Белый змей Конохи (СИ) - Чудинов Халег - Страница 51

Все, вдохнули, выдохнули и вперед! Осторожно и тщательно выверенными движениями складываю нужную последовательность печатей:

— Ikeru Tensei!

Перерождение прошло без эксцессов. Новое тело при мне, чакра во мне. Даже пол вернул свой родной. Но вот пробуждение после перерождения вышло странным. Сложно сказать, что я потерял рассудок из-за нового тела. Но сознание определенно помутилось на какое-то время, раз я так набросился на первую попавшуюся самку. Как животное. В общем, я оно и есть, если не могу взять под контроль собственное тело.

Сейчас, лежа на диване в обнимку с измученной женщиной, понимаю, что рассудок начинает возвращаться. Однако… Самому от себя противно, когда вспоминаю произошедшее. Первобытное возбуждение, сметающее оковы разума. Как давно я испытывал подобное? Сто лет прошло, наверно, не меньше. Пробуждающиеся в жаре страсти животные инстинкты и желания рождают демона в любом мужчине. Моя проблема в том, что внезапный наплыв подросткового возбуждения помножился на многолетний опыт и извращенный прожитыми годами рассудок.

Со вздохом погладил жмущуюся ко мне Мицуко. Такая мягкая и беззащитная, совсем не похожа на шиноби. Тело выглядит неспортивным, миниатюрным, округлым. Сколько ей лет? Тридцать четыре уже? Больше, чем на век, младше меня, а пережила столько, что тошно становится. Родиться с целью дать Конохе геном Чиноике. Жить для получения моего генома. Медовая куноичи, созданная для выполнения единственной миссии и для одного мужчины со всеми его больными пристрастиями. И получить меня в качестве ребенка. Иногда я не понимаю, как там до рождения распределяют удачу. Хотя я и не знаю, кем эта женщина была в прошлой жизни. Может, это ее искупление?

Но все равно. Ее научили любить боль и унижение. Надругались над человеческой сущностью. Не удивительно, откуда в ней мужененавистничество. И тут еще я… Снова напомнил о прошлом. Снова сломал, заставил унижаться, визжать от боли и радоваться ей.

Никогда бы не подумал, что у меня такие странные пристрастия. Этот секс… точнее его направленность, заставляют задуматься о собственном здоровье. БДСМ это, конечно, прекрасно, но не настолько же! Этот сраный мир все же повлиял на меня не лучшим образом. И, черт, как с таким телом живут Сенджу и Узумаки?! Может, их с детства тренируют, а я просто был не готов?

Хотя не буду утешать себя, что во всем виноваты гормоны. Мне ж это нравилось.

Мицуко часто задышала, сжимаясь во сне. Осторожно потрепал ее по голове, заставляя проснуться. Не время и не место сейчас валяться на диване. Вот весело будет, если нас Юки застанет.

Женщина проснулась в одно мгновение. Безмятежность словно ветром сдуло. В моих руках словно оказалась замершая и готовая к бою кошка. Напряженные мышцы, настороженный взгляд — еще немного и набросится.

— Спокойно, — попросил я ее.

— Чи-тян… — устало уронила она голову мне на плечо.

Ее тело затряслось, моей кожи коснулись горячие капли слез. Но никаких звуков Мицуко не издавала.

— Сколько раз ты меняла лица? — невпопад спросил я.

— Четыре, — без раздумий ответила она.

Да… Тут мои скромные познания в психологии точно уже не помогут. Нужна бригада квалифицированных психиатров. Интересно, Мицуко помнит свое родное лицо? Четыре раза отказаться от своей личности — если у нее обычная шизофрения, то, считай, легко отделалась. Да ну их в бездну, такие профессиональные деформации!

Ладно, к биджу эти философские рассуждения. Как бы там ни было, но чтоб счастливо жить, проблемы нужно решать, а не мусолить. Нужно как-то примирить Мицуко с моими физиологическими изменениями.

Сел на диване, потянув за собой женщину. Вниз посыпались лоскуты изрезанного кимоно. Проклятье! Скальпель Чакры использовать таким образом было весьма неразумно. У меня же объем чакры больше стал! И контроль снизился…

Странно, что обошлось без жертв. Да, неприятно это признавать, но я идиот. Радует только, что дуракам везет.

Глаза Мицуко были полны слез, поэтому она старалась скрыть их под длинной челкой. Но я, словно продолжая садистическое утро, обхватил ладонями ее голову, смахнув с лица и прижав локоны волос, и заставил смотреть девушку себе в глаза.

— И как ты жила с этим? — строго спросил ее.

Вместо ответа на вопрос, Мицуко с грустной улыбкой сказала:

— Ты не должна… не должен был узнать, Чи-тян.

— Я Рюджин. Думаешь, ты что-то могла скрыть?

Долгую секунду Мицуко изумленно смотрела на меня, после чего заливисто рассмеялась, порывисто обнимая и прижимаясь ко мне.

Близость ее тела, прикосновение ее кожи к моей, приятная мягкость груди… Больших трудов стоило отвлечься от этих ощущений, подавив в зародыше снова воспрявшее животное естество.

— Боже мой! Конечно же, от Рюджина ничего не скроешь, — счастливо пропела Мицуко, но смех оборвался, а ее ногти болезненно впились мне в спину. — Но если бы ты знал… Если бы у меня родился мальчик… Я задушила бы его! Собственными руками!

— Поэтому у тебя родилась девочка, — спокойно заметил я.

С безумцами во время обострений нужно говорить уверенно. Нужно вернуть им иллюзию нормальности. В конце концов, во мраке подсознания любого человека живут демоны. Но пока они не выходят на свет, человек считается адекватным.

— Да, у меня родилась ты, Чи-тян, — объятия снова стали теплыми, пальцы Мицуко расслабились. — Только для тебя я живу. Только ты не даешь мне умереть.

Пока девушка изливала душу, я аккуратно выскользнул из ее объятий, нежно укладывая животом на диван. Мои пальцы мягко пробежались по напряженным мышцам, вливая медицинскую чакру в тело. Кецурьюган не позволяет видеть все тенкецу в Системе Циркуляции Чакры, но делать массаж это не мешает.

— Если бы не ты, я бы погибла на первой же миссии после твоего рождения, — продолжала рассказывать Мицуко. — Я не могу сопротивляться… настойчивым мужчинам. Но я вспоминала тебя, и ярость к ним стирала все преграды. А потом ты и вовсе погрузила меня в кому и усилила мое тело. Стало проще.

Массаж и медицинские техники расслабят любого. Мицуко изливала все, накопившееся на душе. В своем монологе она постоянно путала мужской и женский род, говоря обо мне. Но, похоже, это ее не смущало. Наверно, подобных откровений она не допускала даже с самой собой.

Пока Мицуко говорила, высланная мной в лабораторию змейка успела вернуться, неся в пасти необходимые мне ингредиенты.

— Ты мое сокровище, — внезапно призналась Мицуко, когда теневой клон змеи развеялся. — Ты и в самом деле мой ками.

— Но я мужчина, — напомнил я, разминая женщине икры.

— О, да! Неприятный сюрприз, — вопреки словам, довольно простонала в диван Мицуко. — Это меня шокировало. И ты заставил меня вспомнить ненавистную сторону собственной личности. Мне стыдно в этом признаваться… Да что там! Это приводит меня в бешенство, но я получила истинное наслаждение с тобой. Со своей…

— Я Рюджин, — с иронией напоминаю ей. — Ками дозволено все.

— Да-да, — расслабленно согласилась Мицуко.

— А еще ками очень ревнивы, ты знаешь?

— М?

— Я никогда не позволю тебе показать свою слабость перед другими мужчинами.

Да это будет провал всех моих планов в Стране Рисовых Полей! Проклятье! Если б я знал, что у Мицуко такие проблемы с психикой, то пристальнее наблюдал бы за ее деятельностью! Можно сказать, мне повезло, что после всплеска гормонов я вскрыл давно зреющий гнойный абсцесс на душе этой женщины. И хорошо, что я оторвался на ней, а не на какой-то другой, попавшейся под руку, девушке. Если бы тут была Юки…

Нет, такого я себе уже не простил бы!

— Ты должна быть только моей, — вернулся к убеждению Мицуко. — И как память об этом, стоит, наверно, тебя заклеймить.

На секунду мои клыки вошли в плоть женщины, впрыскивая в ее тело чакру и принесенные клоном ингредиенты. На коже багровым пламенем вспыхнули три выстроенных в круг томое. От них, словно пожар, побежали языки пламени. Линии джуина хаотичными багровыми узорами покрывали Мицуко, принося с собой боль, впиваясь в ее каналы чакры.