушки, но и я?

Горячие слезы обжигают лицу, когда внутри разливается холодная пустота. Она воронкой затягивает все эмоции, всасывает мысли — что? где?почему? — все это резко перестает существовать, перестает быть важным.

Я чувствую себя выпотрошенной, даже магия разливается по телу без былой жгучести и нетерпимости.

— Эй, ледЯ, — словно сквозь вату слышу я насмешливое, — чего это такая ледя, и одна?

Усмехаюсь. Приплыли. И зачем только зашла в эти трущобы?

— Ой, смотрите, ледя еще и плачет. Может, того? Утешим ее?

Разрозненный нестройный хохот.

Чувствую, как кто-то хватает меня за руку. Поднимаю взгляд и вижу круглое лицо, с виду не обремененное ни умом, ни сообразительностью. Наглые заплывшие глазки, толстые пальцы, сальная кудрявая бородка. За его спиной еще трое, лица которых я не могу разглядеть. Но мне не страшно — пускаю по руке солидный заряд молнии, заставивший Детину ойкнуть и дернуться от боли. Есть еще желающий?

— А ледя-то кусается, — уже через секунду хохочет Детина. Кричит куда-то за спину, — Эй, Шакал, покажи леде, что ты тоже умеешь кусаться.

— Идите, куда шли, — слышу голос, пропитанный холодом, прямо за спиной. Чувствую тепло тела пришедшего на выручку. Ощущаю запах. Узнаю. И почему я не удивлена?

— Ты в порядке? — Гильям Алер, собственной персоной.

— Да, вполне, — сухо отвечаю я, отводя взгляд.

Смотреть на распластанные по мостовой тела не хочется. Нет, никто из них серьезно не пострадал. Просто посылать в пешее эротическое путешествие наследника рода Алер после того, как он почти вежливо попросил не трогать его “невесту” — чревато последствиями. И последствия могут сильно болеть.

— До полуночи еще есть время, хочешь прогуляться? — его тон сквозит иронией.

— Я сняла комнату, — сухо сообщаю я. — Туда ближе.

Мне все равно, как это звучит, как может выглядеть со стороны. Я слишком отчетливо понимаю, что отделаться от внимания Гильяма малой кровью не удастся, придется рассказать хотя бы половину правды и надеяться, что произошедшее не дойдет до отца. Идти до “Сладкого гнома” далеко, да и желания никакого — дождь, ветер, настроение.

На плечи ложится теплая ткань. Ух ты, какая забота! Сперва морально нагнуть, потом прийти на выручку в подворотне, следом еще и плащом поделиться — как я “люблю” непоследовательных мужчин!

— Я начинаю задумываться о моральном облике супруги, если она с такой легкостью приглашает мужчин в свои комнаты, — тянет Гильям.

— Все надеюсь, что за этим аморальным поступком меня поймает жених, — огрызаюсь я.

— Ммм, искренне полагаешь, что это станет весомым основанием для отмены бракосочетания?

— Искренне полагаю, что это станет весомым основанием для того, чтобы узнать друг друга поближе.

— Куда уж ближе, — хмыкает. — За сегодняшний день я узнал достаточно для того, чтобы заинтересоваться в личности будущей супруги. Это надо же! Сперва подцепить принца, потом встретиться с бывшим претендентом на руку и сердце, даже осчастливить его своими объятиями…