Цифромагия. Книга 2. Охота (СИ) - Смородин Кирилл - Страница 8

Затем Матвей мужественно выдержал череду поздравлений и церемонию награждения — к счастью, короткую. Получил сообщение от довольной ведьмы и покинул арену, готовый вернуться на Архипелаг кровососов, где предстояло сделать еще немало.

Однако вскоре его окликнули.

Климов остановился, Брут с товарищами подошли и обступили его с трех сторон.

«Вечер перестает быть томным…» — с досадой признал Матвей. Он не боялся, но влезать в разборки совершенно не хотелось.

— А ты молодец, — начал разговор Брут. Держался он так же надменно, что и до начала боев, словно и не было тех нескольких минут, когда он корчил рожи, глядя, как Конг расправляется с его петом. — Из дебютантов сразу в победители. Такое редко бывает, поздравляю.

— Спасибо, — равнодушно ответил Климов, глядя, как игроки выходят с арены. Невдалеке он заметил Эльвиру и Черча — те со злорадством наблюдали за разговором Матвея и мага воздуха, понимая, что скоро запахнет жареным.

— Да не за что, заслужил. Только, — Брут прищурился, глядя Климову в глаза, — хочу один момент прояснить… Что за цацку ты на свою шимпанзе в полуфинале напялил? Имбовая плюшка, как я погляжу. Как называется? Где взял?

Все, как и ожидал Матвей… Аэромант не был дураком и заметил, что Конг в бою с его петом стал куда бодрее. Хорошо хоть Брут не стал обращать на это внимание судей. Возможно, он посчитал, что жаловаться — ниже его достоинства, или, куда вероятнее, заинтересовался ошейником: такая вещь была бы полезна кому угодно. Как бы там ни было, реши Брут оспорить результаты боя — и пролетел бы Матвей с четырнадцатью тысячами пиастров…

— Я бы на твоем месте рассказал, — вновь заговорил петовод-мажор, когда пауза затянулась.

— Циркониевый браслет, — Климов хотел ответить с сочным грузинским акцентом, но в последний момент решил, что уж это точно будет чересчур.

— Чего? — Брут непонимающе вытаращился. — Что это за вещь? Откуда? С какой локации?

— Не с локации, а из рекламы «лихих» девяностых. Загугли, раз не знаешь, — Матвей придал лицу насмешливо-равнодушное выражение, хотя понимал, что топчется голыми пятками по остро отточенному лезвию.

— А-а, шутить изволим, — соображал аэромант быстро, удивление во взгляде практически мгновенно сменилось злостью. — Веселый парень, значит… Это хорошо, но не всегда. Нужно, чтобы обстановка к юмору была располагающая, а сейчас не тот случай.

Заклинатель холода, Винд, чуть приблизился и приподнял руку ладонью вверх. Над ней возникла маленькая сфера, сотканная из голубоватого света.

— Несмотря на проигрыш, у меня сегодня отличное настроение, — продолжил Брут. — Поэтому даю тебе еще один шанс. Расскажи, что за украшение ты дал своему пету перед боем с Тартлом?

«Думаю, пора тебе на время выйти из игры», — написала ведьма, и почти тут же в паре шагов справа возник портал.

Брут с приятелями не ожидали ничего подобного. Они отшатнулись, а Матвей, больше не тратя время на бессмысленные разговоры, нырнул в черноту.

Как обычно, перемещение из игры в реальность сопровождалось дикой болью, и, придя в себя в ведьмином убежище, Климов около минуты лежал, морщась и скрипя зубами.

— В любое другое время я бы посмотрела, как ты выкрутишься, однако сейчас конфликты чреваты потерей выигранных денег, — послышался немного насмешливый голос ведьмы. — А они тебе нужны.

Матвей сел в капсуле, мрачно посмотрел на нее, сидящую на диване.

— Помнится, вы говорили, что наша банковская система — очень хрупкая штука, и вы можете достать столько денег, сколько необходимо…

— Понимаю, к чему ты клонишь, — ведьма кивнула. — Тебе непонятно, почему я вынуждаю пироманта Бруно зарабатывать самостоятельно, в то время как могла бы обеспечить его всем необходимым извне. Да, я могу достать любую сумму, однако здесь следует соблюдать меру, чтобы не привлекать лишнее внимание. Денег у меня хватает, это правда. Но сейчас все они идут на подготовку, а твой персонаж движется с опережением графика. Так почему бы ему не потрудиться на поле боя? Заработать деньги куда благороднее, чем получить даром.

— Однако на ту штуку вы все же раскошелились, — заметил Матвей, имея в виду обруч, благодаря которому Конг с легкостью одолел питомца Брута.

— Она была у меня уже давно. Можно сказать, валялась просто так, и я рада, что смогла приспособить ее для дела.

Подошел Брутус, вытащил из руки Климова соединенную с капельницей иглу. Тот покинул вирт-капсулу и остановил на ведьме ожидающий взгляд.

— Как я уже сказала, твой персонаж в «МонстерКрафт» движется к цели очень неплохо. Поэтому я решила дать тебе передохнуть. Пару дней ты проведешь вне игры, увидишься с Аленой. Как-никак за окном весна, пора любви…

Ведьма едва заметно улыбнулась, и от улыбки этой повеяло грустью. Правда, Матвей не мог с уверенностью определить — настоящей или притворной.

Как бы там ни было, хозяйка убежища не обманула, и уже следующим утром Климов увидел любимую. Матвей и Алена обнялись, стояли так, посреди пустого и захламленного коридора, долго-долго, а потом сели на подоконник, свесив ноги наружу.

Снег полностью сошел, растительность неторопливо просыпалась после зимней спячки, однако зеленые тона вокруг были заметны едва-едва, отчего казались призрачными. Зато безоблачное небо вовсю дышало теплом, и даже соседство с серой громадой отвалов и дымящими трубами комбината не портило свежести и чистоты голубого купола.

— Знаешь, — заговорила Алена, задумчиво глядя вперед. — А весна здесь не так уж и плоха. Мне сейчас больше всего хочется прыгнуть вниз и кинуться бежать.

Матвей задумчиво покивал, с молчаливой радостью отмечая, что девушка, как и раньше, думает о том же, о чем и он сам.

— Я настолько соскучилась по небу над головой, что готова бежать и бежать, совершенно без устали. Была бы возможность… — тихо добавила она, спустя несколько секунд, и Матвей, почувствовав, что Алена загрустила, прижал ее к себе.

«И я бы бежал, — подумал он. — На самый край света. Главное — с тобой».

— Как ты думаешь, сколько еще это будет продолжаться? — Алена отстранилась и серьезно посмотрела на Матвея. — Ведьма без конца твердит о плане, о подготовке и прочем, но, мне кажется, ничего не двигается с мертвой точки.

— Если бы я только знал… — с нотками вины и злости одновременно ответил тот. — В лаборатории, которую ведьма построила под этим зданием, я видел три огромные клетки и аквариум. Они предназначены для каких-то гигантов. Возможно, поимка этих чудовищ и является ее конечной целью.

— Даже если так, и клетки, и аквариум до сих пор пусты. И совершенно неизвестно, сколько еще времени они будут пустовать… — Алена с тоской посмотрела на небо и прошептала, — и сколько еще раз тебе придется рисковать жизнью. Ведьма ведь… — она прервалась, всхлипнула, — не делает тайны из всего, через что тебе приходится проходить. Она рассказывала мне и про Аерариум, и про инквизиторскую тюрьму, и про оборотня. А я едва не сходила с ума, пока ждала, когда ты вернешься. И стоит подумать, сколько еще раз все это повторится… — слезы не дали ей договорить.

Матвей обнял Алену, прижал к себе, борясь с нахлынувшей волной гнева. Неспособность противостоять происходящему была сродни смертельной болезни. Он прекрасно понимал, что ведьму не одолеть ни силой, ни хитростью. Та превратила его в робота, выполняющего приказы, и от успеха зависела жизнь не только самого Матвея, но и Алены.

— Ио умерла два дня назад, — сказала Алена, успокоившись. Поймав удивленный взгляд Климова, она пояснила: — Та девушка-геймер с фиолетовыми волосами, что была здесь до тебя.

— Да, я помню. Ведьма оцифровала ее, отправила в Проклятый град, и там Ио встретилась с Чумной химерой. Но откуда ты о ней знаешь?

Девушка грустно улыбнулась.

— Я же говорила, у меня много работы. И мне часто приходится помогать ведьме в том зале. Уборка, принеси-подай… Тут все очень странное, абсолютно все, но помещение, где находятся Ярослав Озеров и Зозимос, хуже всего. Я его просто ненавижу. И очень боюсь, что однажды увижу в нем тебя… — она повернулась к Матвею, и тот вновь увидел в серых глазах слезы.