Молчи обо мне (СИ) - Субботина Айя - Страница 16

Что ж, по крайней мере под пледом на сиденье моей машины она меня точно не раздражает. А когда, ворочаясь, случайно сбрасывает край пледа с плеча, я с усмешкой набрасываю его обратно.

За городом у меня небольшой дом. Не хоромы и не загородная резиденция миллионера, а просто место, куда можно приехать на шашлыки, отдохнуть от городской суеты и тупо свалить ото всех, когда городская суета заедает до печенок. Отстроился в прошлом году и по чуть-чуть навожу порядки, когда нужно дать телу просто тупо физическую нагрузку и ни о чем не думать. После очередных скандалов со Светкой я всегда тут «прятался», хоть это не совсем подходящее слово.

Женя не знает, но она первая женщина, которую я сюда привожу. Не считая матери. Это ровным счетом ничего не значит, но есть что-то удивительное даже для меня самого, что мне захотелось привезти женщину в место, которое я окрестил своей «холостяцкой берлогой».

Моя спутница спит всю дорогу, только раз открывает глаза, когда на разбитой дороге случайно ловлю кочку — и машина мягко подпрыгивает. Женя сонно осматривается, пытается распрямиться, но, узнав, что мы еще не приехали, мгновенно засыпает снова.

А вот когда приезжаем, и я осторожно выношу Женю на руках, она даже не просыпается. Все же она очень маленькая, странно… уютная что ли, когда спит и не корчит из себя Деловую леди. Просто женщина с забавными веснушками, посапывающая у меня в руках, пока несу ее до лежака на веранде. Нарочно поставил его с подветренной стороны, чтобы гостью, как Мери Поппинс, случайно не выдуло.

— Мы уже приехали? — бормочет Женя, когда я приношу из дома еще один плед и накидываю на нее, словно на ребенка.

— Приехали, соня. Но можешь еще поспать. Я разбужу.

— Ты чудесный, — расслабленно улыбается она, устраиваясь поудобнее, и снова закрывает глаза.

Меня по-всякому называли, обычно как-то банально и совсем уж по-женски, до оскомины слащаво. А вот чудесным точно ни разу. Потому что ни хрена я не чудесный, не милый и не хороший. Но у моей МДЖ точно жесткий недотрах и дефицит мужского внимания, поэтому я зарабатываю себе сразу много бонусов вот таким «рыцарским» поведением, хоть и делаю это совсем не нарочно, а просто потому, что так и должен вести себя мужчина.

Женя спит почти до двух. Я успеваю сделать кое-какие домашние дела, разобраться с мангалом и приготовить обещанное мясо. Рыбу оставляю на вечер.

— Прости, приехала как-то по-свински, — извиняется Женя, становясь рядом со мной. Продолжает кутаться в пледы, и я не могу удержаться от того, чтобы не приобнять ее за плечи. — Тогда посуда и уборка на мне.

— Потом разберемся, — отмахиваюсь я.

Не буду ее расстраивать тем, что у меня даже за городом есть все блага цивилизации, в том числе — посудомоечная машина, и максимум, что Жене предстоит сделать — просто убрать со стола. Который, кстати говоря, накрываю тут же, на веранде.

— Предлагаешь мне пить в одиночестве? — Моя гостья смотрит, как я открываю игристое итальянское вино, наполняю ее бокал, а сам ограничиваюсь «Кока-колой».

— Просто я выпиваю только по очень особенным поводам.

Это чистая правда. Вот вывезу весь Светкин хлам, пошлю ее на хер — тогда открою бутылку любимого коньяка. И с чистой совестью хлопну пол стакана залпом, просто чтобы до кишок пробрало. Вот только тогда и почувствую себя полностью свободным от очередной обузы. Но на этот раз точно не буду вляпываться ни во что серьезное и с претензией на постоянное. Пару лет точно.

— Все хорошо? — спрашиваю я, не без интереса наблюдая, как Женя разделывает стейк на маленькие несимметричные куски. Хочется спросить совсем не так, а в лоб: как она после нашей ночи? У нее определенно долго никого не было, а я, хоть и осторожничал, но и выдержкой не отличился.

— Да, спасибо, что вывез меня подальше от работы. — Она пьет вино мелкими глотками и за все время, что мы «пируем», ни разу не смотрит в сторону телефона. Осматривает загородный пейзаж, изредка поднимает взгляд на меня, и каждый раз, когда наши взгляды скрещиваются, спешит отвернуться. Но я ей точно нравлюсь: такие вещи понятны без слов, хоть даже по островкам румянца на ее щеках. — Если честно, забыла, когда выбиралась куда-то без блокнота, диктофона и зудящей мысли обязательно обо всем написать.

— Сказала женщина, только приехавшая из Праги, — посмеиваюсь я.

Но что-то меняется. Совсем немного отклоняется, как стрелка компаса, на градус или два, потому что Женя отворачивается, нервно заправляет за ухо растрепанные ветром пряди, которые тут же снова запутываются в ресницах. Я понимаю, что что-то случилось — и МДЖ привезла с собой не только работу, но и некомфортные воспоминания. Поэтому делаю мысленную пометку больше не заводить разговоров на эту тему. Не настолько мы близки после первого секса, чтобы раскрывать души друг перед другом. Да и не уверен, что хочу заглядывать, что там внутри у этой Одиночки.

Она и правда берет на себя роль «удобной гостьи»: убирает посуду, заправляет посудомойку, делает какие-то мелочи, пока я сижу на крыльце и выборочно перечитываю длинный поток Светкиных посланий. Снова все по старому сценарию: сперва оскорбления, потом попытки раскрутить меня на серьезный разговор, потом слезливые смайлики чуть не к каждому слову. У нее как раз вот эта стадия. Через несколько часов она перейдет к завершающему этапу под названием: «Все мужики — козлы, а ты — козлее всех!» Еще и фотографию обязательно пришлет в каком-то таком виде, чтобы у меня, как она думает, потекли слюни и кровь отлила от мозгов к известному месту. В самый первый раз я на все это повелся, как молодой. И даже во второй ей удалось обвести меня вокруг пальца. Третья наша ссора была целиком и полностью предсказуемой, и я тупо поддался, чтобы избавить себя от долгоиграющего скандала. Так что, можно сказать, научен горьким опытом, и больше не поведусь на эту херню.

— Поехали, повезу тебя к озеру, — предлагаю Жене, когда она спускается ко мне и странно, как будто стесняется, переступает с ноги на ногу. — Там красиво.

Она с улыбкой соглашается. Теперь я знаю, что, когда она улыбается вот так, когда не использует улыбку как зеркальный щит от негатива, у нее появляются ямочки. И, как сказала бы одна моя знакомая, уровень милоты просто зашкаливает.

Все же странно, то между нами ничего не затрещало в первую встречу. Хоть Женя и блондинка с веснушками, но в ней есть то, что мне нужно в женщине: умение молчать, умение не лезть ко мне с дурацкими разговорами и отсутствие желания заарканить меня в брачное рабство.

Нам действительно может быть хорошо вдвоем.

Глава тринадцатая: Одиночка 

Мне нравятся его глаза: иногда ярко-зеленые, иногда — прозрачно-нефритовые. В обрамлении длинных темных ресниц взгляд Артема точно может дать фору любому красавчику из Голливуда. И даже лучики морщинок в уголках глаз выглядят именно так, словно находятся на своем месте. Если убрать — будет какой-то другой мужчина. Скорее всего, сбросит с ходу лет пять, но с годами уйдет и какая-то харизма, зрелая мужская притягательность.

— Ты во мне дыру протрешь, — не поворачивая головы от дороги, посмеивается Артем.

За городом порядком разбитая дорога, но здесь нет других машин, как будто он снял весь поселок в личное пользование. Поэтому Артем ведет машину одной рукой, вторую лениво выставив в окно. Изредка подпевает исполнителям из динамиков и пару раз непосредственно кривляется, изображая то репера, то рок-певца.

Не представляю Игоря за подобным занятием: он даже машину вел двумя руками, и мы слушали джаз, а не русский реп.

Но если не думать об Игоре, не вспоминать прикосновения его пальцев и нашего разговора, после которого я хотела дать забросать себя камнями, словно пропащую женщину, мне хорошо сейчас. Как будто пробежала марафон и за финишем свалилась не на раскаленный асфальт, а на ортопедический матрас: жесткий, но при этом довольно комфортный и точно не травмоопасный для моих колен.