На зов тринадцатой могилы (ЛП) - Джонс Даринда - Страница 39

Я моргнула и, рывком вернувшись в Млечный Путь, ахнула. Клянусь, в этот момент Панду меня как будто увидел, потому что его улыбка стала лукавее некуда.

— Мы увидимся снова? — спросила я, когда он опять взял меня за руки.

— Ты Первая звезда. Я всегда буду тебя видеть.

Мы попрощались с Панду и его семьей и вышли на улицу.

— Ты это видел? — спросила я у Рейеса.

— Видел.

— Это было… то есть он был… Даже не знала, что такое возможно.

— Для нас это не впервые.

— Точно. — Что-то подобное мы видели в глазах Пип, но она портал в любой мир, в любую реальность из существующих. Никаких измерений внутри нее нет, просто у нее есть к ним доступ. — Рейес, мы обязаны все это остановить. Нельзя, чтобы Пип или Панду пострадали.

— Знаю.

Время неумолимо заканчивалось, поэтому Рейес обнял меня, и мы переместились… в Париж.

— Кажется, промазали.

— Я подумал, мы могли бы перекусить. Все равно придется ждать, пока не закроется музей. Значит, у нас есть пара часов.

У меня отвисла челюсть. На добрую минуту, не меньше.

— Мы должны посмотреть на Эйфелеву башню!

— Это можно.

— Ты же меня с нее не сбросишь?

В уголках мерцающих глаз появились веселые морщинки. Рейесу было весело. Обожаю, когда мне удается его развеселить.

— Я такого не планировал, но если хочешь…

— Нет-нет! Обойдусь. Идея, конечно, заманчивая, но меня уже столько раз сбрасывали, что на всю жизнь хватит.

— Я тебя сбросил один-единственный раз.

— И этого более чем достаточно.

Мы поели под открытым небом на рю д’Арколь — так близко к Нотр-Даму, что нам было видно его шпили. Еда была такой же восхитительной, как и вид. За едой мы слышали десятки языков — улица была полна туристов со всего мира. А официант, узнав, что мы из США, да еще и из Нью-Мексико, спел нам наверняка только что придуманную песню про наш родной штат. Даже Рейес рассмеялся, но, как только парень принес крем-брюле, все резко стало серьезно. Рейес попытался украсть кусочек и едва не лишился руки.

Нигде и никогда вы не услышите, что не стоит телепортироваться на верхушку Эйфелевой башни (именно на верхушку, а не на верхнюю смотровую площадку) во время ветра. Трижды мы чуть не свалились и едва не стали причиной международного скандала, потому что дико завопила сигнализация. В итоге решили убраться от греха подальше. А две секунды спустя оказались в Риме, под самым Ватиканом. В основном потому, что материализоваться в самом Ватикане никак не получалось. Что-то вроде силового поля нас не пропускало внутрь. Может быть, какое-то заклинание?

Подняв руку, Рейес проверил невидимую преграду.

— Придется тебе идти без меня.

— Значит, Панду был прав? Тебе в город нельзя?

— Сомневаюсь, что Панду бывает не прав.

— И все-таки не догоняю. Ты и раньше бывал на святой земле. Да мы, черт возьми, восемь месяцев в монастыре прожили!

— Дело не в земле, а в защите.

Я поглазела по сторонам, пытаясь тоже увидеть преграду.

— И от чего тут защищаются?

— От меня.

— То есть от таких, как ты?

Рейес смерил меня странным взглядом. Не сердитым, не злым, а таким, словно… ему было просто любопытно.

— Таких, как я, больше нет. Я думал, это ты уже успела понять.

— Я о том, что ты частично демон. Ты это имел в виду?

— Нет. Город защищен конкретно от меня.

— Откуда тебе?.. Забудь. Чертовы ватиканцы, блин.

Не так давно мы выяснили, что люди из Ватикана годами за нами следили, подсылали к нам своих послушных овечек. Знать бы, сколько таких шпионов накопилось за все это время.

— Ты знаешь, как пройти внутрь? — спросил Рейес.

Я принялась размышлять о целесообразности присутствия Куки в нашей жизни.

— Тебе нельзя просто взять и материализоваться в некрополе, среди могил.

Куки — точно могила. Ей можно доверить любую тайну.

— Купишь билет и прикинешься туристом.

А еще какая-то она у нас слишком понимающая.

— Как только окажешься на месте, сосредоточься.

И вечно все и всем прощает.

— Если сердце действительно спрятали там для тебя, оно тебя позовет.

Решено: как только вернусь, прогоню ее к чертовой бабушке. А я-то думала, она моя лучшая подруга!

— Ты вообще меня слушаешь?

— Чего? А-а, конечно. Меня позовет сердце. — Я двинула к садам, но по пути оглянулась. — А как позовет-то? На сотовый, что ли, звякнет?

Рейес стиснул зубы, и на идеальных скулах заиграли желваки.

Миссия выполнена.

Пройдя еще пару шагов, я опять обернулась:

— Ты же не думаешь, что там настоящее сердце? Панду же наверняка образно это сказал?

В ответ муж еле заметно пожал правым плечом.

Класс.

В некрополе я, может, и не могла материализоваться, зато у входа — запросто. Я появилась возле пожилой женщины, которая шла в комплекте с пуделем в розовом свитере. Женщина ничего не заметила, зато псинка взбеленилась.

Пока хозяйка отчитывала пуделька на итальянском, я пыталась найти вход в некрополь. Поначалу меня ошеломила местная красота. Передо мной раскинулись ватиканские сады, чью роскошную сочную зелень изящно подчеркивали яркие цветы. Так красиво, что даже дышать страшно!

Немного прогулявшись, я все-таки отыскала вход в подземелье. Оттуда как раз выходили задержавшиеся туристы, которых гневным взглядом провожал сердитый гвардеец, готовый закрываться на ночь.

Некрополь на Виа Триумфалис находится аккурат под садами. Там больше тысячи могил, в большинстве из которых похоронены простые люди. Причем еще в первом веке до нашей эры.

Поскольку туристы по-прежнему продолжали выходить, вход в некрополь закрывать не спешили. Не теряя времени, я дематериализовалась, чтобы стать невидимой для земного измерения. Понятия не имею, долго ли смогу оставаться в таком состоянии. Судя по всему, защитное заклинание (опять же, кто знал, что такое вообще возможно?!) не даст мне материализоваться посреди могил. Потому что, чем дальше я заходила, тем сильнее ощущала сопротивление. Мало того, обратно из некрополя я тоже переместиться не смогу. Оставалось лишь молиться о том, чтобы не застрять тут на всю ночь. Нет у нас времени на такие проволочки.

Едва я прошла мимо гвардейцев, стало ясно: бороться с упомянутым сопротивлением мне больше не по зубам. Я материализовалась и рванула в некрополь, пока меня не заметили.

Погребальные камеры поражали воображение. В вырезанных прямо из камня углублениях громоздились могилы всех форм и размеров.

Специально для туристов соорудили мостики, с которых было хорошо видно результаты раскопок, но я пока решила спрятаться за каменным стульчиком. А может, это была могила очень невысокого человека — трудно сказать. В общем, я хотела убедиться, что никто из охраны не появится. Зря. Один гвардеец все же прошел мимо. Я надеялась, что он просто проверял, все ли вышли. Если у него такие обходы регулярно, мне могут светить неприятности.

Когда он отошел достаточно далеко, я выскочила из-за камня и пошла глубже мимо камер с самыми разными захоронениями. Некоторые сохранились лучше других. Эти подземные пещеры были настолько классные, что я могла бы проторчать тут не один час, но у меня было важное дело, а снаружи ждал мужчина, который точно взбесится, если я задержусь.

Разумеется, я заметила, что с самого моего возвращения Рейес буквально не спускал с меня глаз. Меня это полностью устраивало, потому что именно об этом я и мечтала в Мармеладе год за годом — быть рядом с мужем. Более того, неусыпное внимание с его стороны невероятно подкупало и согревало душу. Минуточку… А вдруг дело вовсе не в том, что Рейес хочет быть рядом со мной постоянно? Вдруг его подослал Ватикан шпионить за мной? Идеальная сложилась бы картинка, если не считать того факта, что именно Рейес, будучи сыном Сатаны, беспокоил ватиканцев, как никто другой. Вот вернусь и закачу ему такую истерику — мало не покажется!