О любви (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 60

Ещё несколько минут после их ухода царила тишина. Затем постепенно зашелестели шепотки, потекли разговоры и застучала посуда. Хозяин устало отёр лоб и осенил себя святым знамением, призванным отгонять тёмных духов.

- Ух, в этот раз ещё по-тихому обошлось, - с облегчением выдохнул он.

До дома семьи Вотый было недалеко, но шла компания шумно и весело. Шумела и веселилась, правда, одна Дарилла, но делала это от души. Она пела песни, громогласно заявляла, что наагасах весь её, и лезла к Риалашу с поцелуями. Встречные прохожие старательно обходили их.

Вианиша задремала и пускала слюни на кафтан Низкана. Вахеш шёл последним и зевал так, что можно было пересчитать все его зубы.

- Ты мой? - с улыбкой спрашивала Дарилла.

- Твой, - терпеливо отвечал Риалаш, хотя у него уже возникло желание ответить отрицательно и посмотреть на реакцию.

У парадных дверей их встретил Ерха.

- О-хо-хо, - покачал головой старик, рассматривая «племянника». - Пить-то ей нельзя. Командиршей страшенной становится. Чуть что не по её - война!

В холле они ещё столкнулись с Леахашем и Ирриваном. Оборотни отпустили пару шуточек на счёт «малютки Вианиши» и старательно обошли своим вниманием немного буйную Дариллу.

Вианиша проснулась, когда они уже поднялись по лестнице и следовали к покоям девушек.

- Низкан, - радостно протянула девушка. - А что ты тут делаешь?

- Несёт тебя, - за мужчину ответил разражённый Вахеш.

- Как это мило с твоей стороны. Вот тебе моё «спасибо».

Вианиша приподнялась и легонько поцеловала Низкана в губы. В следующий момент раздался глухой удар и возмущённый вскрик. Бывший вольный от неожиданности разжал руки и уронил девушку на пол.

- Ты что творишь! - заорал Вахеш. Правда, было непонятно, на кого именно он орал: на сестру или на уронившего её мужчину.

- Я её на руки больше брать не буду! - категорично заявил Низкан и сделал несколько шагов назад, словно опасаясь, что девушка набросится на него.

Вианиша шмыгнула носом и, кажется, приготовилась реветь. Риалаш не стал дожидаться дальнейшего развития событий и, толкнув дверь хвостом, заполз в покои Дариллы.

- Ты меня соблазнишь? - провокационно спросила девушка, когда он занёс её в спальню.

- Обязательно, - пообещал Риалаш. - Как только протрезвеешь, так и соблазню.

- Но я хочу, чтобы ты соблазнил меня прямо сейчас, - голубые глазища жалобно посмотрели на него.

Риалаш прерывисто вздохнул и, положив Дариллу на постель, быстро завернул её в покрывало. От греха подальше. И уселся на край постели.

- Сними с меня туфельки, - заныла девушка.

Наг тяжело вздохнул и одну за другой стащил с ног Дариллы обувку. Не успел он поставить туфли на пол, как девушка озвучила новое требование.

- И чулки. Мне жарко.

- Тёмные! Я тоже, между прочим, пылаю!

Но возмущение мужчины Дариллу не устыдило. Она продолжала жалобно смотреть на него из складок одеяла. Риалаш прикрыл глаза, вымолил у богов терпения и запустил руку под одеяло вверх по ноге девушки. Так захихикала. Видимо, ей было щекотно.

Наагасах снимал чулки очень долго. Не мог он отказать себе в удовольствии огладить голени, провести пальцами по соблазнительной форме коленок, сжать упругие бёдра. А найдя подвязку и спустив чулок вниз, насладиться гладкостью кожи. Риалаш посчитал, что это будет достойной платой за помощь в раздевании.

- А платьишко? - на него опять жалобно воззрились большие голубые глаза.

- В платьишке поспишь, - Риалаш раздражённо отбросил в сторону чулок, похожий на сброшенную змеиную шкурку.

- Но мне жарко. И плохо.

Наагасах закатил глаза, но всё же выпутал девушку из одеяла. По опыту знал, что после хороших возлияний в жаре быстро становится нехорошо. Развернув девушку к себе спиной, он быстро расстегнул платье и помог его снять.

- Вот ты и попался! - Дарилла быстро развернулась и, обняв его, прижалась к мужчине всем телом.

Мрачный Риалаш оторвал её от себя и быстро завернул возмущённо пискнувшую девушку обратно в одеяло.

- Спи! - велел он, прижимая к себе получившийся свёрток.

Пришлось лечь на бок и обхватить девушку руками и хвостом. Спать она явно не хотела. Всё, чего она хотела, - это трепать нервы одному бедному нагу.

- Я тебя так люблю, а ты меня даже поцеловать не хочешь, - недовольно бурчала она.

Риалаш страдальчески застонал. Он сейчас хотел не только поцеловать. Он хотел полностью её раздеть, вдоволь налюбоваться её телом, поцеловать всё-всё, что увидит, и погрузиться во влажное тепло, исторгая из горла девушки иступленные стоны.

- Я очень надеюсь, что завтра ты всё будешь помнить, - пробормотал мужчина.

- У меня хорошая память, - обиженно протянула девушка.

- Очень на это надеюсь. Но если не вспомнишь, то я напомню, - пригрозил наг.

- А...

- Спи!

Боги, а за окном ведь только ранний вечер. Как дожить до утра?

Виларий - тоже самое, что и десятник. Это воинская должность. Несмотря на высокое происхождение, Ханеш Вотый начинал простым наёмником. И его дед, и его отец считали, что все представители семьи Вотый должны добиваться всего сами.

Глава 10

Проснулась Дарилла оттого, что что-то очень неприятно било прямо по глазам, вызывая в них боль и резь. С трудом приподняв веки, девушка тут же зажмурилась: ослепительный солнечный свет заставил голову болезненно запульсировать. Тихий стон сорвался с её губ. Как же ей было очень плохо!

Кое-как перевернувшись на другой бок, Дарилла попробовала расслабиться и опять заснуть. Но разбуженное тело не желало спать. Оно желало наказать свою хозяйку за прошлый вечер. Так что голова раскалывалась, во рту было сухо и гадко, а любое движение отдавалось тошнотой в желудке. Девушка чуть не расплакалась: так худо ей было.

Почти четверть часа она просто лежала и пыталась прийти в себя. Потом Дарилла осторожно приоткрыла глаза. Комнату заливал солнечный свет, который проникал в окно, расположенное за её спиной. Одна половина кровати была смята, но пуста. Судя по всему, в спальне девушка находилась в одиночестве.

Причину своего паршивого состояния Дарилла вспомнила сразу. Самым чётким воспоминанием о прошедшем дне было то, что они с Вианишей собрались сходить пообедать и немного развеяться. Видимо, развеялись они на славу. Ни о каких любовных переживаниях Дарилла теперь и думать не могла.

Пытаясь отвлечься от мучившей её тошноты, девушка начала припоминать события вчерашнего дня.

- Вот Тёмные! - расстроенно выругалась она, вспомнив, как они с Вианишей постепенно напивались.

И как так вышло? Они же не планировали пить. Она-то уж точно не планировала.

Дальнейшие воспоминания хорошего настроения девушке не прибавили. Нет, её не очень-то смутило исполнение пошлых песен. Чувство неловкости присутствовало, но что сделано, то сделано. Смысл себя корить?

Но, как выяснилось при дальнейшем воспроизведении событий, смысл корить себя всё же был. От воспоминаний про выступление на столе Дариллу бросило в жар, и тошнота мгновенно отошла на второй план. А когда в памяти возник наагасах, девушку уже прошиб озноб и глаза распахнулись от ужаса.

- Нет-нет... - в отчаянии шептала она. Перед глазами, как на театральных подмостках, разыгрывались события вчерашнего дня.

«Мой...». «...люблю». От этих слов бросало в холод и жар. Неужели она посмела произнести это вслух? Но память, которая редко подводила девушку, говорила, что она очень даже посмела. Мало того, она потребовала от нага признать, что он принадлежит ей! Боги милостивые! Сделайте так, чтобы наагасах всё забыл! Неважно как, просто пусть он всё забудет!

Дарилла уткнулась лицом в подушку и застонала. Увы, её приключения на этом не закончились. Память продолжала выдавать всё новые и новые сцены. И про долг, про который наагасах вообще-то ничего не помнил, и про поцелуи, и про соблазнение... Дарилла чуть не заплакала, когда вспомнила о раздевании. Она больше никогда не будет пить! Ни единой самой маленькой чарочки вина. Вообще ни капли!